Бренда Джойс - Прекрасная леди

— Надеюсь, ты ищешь Эль Тореадора? — осведомился он, вспоминая о самом жестоком морском разбойнике, который бесчинствовал в регионе.

Вудс усмехнулся:

— Ты прав.

— Тогда я счастлив принять это свидетельство, — совершенно искренне произнес Клифф.

Охота определенно помогла бы избавиться от раздражения и беспокойства, которые так глодали его. Клифф находился в Уиндсонге вот уже три недели — обычно он оставался здесь на месяц-другой, — а если и жалел о чем-то, отправляясь в очередное путешествие, так только о разлуке со своими детьми. Дочь и сын де Уоренна жили в доме на острове, и он отчаянно скучал по ним, находясь в море или за границей.

— Пойдем пообедаем? Я попросил своего повара приготовить твои любимые блюда, — с довольным видом произнес Вудс, сжимая руку Клиффа. — Мы можем обсудить детали будущей морской операции. Кроме того, мне не терпится узнать твое мнение по поводу нового коммерческого предприятия в Ост-Индии. Ты, конечно, слышал о компании «Фелпс»?

Клифф уже собирался подтвердить, что слышал, когда до него донеслись тревожные крики солдат, стоявших у входа в резиденцию губернатора. Де Уоренн тотчас выхватил свою шпагу.

— Отойди назад, — приказал он Вудсу.

Губернатор побледнел, в его руке появился маленький пистолет, но он подчинился, поспешив в дальний угол гостиной. Клифф помчался в холл, где услышал, как один солдат задыхался от боли, а его товарищ кричал:

— Вам нельзя туда входить!

Парадная дверь открылась, и маленькая, тоненькая женщина с густой копной светлых волос вбежала внутрь, размахивая пистолетом.

— Где губернатор? — неистово вскричала она, наведя на Клиффа оружие.

На де Уоренна устремился взор самых ярких зеленых глаз, которые он когда-либо видел, и он позабыл, что пистолет направлен прямо ему в лоб. Потрясенный, он уставился на нарушительницу спокойствия. Оказывается, Дикарка была не ребенком, а молодой женщиной, причем очень красивой. На ее удлиненном лице выделялись высокие скулы, маленький прямой нос, пухлые соблазнительные губы. Но ее глаза буквально ошеломили Клиффа — он никогда не видел столь пленительных глаз, экзотических, будто у рыси.

Его проницательный взгляд скользнул по фигуре Дикарки. Ее серебристо-лунные волосы оказались как раз такими, как он и думал — растрепанной волнистой гривой, достигавшей талии. На ней была надета огромная мужская рубашка, свисавшая до середины бедер, но даже под этим бесформенным нарядом безошибочно угадывались очертания груди. Бриджи и мужские сапоги, облегавшие икры, не могли скрыть длины, стройности и женственности ног. Как же он мог решить, что Дикарка — еще ребенок, даже если видел ее лишь издали? — задавался Клифф бессмысленным вопросом.

— Вы что, болван? — закричала она на него. — Где Вудс?

Клифф перевел дыхание и почему-то улыбнулся, самообладание вернулось к нему.

— Мисс Кэрр, пожалуйста, не наводите на меня пистолет. Оружие заряжено? — очень спокойно спросил он.

Дикарка побледнела, будто только что узнала его.

— А, де Уоренн, — сглотнула она. Пистолет дрогнул в руке. — Вудс! Я должна видеть Вудса.

Выходит, она немного знает Клиффа. Тогда наверняка знает и то, что он не из тех, с кем можно вот так играть. А понимает ли она, что любой другой поплатился бы жизнью, если бы столь сумасбродно размахивал пистолетом перед его носом? Неужели она настолько храбра? Или просто глупа — и безрассудна? Улыбка Клиффа стала еще шире, хотя повода для веселья явно не было. Ему стоило как можно быстрее положить конец этой опасной ситуации, прежде чем Дикарке причинят боль или подвергнут ее аресту.

— Отдайте мне пистолет, мисс Кэрр.

Она упрямо тряхнула головой:

— Где он?

Клифф вздохнул — и метнулся к упрямице. Раньше чем она успела это осознать, он схватил ее за запястье, и через мгновение пистолет был уже в его руках.

Глаза мисс Кэрр наполнились слезами, и де Уоренн понял, что это были слезы ярости.

— Будьте вы прокляты! — Она набросилась на него с кулаками, обрушивая гневные удары на его грудь.

Клифф отдал пистолет одному из настороженных солдат и снова схватил Дикарку за запястья, но уже более мягко, не желая причинить ей боль. Сила этой тростинки поразила его: она казалась такой худой, такой хрупкой, но на деле слабой не была. Однако, даже при всей ее силе, справиться с Клиффом она не могла.

— Пожалуйста, прекратите. Вы лишь навредите себе, — спокойно сказал он.

Пытаясь вырваться из его железной хватки, мисс Кэрр извивалась, словно дикая кошка, шипя и брызжа слюной, даже пыталась вцепиться в лицо своему недругу.

— Прекратите, — приказал Клифф, чаша терпения которого уже переполнилась. — Вам все равно не удастся одержать надо мной верх.

Глаза Дикарки неожиданно встретились с глазами ее соперника, и она вдруг утихомирилась, тяжело дыша. Их пристальные взгляды задержались друг на друге, и в душе Клиффа шевельнулось что-то вроде сострадания. Даже если мисс Кэрр было уже восемнадцать, он чувствовал, что во многих отношениях она все еще оставалась ребенком из-за своего довольно оригинального, далекого от общепринятых правил воспитания. Теперь Клифф ясно читал в ее глазах глубочайшее отчаяние, видел ее страх.

Завтра отец Дикарки должен быть повешен. А сегодня она решила обратиться к губернатору.

— Вы конечно же не думаете убить моего друга Вудса?

— Прикончила, если бы могла! — фыркнула она. — Но нет, я хочу отложить его убийство на один день!

Дикарка снова стала вырываться, хотя это было явно бесполезно.

— Я пришла, чтобы просить его о помиловании моего отца.

Сердце Клиффа, кажется, дрогнуло.

— Если я выпущу вас, будете вести себя спокойно? Я могу устроить вам аудиенцию у губернатора.

Надежда вспыхнула в глазах Дикарки. Она кивнула, судорожно облизнув пересохшие губы:

— Да, буду.

Клифф немного помедлил, сбитый с толку собственными странными эмоциями. Эти мысли были совершенно некстати, но он продолжал гадать, сколько же лет мисс Кэрр. Разумеется, он не заинтересован ею, уж точно не как женщиной… Да и как это может быть? Она слишком юна, и она — дочь пирата.

Последней любовницей Клиффа была габсбургская принцесса, провозглашенная величайшей красавицей на Европейском континенте. А дочь ему подарила ныне покойная наложница, отличавшаяся экзотической красотой, которая содержалась в гареме берберийского князя. Рахиль была еврейкой, высокообразованной и интеллектуальной, одной из самых умных женщин, которых Клиффу когда-либо доводилось встречать. Он вообще был очень разборчив в отношении дам, которые делили с ним постель. Нет, де Уоренн не мог увлечься этой бродяжкой с безумными глазами, которая размахивала пистолетом так же органично, как другие женщины носили зонтики, прячась от солнца.