Бетти Лаймен-Рисивер - Обретение

Поселенцы, остановив лошадей, мрачно глядели на учиненный индейцами погром: маисовые поля вытоптаны, овощи вырыты из грядок… То, что прежде было аккуратным стожком пеньки, превратилось в груду углей и пепла. Повсюду валялись трупы убитых домашних животных, над их вздутыми животами и перерезанными глотками роились тучи мух. У некоторых животных индейцы отрубили задние ноги, но в основном убивали их только ради самого процесса убийства.

Дэниэл бросил на Романа спокойный взгляд:

— Будем надеяться, что картина внутри форта не такая зловещая.

— Давай я разведаю, — предложил Роман.

Дэниэл кивнул. Роман чуть натянул поводья и осторожно направил своего натренированного коня меж перепутанных, вырванных с корнем картофельных кустов. Сжав колени, он перевел коня в галоп, и его великолепная лошадь в мгновение ока набрала нужную скорость.

Он вжался в седло, низко опустив голову к шее встревоженного животного. Если у бойниц в форте стоят индейцы, думал Роман, они долго не выдержат и наверняка откроют огонь по такой соблазнительной мишени. При этом его утешало лишь одно: на такой скорости никто из них не сможет попасть в него. В случае чего он просто развернется и во весь опор поскачет назад к лесу, где его ожидает Дэниэл с отрядом…

Он уже одолел половину пути, когда со стен форта раздались громкие крики.

— Давай, давай, Роман! — кричал ему капитан Джон Крейг. — Если глаза меня не обманывают, то вдали я вижу и Дэниэла Буна!

Ворота широко распахнулись, и сразу за Романом на территорию Брайана въехали остальные во главе с Дэниэлом. Их шумно приветствовали, тискали со всех сторон, собаки подняли отчаянный лай.

Тут же находились и люди из форта Лексингтон во главе с Льюисом Тоддом, который, растолкав всех, обнял Романа:

— Мы вовремя получили сообщение о вероломстве индейцев, а все благодаря тебе и еще двум отчаянным парням, которые сумели прошмыгнуть мимо индейцев и прийти нам на помощь! Уилл Эллис со своим отрядом прибыл сюда первым, а мы сразу вслед за ним.

Несмотря на утреннюю рань, женщины вынесли из домов еду, и бойцы, подкрепляясь, обменивались свежими новостями.

— Мы уж хотели выступать к форту Хой, — рассказывал капитан Крейг, — когда какой-то мальчишка сообщил, что видел «четырех индейских дикарей». Он прятался в камышах, пока они проезжали мимо. Тогда наши стрелки без лишнего шума заняли боевые позиции и сразу заподозрили, что за стенами форта засело гораздо больше индейцев, чем четверо, но сделали вид, что им это неизвестно, и мы начали играть с индейцами в «кто кого переждет». А наши женщины, — в голосе Крейга зазвучали нотки нескрываемого восхищения и гордости, — оказались храбрее всех нас! В форте не осталось воды, но если бы мужчины вышли за стены, вся наша идея пошла бы насмарку, так вот, милые леди с завидным хладнокровием сами отправились к роднику! Словно никакой опасности и не существует — обычный день! Игра продолжалась до тех пор, пока на помощь нам не подоспел капитан Уильям Эллис с семнадцатью всадниками. Им удалось прорваться к воротам через ураганный огонь индейцев и не потерять ни одного человека! Но мы все-таки выдали свое присутствие, и меднорожие ушли, — завершил Крейг.

Из-за стен снова закричали, и в ворота въехал еще один отряд. Командиры без улыбок поприветствовали друг друга — теперь им предстояло вместе решать, что делать. Джон Тодд — брат Льюиса и Стефан Тригг по чину были подполковниками, как и Дэниэл.

— Похоже, они направляются к Голубым ручьям, — сказал Дэниэл.

Джон Тодд кивнул:

— Думаю, нужно погнать за ними и хорошенько вдарить сзади.

Майор Хью Макгэри, командир полиции округа Линкольн, сообщил, что Бен Логан, по его сведениям, собрал в южных поселках около четырехсот человек, если не больше, и они скоро будут здесь.

— Думаю, нам лучше подождать их, — резюмировал он.

Джон Тодд бросил на Макгэри недовольный взгляд:

— А зачем ждать? Еще один упущенный день — и они переправятся через Огайо и скроются в своих деревнях!

— Точно! — заревели окружившие их стрелки.

— У нас достаточно смелых людей, чтобы задать им хорошую трепку! — воскликнул капитан Крейг. — Нужно выступать немедленно!

Крейг произнес слово «смелых» без особого нажима, но по тому, как сразу помрачнело лицо Макгэри, Роман понял, что он обиделся.

— Вы хотите сказать, сэр, что я трус? — Макгэри схватился за рукоятку пистолета на поясе.

Друзья Макгэри поспешили его успокоить, а Крейг с удивлением поднял на него глаза.

— Клянусь честью, я ничего такого не имел в виду! — выпалил он, и все согласно закивали.

Произвели подсчет голосов. Сто восемьдесят два человека выразили готовность выступить немедленно: сил, по всеобщему мнению, было вполне достаточно. Как только в форт приедут люди Логана, они тут же последуют за ними.

Отряд с непоколебимой уверенностью в себе продвигался вперед умеренным аллюром, щадя и лошадей, и всадников, впереди у которых еще десятки миль.

Попадавшиеся им на пути различные признаки и следы ясно указывали направление отступления индейцев. Роман, Толифер и еще два разведчика из форта разделились, чтобы защитить отряд спереди и сзади от возможной засады противника. Через несколько часов Роман, совершив большой круг, вернулся к главному отряду, остановившемуся возле мелкого ручья, чтобы напоить лошадей. Соскочив с седла, он подвел к воде лошадь. Рядом Дэниэл поил свою.

— По-моему, они ничего не имеют против нашего преследования… — задумчиво сказал Роман и совсем не удивился, когда Дэниэл, прищурившись, согласно кивнул.

— Да я и сам что-то тревожусь… Очень часто, когда все так легко удается, жди индейской западни.

Дэниэл и Роман поделились своими дурными предчувствиями с другими офицерами.

— Нужно вести себя как можно осторожнее! — встревожился Джон Тодд.

— Может, они просто торопятся и не успевают ликвидировать свои следы? — предположил подполковник Тригг. — Нужно выслать вперед разведчиков — так мы обезопасим себя от любого вероломства.

Снова сев на лошадей, они поехали дальше по слишком заметным следам индейцев, насторожившим теперь уже всех.

Река Ликинг разделялась на три рукава, и к вечеру отряд перебрался через ее вилку около Каменного ручья. Когда уже садилось солнце, они дали лошадям отдых, а сами решили разработать план нападения.

Роман опустился на траву подальше от всех. Глядя на последние лучи солнца, освещавшие ребристые холмы и долины на западе, которые все время меняли оттенки от красного до пурпурного, он думал о Китти… Его любовь к ней стала частью его самого, чем-то слишком глубоким и сокровенным, чтобы выразить это пышными словами. Сколько же лет прошло после той памятной ночи, когда он держал ее в своих объятиях! Теперь он снова воспрянул к жизни и не будет больше сомневаться в своих чувствах. Он был абсолютно уверен, что любовь к Китти сильнее всего, что ему когда-нибудь приходилось испытывать к женщине.