Эмили ДЖОРДЖ - ЭТО СУДЬБА

– Д-да… благодарю вас.

Мишель решительно отстранилась, придя в ужас от того, какое направление приняли ее мысли. Она ведь ничего не знает о нем, совсем ничего… Они медленно шли по аллее, и ей казалось, что солнце просто обжигает ее кожу. Наверное, по контрасту с прохладой старинного дома, но скорее всего из-за неуместных желаний, с кривой усмешкой подумала она.

Луи окликнула какая-то запыхавшаяся молодая женщина, похожая на служанку, и, извинившись, он отошел. Мишель с Ксавье остались наедине. Она неуверенно взглянула на него, ощущая непривычную робость.

– Почему вы не сказали мне, кто вы такой, позавчера, когда мы беседовали в поезде?

Он пожал плечами, нисколько не смущенный ее вопросом.

– Думал, что это может повлиять на свободу ваших высказываний.

– О, конечно! – Ее темные глаза вспыхнули злым огнем. – Вы повели себя некрасиво, воспользовались моей неосведомленностью.

– Возможно. – Ксавье улыбнулся. – И признаюсь, получил удовольствие.

Чуть заметная хрипотца в его голосе сводила ее с ума. Кровь с бешеной скоростью мчалась по венам, голова кружилась, но Мишель изо всех сил старалась держать себя в руках.

– Это не игрушки, знаете ли. Ваш заказ крайне важен для меня, – заявила она.

– Я так и понял.

– И все равно не сказали мне, кто вы такой, – продолжала настаивать Мишель. – А если бы я ляпнула что-нибудь, что вам не понравилось бы, то, полагаю, вы приказали бы моему шефу прислать другого дизайнера, да?

– Я никогда бы не поступил подобным образом по отношению к вам, – медленно произнес Ксавье, и его зеленые глаза заблестели. – Уверяю, даже если бы вы сейчас предложили снести или полностью перестроить дом моих предков от подвала до крыши, я и тогда бы пригласил вас на обед.

Мишель не знала, что и думать. Прозвучал ли в его словах какой-то скрытый намек личного свойства или они значили, что ему просто нравятся ее идеи? Она отвела взгляд и промолчала. Просто потрясающе, с какой легкостью он выводит ее из равновесия. Рядом с ним она ощущает себя жалким неуклюжим несмышленышем.

Мишель отчаянно пыталась придумать, как бы вернуть разговор в чисто деловое русло. Но на ум, увы, ничего не приходило.

Она взглянула на раскинувшиеся над ее головой тяжелые ветви груши с золотистыми спелыми плодами.

– Какая прелесть! Они уже созрели, да? Почему вы не снимаете их?

– Вот-вот начнем. Еще пару-тройку дней, и они будут в наилучшей кондиции. – Ксавье поднял руку и снял красивый ароматный фрукт. – Хотите попробовать?

Она кивнула, думая, что он передаст ей грушу. Вместо этого он приложил плод к ее губам. В его жесте было что-то в высшей степени эротическое, и Мишель залилась краской.

– И как, вам нравится? – спросил Ксавье, и на его красивых губах заиграла легкая улыбка.

– Э-э-э… очень вкусно, очень, – пробормотала Мишель.

Она не могла заставить себя поднять на него глаза. Может, это ей только почудилось, но атмосфера вокруг них, казалось, была насыщена чувственностью.

Луи вернулся к ним.

– Извините, – вежливо сказал он. – У меня возникли небольшие проблемы. Боюсь, мне придется оставить вас.

– Конечно, мы все равно уже закончили здесь, – спокойно ответил Ксавье.

Луи Трельян помахал Мишель рукой и поспешил к виднеющейся за деревьями парковочной площадке для автомашин.

– Давайте пройдем в дом, – предложил Ксавье, проводив взглядом управляющего, и спокойно положил руку ей на талию, направляя в сторону особняка.

Прикосновение было легким, почти невесомым, и все же Мишель ощутила, как его ладонь буквально жжет ее сквозь легкую ткань костюма.

Какая-то часть ее мечтала приблизиться к нему… Другая же, напротив, призывала убежать, оказаться как можно дальше, оставить позади опасные затаенные чувства, Он ведь может оказаться женатым человеком, напомнила себе Мишель, счастливым семьянином.

Ксавье открыл входную дверь и отошел в сторону, пропуская Мишель вперед. У него безупречные манеры, мельком подумала она. А это всегда привлекало ее в мужчинах. Усилием воли Мишель попыталась заставить себя отвлечься от того, что ей импонирует в Ксавье. Главное, что он явно проницательный бизнесмен, и это единственное, что должно ее касаться.

Она еще раз огляделась по сторонам, но не с профессиональным, а с обычным женским любопытством. Отметила изящные вазы со свежими цветами, легкие драпировочные ткани, подивилась, какого черта здесь вообще надо что-то переделывать, и внутренне приготовилась к встрече с супругой Ксавье. Не может быть, чтобы он жил в таком огромном доме один.

– Давайте пройдем на террасу, – предложил Ксавье. – Сегодня такой хороший день, что жаль проводить его в доме.

Они сели в плетеные кресла. Мишель смотрела на сад, на горы вдали, буквально впитывала в себя тишину и думала, какое это счастье – жить в таком месте.

– У вас тут очень красиво, – сказала она наконец.

– Да, мне тоже нравится, – ответил Ксавье, не сводя с нее глаз.

Мишель чувствовала его пристальный взгляд и ощущала себя крайне неловко. Почему он так смотрит на нее?

– Вы живете здесь один? – спросила она и понадеялась, что в ее тоне не прозвучало личной заинтересованности.

– Сейчас один.

– Правда? – Его ответ удивил ее, и это было заметно.

– Да, правда. – Ксавье усмехнулся, не скрывая, что заметил ее реакцию. – Мои родители перебрались поближе к фабрике.

– Большой дом для одного человека, – поспешно сказала она, пытаясь объяснить свое недоверие.

– Думаю, да. Но мне нравится простор.

– Гмм… мне тоже. Правда, до настоящего времени я ощущала себя вполне счастливой в своей квартире, – неожиданно призналась Мишель. – Она довольно компактная, удобно расположена и в момент покупки отвечала всем моим требованиям. Но теперь, когда появился Серж, мне бы хотелось иметь что-нибудь побольше. Конечно, не такую роскошь, как у вас тут, но маленький домик с небольшим участком, где он мог бы играть. – Она на мгновение замолчала, потом добавила: – Но это, конечно, при условии, что опеку над ребенком доверят мне.

Ксавье немедленно заметил промелькнувшую по ее лицу тень.

– Серж очень много значит для вас, да? – мягко спросил он.

– Да. – Мишель вскинула голову и посмотрела ему в глаза. – Абсолютно все. Он у меня единственный родной человек.

– Я понимаю вас. Семья очень важна. Вот, например, этот дом и поместье, и фабрика переходили от отца к сыну на протяжении нескольких поколений. Поскольку я единственный наследник, то все это когда-нибудь станет моим и я буду ответственен за все это, пока не передам своим детям.

– Думаю, ощущение преемственности должно быть очень приятным, – негромко сказала Мишель.

– Некоторым образом это так. – Ксавье пожал плечами. – Но иногда давление может стать и досадным.