Поли Стирмен - Ты придешь ко мне

– Мы закончили! – крикнул Том, спрыгивая с подножки трактора. Рукава его рубашки были закатаны выше локтей, и она увидела сильные мускулистые руки, уже загоревшие. Края шляпы скрывали его лицо, но зубы ослепительно сверкали, когда он улыбался. – Все посеяли. Я думаю, лить будет всю ночь.

– Поздравляю. – Она не могла не улыбнуться в ответ. Ясно, он больше не сердится на нее. – А вам дадут какой-нибудь приз за досрочную работу?

– Нет, – ответил он неожиданно серьезно. – Я никогда не рассматривал сельское хозяйство как соревнование, в отличие от других. Это просто наша работа. Это наша суть.

– Я знаю.

– Вы всю жизнь работали ради вещей, которые не могли ни увидеть, ни потрогать. Бедная Джен, в мире так много вещей, которые не измеряются деньгами.

Он взял ее за плечи и коснулся губами лба. Женщину бросило в жар.

Совсем рядом сверкнула молния. Том неожиданно нахмурился и с силой привлек ее в свои объятия. От неожиданности, Джени чуть не задохнулась. Она почти теряла сознание. За последние несколько недель Том прикасался к ней и раньше, помогал с инвалидной коляской, поддерживал ее, когда она, измученная и обессиленная, возвращалась с сеансов физиотерапии. Все это было по-другому. Сейчас мужчина касался женщины, которую он страстно желал. Которую, он любил. Гром потряс землю и ее сердце. Ноги у нее задрожали. Дождь молотил по крыше, и душа ее вторила этой мелодии.

– Это невозможно, – прошептала она. – Я никогда.

– Я тоже никогда, – сказал Том и крепко поцеловал Джени.

Второй поцелуй был не такой, как первый – в день их свадьбы, нежный и требовательный. Сейчас губы Тома были жадными, настойчивыми и возбуждали ее. Она приоткрыла рот под их нажимом, и его язык проскользнул внутрь. Словно она была самой желанной женщиной на земле, и он не мог насытиться, и хотел ее взять прямо здесь, на покрытом соломой полу мастерской.

– Том, нет, – прошептала Джени.

Двумя минутами раньше она репетировала речь по поводу предстоящего развода. А сейчас не думала ни о чем – только о его поцелуе и о том удивительном чувстве, которое испытывала в его объятиях. Она дала волю мечтам, как станет его женой и будет носить его имя. Джен положила руку Тому на грудь и отодвинулась от него.

– Остановись, пожалуйста, это неправильно.

Он взял ее «лицо в свои руки.

– А мне кажется это очень правильным.

Его глаза сверкали под полями шляпы. В мастерской было темно, она не видела, что сейчас там, в его глазах. Мужчина молчал, но женщина чувствовала, как, бешено, колотится его сердце.

– Так меня никто не целовал уже много лет. Но все быстро кончилось, и я не понял, хочешь ли ты меня так, как я хочу тебя?

– Это только все осложнит.

– Почему, ведь мы женаты?

– Только на бумаге.

– Но мы можем сделать это реальностью. Джени не нашлась, что ответить.

– Нет, – сказала она грустно, оглядываясь по сторонам. Она, впервые, обратила внимание на вещи, которые ее окружали. Они совсем из другого мира. И даже если она поверит в то, что он любит се не из жалости, она не заставит себя жить здесь, в Виллоу Крик. Она не сможет это сделать, как не смогла и его первая жена. – Наш брак – лишь деловое соглашение. Мы не можем сделать его реальностью.

– Я бы очень хотел такой реальности.

Слова были не те, которые она хотела бы слышать.

– У нас ничего не получится. Я не смогу здесь жить. – Она взглянула ему в глаза. – И я хочу вернуться домой.

– Но ты будешь намного ближе к Фишерам в Манхэттене.

Она глубоко вздохнула и кивнула.

– Я знаю это и справлюсь.

– Хорошо. – Он отступил назад, лишая се теплоты своих объятий. – Доктор Снайдерс уже сказал, что ты можешь уезжать?

– Нет еще, но я собираюсь поговорить с ним завтра. Я не могу… Я не могу оставаться здесь дольше, Том.

Она никогда не думала, что будет так тяжело сказать это ему.

Он молчал, и только лицо, дергаясь, выдавало его волнение. Или это просто тени падали на него?

– Что же, не буду тебе препятствовать. Как только скажешь, начнем бракоразводный процесс. Ведь ты этого хочешь?

Он взглянул на ее руку с обручальным кольцом, которое она носила со дня Святого Валентина. Все ли он сделал, чтобы удержать ее? Она ждала. Том молчал.

– Да; это то, что я хочу. И как можно скорее.

– Тогда предоставляю тебе все уладить. Давай помогу дойти до дома.

– Спасибо, дойду сама.

– Тогда мне еще нужно поработать.

Он повернулся и направился в мастерскую. Джени смотрела ему вслед и чувствовала, что сердце ее готово разорваться.

– Что это значит? Я не смогу уехать из Огайо еще шесть недель? – Джени судорожно сцепила руки, чтобы они не тряслись.

– Я не могу отпустить вас раньше. – Для большей убедительности доктор Снайдерс наклонился вперед. – Вы были очень больны.

– Но есть Энни… Вы можете отдать меня под ее опеку.

– Я уже обсудил эту возможность с моей невесткой, – сказал он тихим, но твердым тоном. – Она согласилась со мной, что обычный ваш ритм жизни в Нью-Йорке после такой операции может испортить все.

Шесть недель! Она не сможет оставаться с Томом все это время, чтобы окончательно не влюбиться в него. Она ответила на его поцелуй в мастерской.

– Вы не поправитесь в Нью-Йорке, даже не думайте об этом.

– Не поправлюсь?

– Вы же сами понимаете, как трудно прийти в себя после такого стресса. Может статься, что, уехав сейчас, вы никогда не избавитесь от трости.

Она выпрямилась на стуле. Тут он абсолютно прав. Ее работа требовала огромных усилий, сосредоточенности и готовности действовать в любую минуту, хорошего физического состояния. А кто не обладал этими качествами, тот выпадал из обоймы. Но она понимала и другое. «Мейер», «Бергман» и «Трирз» ее не будут ждать вечно.

– Мне нужно вернуться в Нью-Йорк, – как-то беспомощно произнесла Джен.

Снайдерс сидел, положив локти на стол.

– Учитывая тот факт, что вы, как умная женщина, понимаете весь риск своего положения и сделаете все, что в вашей власти, можно сократить срок до трех недель. Но это все.

– Хорошо. Три недели меня устраивает. Всего доброго, доктор.

– Время бежит быстро, миссис Паркер. Расслабьтесь, отдохните, не успеете и глазом моргнуть, как вернетесь в Нью-Йорк.

– Надеюсь, – сказала Джен больше самой себе, чем ему.

– Том!

– Я здесь. – Том, спрыгнул с подножки комбайна. – Ты так рано вернулась от доктора?

В этот раз в Колумбус на физиотерапию и к доктору Джени возила его сестра, а не Томас, как он делал это обычно. Они не обменялись и дюжиной слов с того момента, как он поцеловал ее в мастерской.

– У тебя есть минутка, чтобы поговорить? – Джен старалась не смотреть ему в глаза.

– Да, – ответил он, вытирая руки о полотенце. – Как прошел сеанс?