Сандра Мартон - Постарайся простить

«Что я творю?» – Алессия в сотый раз задавала себе этот вопрос.

Как она, разумная, рассудительная женщина, могла настолько увлечься мужчиной, которого совсем не знает и знать не хочет? Да, Николо Орсини носил хорошие костюмы и говорил умные вещи, но это не меняло того, кем он был.

Или в кого превращалась она в его объятиях.

Там, на винограднике, была не она. Там была женщина, полностью забывшая о достоинстве и морали. О благопристойности. Та женщина целовала Николо с дикой страстью и молила его – господи боже! – обладать ею…

Все эти мысли вихрем крутились в голове Алессии, пока они ехали обратно на виллу. По возвращении Николо повел себя как истинный джентльмен. Он помог ей выйти из машины, поднес ее руку к губам и поцеловал, а потом они разошлись по своим комнатам. И с того момента Алессия его не видела, хотя, честно говоря, ожидала совсем другого. Ожидала, что вопреки их договоренности не заниматься сексом на вилле он позовет ее к себе или же пойдет вслед за ней.

В течение нескольких часов при звуке шагов в коридоре ее сердце начинало учащенно биться. Она ждала, она надеялась, что он придет и завершит начатое днем на винограднике.

Каминные часы с тихим тиканьем отсчитывали минуты. Скоро спустится Николо. Он придет вовремя… Алессия уже поняла, что он чтит неписаные законы бизнеса, а это был деловой ужин.

Когда он придет, она скажет ему, что произошедшее днем было ошибкой.

Ее платье – еще одна ошибка. Как она могла позволить своей подруге Джине убедить ее надеть его? Да, оно было очень красивым. Самым красивым из всех, которые ее подруга и дизайнер одежды когда-либо создавала.

Но оно было абсолютно неуместным этим вечером.

На прошлой неделе, когда Алессия рассказала подруге о предстоящем ужине в честь американского инвестора, приезд которого очень важен для ее отца, Джина немедленно вдохновилась. Она подошла к вешалке с одеждой и сняла с плечиков платье.

– У меня есть для тебя подходящий наряд. Возьми вот это.

Под «этим» подразумевалась прямая золотистая «колонна», украшенная мелкими прозрачными пайетками.

Платье сидело на ней великолепно. Оно было очень простым – с открытой спиной и завязками на шее, но вырез… до самой поясницы, а разрез на боку при каждом шаге оголял ногу до бедра.

Алессия рассмеялась:

– Моя задача состоит в том, чтобы убедить американца дать отцу денег, а не соблазнить его.

– Ты сразишь инвестора наповал, и он согласится на что угодно. Твой титул, вилла и это платье заставят его пасть к твоим ногам.

Это было бы неплохо, подумала тогда Алессия и взяла платье. И золотистые босоножки на высоченных шпильках тоже.

– Добрый вечер, принцесса.

Алессия резко обернулась на звук этого низкого, чуть хрипловатого голоса, и ее сердце едва не выпрыгнуло из груди.

– Николо, – произнесла она и поняла, что все ее намерения пошли прахом.

Она хотела, чтобы Николо Орсини занялся с ней любовью, и плевать на то, хорошо это или плохо, правильно или неправильно.

Она хотела его с того момента, как он впервые обнял ее, плачущую, там, на дороге. Николо Орсини воплощал в себе все ее девичьи мечты и потаенные ночные желания. И Алессия ни за что не откажется от того, что наверняка больше не испытает никогда в жизни.

– Ты потрясающе красива, – мягко произнес Ник.

– Спасибо. – Она провела языком по внезапно пересохшим губам. – Ты тоже выглядишь очень элегантно в смокинге.

– Я рад, что захватил его с собой, – с улыбкой ответил Ник. – Мужчина должен быть только в смокинге рядом с женщиной, которая выглядит так, как ты сейчас.

Все это прозвучало очень естественно в его устах, и Алессия не стала возражать.

– Это все платье.

Николо напоминал ей льва, обхаживающего самку, и она не удержалась от провокации – незаметно немного развернулась, чтобы он смог увидеть вырез на спине и ногу в разрезе платья.

– Нравится?

Она с удовольствием отметила, как вспыхнули и сузились его глаза под густыми черными ресницами, как дернулся мускул на щеке. Ее тело немедленно отреагировало – пульс участился, кожа загорелась, а кости грозили превратиться в желеобразную субстанцию. И когда Николо приблизился к ней, Алессия едва удержалась, чтобы не броситься к нему в объятия.

«Поцелуй меня, – мысленно взмолилась она, – поцелуй сейчас же! Забудь о тщательно спланированном ужине, о гостях, уже начавших съезжаться, судя по свету фар и шелесту шин на подъездной дорожке».

Но Ник не поцеловал ее. Даже не прикоснулся к ней. Он заговорил, и его слова были интимнее любой ласки.

– Ты меня убиваешь, – хрипло прошептал он.

Сердце Алессии забилось сильнее.

– Неужели?

– Ты прекрасно знаешь, что да. – Ник подошел еще ближе, и она почувствовала жар, исходивший от него. Он очертил пальцем контур ее губ. – Как мне продержаться весь вечер, не касаясь тебя?

Алессия прерывисто вздохнула.

– А ты не сдерживайся, – дрожащим голосом ответила она.

В этот момент дворецкий открыл дверь и возвестил о появлении первых гостей.

Казалось, вечер никогда не закончится.

Алессия чувствовала, что еще немного, и она воспламенится.

Ее гости, вернее, гости ее отца были как один аристократичными и рафинированными. Алессия понимала, что отец намеренно пригласил их, чтобы произвести впечатление на потенциального инвестора. Когда отец передал ей список, она, никогда не отличавшаяся снобизмом, мысленно одобрила его с холодным цинизмом. Ей тоже хотелось запугать американца-мафиози.

Но это было до того, как она узнала Николо Орсини.

Теперь Алессия знала, что никто и ничто не могло поразить, а тем более напугать его. Как и на утренней встрече, он был абсолютно расслабленным и естественным, непринужденно поддерживал беседу о театре, о путешествиях, о политике, легко переходя с английского на вполне сносный итальянский.

По сути, тон и тему разговорам задавал он, поскольку родовитые и могущественные гости отца, и особенно их спутницы, были начисто сражены красивым, умным и богатым чужестранцем, сидевшим справа от принцессы.

Хорошо, что Николо умело управлял беседой, потому что сама Алессия, казалось, лишилась дара речи. И все потому, что в течение всей трапезы, наслаждаясь едой, поднося ко рту бокал с вином, поддерживая разговор с гостями, Ник умудрялся касаться ее.

Никто не догадывался, никто не видел. Это был только их жаркий, томный секрет и самое яркое, самое захватывающее сексуальное приключение в ее жизни. Случайное соприкосновение плеч, его рука, скользнувшая по ее обнаженной руке. Его теплая ладонь на ее спине, когда он сопровождал Алессию к столу.

Когда Ник отодвинул стул, помогая ей усесться за стол, его руки как бы невзначай задержались на ее обнаженных плечах.