Джоанна Линдсей - Когда правит страсть

— Это его работа?

Те фигурки, которые резал для нее Генри! Она даже не заметила, что, когда разбирали ее вещи, их в сундуках не оказалось!

— Откуда они у тебя?

Он пожал плечами:

— Вчера перед отъездом я приказал Борису положить их на каминную доску. Думал... что с ними вы почувствуете себя в моих покоях как дома. Тогда я не знал, что вы туда не вернетесь.

Она не верила ушам. Это так заботливо, так предусмотрительно с его стороны! Совершенно не похоже на дикаря!

Ей становилось все труднее поддерживать прежнее мнение о нем. Но жалеть его нельзя. Слишком велики обида и боль от постоянного напоминания о том, что он никогда не будет ей принадлежать.

Но тут он удивил ее еще больше, добавив:

— Эта парочка очень похожа на нас.

— Нет, это солдат-англичанин. Генри даже не слыхал о Лубинии, когда вырезал его для меня.

— Но он считал, что вы должны быть рядом с солдатом, а не с английским лордом, за которого мечтали выйти замуж.

— Не... не помню, по какой странной причине он предпочел солдата, — солгала она. И уже хотела рассказать, как Генри считал, что она настолько умна, что только очень храбрый человек может на ней жениться. Обычного она просто подавляет. Кристоф только посмеется над этим, поскольку его она ничуть не подавляет. Даже после того, как накинула королевскую мантию!

Но он, очевидно, не поверил ей, потому что сказал:

— Может, я спрошу его, поскольку вы не желаете говорить.

— Ты... ты задержал его? — ахнула она.

— Конечно, нет. Если он будет сидеть в тюрьме, не сможет передать послание Растибону. Но теперь я знаю, где его найти.

— Что? — вскинулась она. — Я обязательно поговорю об этом с отцом. Чтобы убедиться, что Генри не окажется в камере!

— Вы действительно верите, что я способен на это, зная вашу любовь к мальчику?!

— Ты... — Она осеклась. Гнев ее мгновенно угас. — Нет, я не думаю, что ты обидишь ребенка. Но ты слишком целеустремлен, когда хочешь добиться ответа.

— Моя работа...

— Знаю. Во всем и всегда виновата твоя работа. Я даже понимаю, что твое обращение со мной было частью этой работы. Все могло быть гораздо хуже, учитывая то, что ты обо мне думал.

— Как? — рассмеялся он. — Вы ищете мне оправданий?

— Нет, я была напугана и обозлена, а также безмерно раздражена.

— И еще не отомстила. Ждете подходящего момента?

Он действительно так думает или просто ее дразнит?

Несомненно, последнее, потому что он не слишком беспокоится по поводу того, что она думает о нем. Недаром и он, и отец признали, что он всего лишь выполнял свой долг!

— Насколько я помню, — процедила она, — только вчера ты, будучи в полной уверенности, что моя истинная мать — Хельга, заявил, что, окажись я принцессой, твоя семья будет опозорена, а тебя навеки изгонят из Лубинии. Конечно, говоря это, ты ни в коем случае не верил, что такое может случиться, ты...

— Теперь, когда это случилось, вместо того чтобы навлечь на себя гнев короля за то, что раньше не разгадал тайну, мне поручили охранять его дочь ценой собственной жизни.

Она повернулась и взглянула на него. Да, в его лице светилась гордость из-за хорошо проделанной работы...

Алана охнула, не в силах поверить тому, что случилось. Кристоф отобрал у нее фигурки и спрятал их в седельную сумку.

— Я верну их, когда мы окажемся во дворце.

Она едва его слышала. Потому что когда он нагнулся к седельной сумке, она увидела человека, выбежавшего из-за дерева и метнувшегося к задку саней. Все было сделано так ловко, что сани даже не покачнулись. И Кристоф ничего не заметил, пока не откинулся на спинку сиденья и не почувствовал холода стали у горла.

— Не убивай его! — вскрикнула Алана.

— Тише, принцесса, я и не собирался, — заверил Леонард.

— В таком случае... — начал Кристоф и одним движением руки дернул Поппи на себя. Тот мигом очутился в санях.

— Мне стоит немного потолстеть, — бросил Леонард, преисполненный отвращения к самому себе. Подумать только, кто-то силой его одолел!

Он сказал это очень тихо, но Алана расслышала. Как и Кристоф, недаром он слегка улыбнулся. Тем не менее он нагнулся и, подняв винтовку, положил себе на колени. Но даже не попытался отобрать кинжал у Поппи, наоборот, терпеливо выждал, пока тот устроится на полу. Алана немедленно опустилась на колени, чтобы обнять опекуна.

— Я так по тебе скучала! Все пошло не так, как мы задумывали, но теперь все хорошо.

— Ты под защитой отца?

— Да, мы только вчера встретились...

— И больше не встретишься, если немедленно не отодвинешься от этого кинжала, — перебил Кристоф бешеным шепотом.

— Он пальцем меня не тронет, — фыркнула Алана.

— Не намеренно. Я не допущу несчастных случаев! Сядь на место! Сейчас же!

Леонард отбросил кинжал, очевидно, соглашаясь с Кристофом. Алана тут же подхватила его, чтобы спрятать подальше от Кристофа, а затем поспешно села на край сиденья. Она знала, что Поппи прячет еще не менее полудюжины кинжалов, но пока они не видны, Кристоф может расслабиться, и мужчины даже могли согласиться работать вместе, а не строить планы друг против друга.

Прежде чем протянуть руку Леонарду, она сунула кинжал в сапожок. Не хватало еще, чтобы мужчины поссорились, но Кристоф не давал ей даже обняться с человеком, вырастившим ее!

— Почему ты украл Хельгу Энгель, находившуюся под моим покровительством? — по-прежнему рассерженно спросил Кристоф.

— Признай, что она вовсе не находилась под твоим покровительством! Ты просто хотел ее допросить, это было вполне очевидно.

Кристоф даже не пытался это отрицать.

— Ей нужно за многое ответить. Но как ты нашел ее вчера на дороге?

— Я искал ее. И не знал, где найти, пока ты не повез к ней Алану и постарался, чтобы я об этом узнал. Я собирался поговорить с ней в замке, узнать, в чем дело.

— Тебе придется передать ее мне. Нам с королем необходимо с ней поговорить. Она лгала нам. Нужно узнать, что и почему она сделала.

Леонард покачал головой:

— Я не отдам ее тебе. Она все рассказала, и я могу объяснить. Теперь она под моей защитой. Я никому не позволю ее обидеть.

Кристоф немного помолчал. Ему только что отказали!

Алана затаила дыхание. Что он теперь сделает?!

— В таком случае расскажи, — обронил наконец.

Леонард стал рассказывать, и глаза Аланы раскрывались все шире. Роман между ним и Хельгой? И хотя эта связь не должна была ничего для него значить, поскольку Леонард использовал Хельгу как орудие для достижения цели, оказалось, что это не так. И это чувство и любовь к младенцу сделали из него совершенно другого человека, с мягким, великодушным сердцем.

Теперь стало ясно, что Хельга сочинила историю о подмене детей в ту ночь, когда очнулась и обнаружила исчезновение принцессы. Слишком сильно испугалась за себя и дочь. Мало того, убедила вторую няньку поддержать ее, припугнув, что ее тоже обвинят. Хельге в голову не приходило, что король разлучит ее с дочерью.