Карен Харбо - Английская роза: мисс Темплар и Святой Грааль

Потом она улыбнулась мне и снова стала моей Арабеллой. «Спасибо, — сказал я про себя, — спасибо».

— Давай избавимся… гм… быстро отдадим их. И тогда сможем отправиться в обратный путь, — сказал я.

Она кивнула, и мы пошли в альков, где должны оказаться святые реликвии. Я говорил нужные слова, Арабелла повторяла их за мной, вместе мы положили Грааль и Копье в альков, так давно приготовленный для них. Вдруг послышался рокот, земля дрогнула под нашими ногами. Я увидел трещины над альковом, и куски камня, в котором была вырезана пещера, посыпались вниз. Арабелла метнулась вперед, чтобы схватить святыни.

— Нет, — сказал я. — Так лучше.

Схватив ее, я прижался к стене, ожидая новых толчков и падения камней. Поднялась пыль, забивая рот и нос, но все равно надо двигаться, иначе мы окажемся погребенными под руинами.

Наконец рокот прекратился, снова стало тихо. Пыль осела, и мы увидели, что альков засыпан обломками породы. Реликвии в безопасности. Мы повернули к выходу. Наша миссия выполнена.

— Надеюсь, они не погибли подпадающими камнями, — сказала Арабелла, когда мы выбрались на свет божий.

— Если они пережили двух злодеев, твою шляпную коробку, наволочку, сотню миль пути, то я уверен, что все в порядке. Кроме того, они сейчас могут быть совсем не там.

— Что? Ты хочешь сказать, что Бонапарт мог наложить на них лапу? После всех наших стараний?

— Нет, Грааль и Копье могут исчезать и появляться по собственной воле, если их принесли в правильное место силы и произнесли нужные слова. — Я посмотрел на нее и улыбнулся: — Если сердце в правильном месте. Теперь я в это верю.

Она взяла меня за руку, и мы пошли к карете мистера Скотта. Не обращая внимания на испуг кучера, я велел ему ехать в ближайшую гостиницу.

— Нет, сэр, это будет собственный дом мистера Скотта в Эдинбурге, — сказал Матисон. — С вашего позволения, сэр, но девушка встревожена, да и вы не в лучшей форме, я думаю.

Мое мнение о мистере Скотте резко возросло, я кивнул и расслабился в карете рядом с Арабеллой. Она положила голову мне на плечо, когда карета тронулась, и я заметил, что рука у меня больше не болит. Грааль исцелил и меня. Я обнял ее, и она прижалась теснее.

Теперь все замечательно, и я счастливый человек.

Остановившись в Эшистиле и насладившись гостеприимством мистера Скотта, мы вернулись в Лондон. Миссис Скотт восхитительная женщина, с интересной смесью шотландского и французского акцентов, дети прелестные. Это навело меня на мысль, что мне бы тоже хотелось иметь детей, и когда я сказала об этом Уиллу, он ответил, что это прекрасная идея и нам немедленно следует об этом позаботиться и делать это больше пяти раз подряд, возможно, каждый день. Хотя я слышала от мамы, что финал процесса не слишком приятный, я думала, что по крайней мере можно наслаждаться самим процессом.

Вскоре после возвращения в Лондон мы отпраздновали наше бракосочетание, я познакомилась с родителями Уилла и его родными, а когда они познакомились с кузиной Джинн, выяснилось, что она им тоже родственница. Оказалось, что среди предков Уилла полторы сотни лет назад была Кэтрин де ла Фер, приходившаяся родной сестрой предкам Джинн. Я была рада видеть, что Джинн приняли с распростертыми объятиями и пригласили погостить во владениях Марстоунов, сколько она пожелает. Я была бы рада, если бы она была со мной.

Меж тем я совершенно счастлива. Как Уилл и обещал, мы с жаром занимались любовью. Особенно после свадебного бала, и хотя свет все еще сиял вокруг нас, я была благодарна, что он не такой яркий, как в то время, когда чаша и Копье были с нами. Я пыталась определить, зависит ли переменчивость света от продолжительности и интенсивности наших опытов, и должна сказать, что, похоже, это не важно, за исключением тех случаев, когда мы пробуем что-то новое, вроде того, когда я сверху или мы устраиваемся на столе.

Я заметила, что через несколько недель Уилл впал в рассеянное настроение, я тоже чувствовала некоторое беспокойство. Я скучала по приключениям, думаю, он — тоже. Но Грааль и Копье ушли, все закончено.

Мы завтракали (точнее, сидели за ленчем, потому что встали довольно поздно), когда в комнату поспешно вошла кузина Джинн, бледная и расстроенная. В руках она неловко держала тяжелый на вид сверток.

— Уильям… Арабелла…

Встревожившись, я поднялась с кресла.

— Что случилось, Джинн? Ты нездорова? Что ты принесла?

Кузина растерянно огляделась, заметила открытую дверь и решительно захлопнула ее. Потом повернулась к нам и осторожно положила сверток на стол.

— Вы должны помочь мне, — сказала она с нотой отчаяния в голосе. — Мне только что прислали это… Моих родственников, все еще страдающих от Наполеона, преследуют. — Она сглотнула, — Вы должны понимать, что это единственный путь. — Она разорвала бумагу и торопливо развернула сверток.

В вате лежала великолепный меч. Я подошла поближе посмотреть. Меч был старый, на клинке любопытные знаки — кресты, подумала я, или ряд геральдических лилий. От него начало исходить сияние, я подняла взгляд на Уилла, у которого глаза округлились, потом посмотрела на Джейн.

— Это меч из Фьербуа, — сказала она, — который носила Жанна д'Арк во время сражений. — Она понизила голос. — Его нужно надежно сохранить. Поскольку вы рыцарь и Хранительница Грааля, думаю… — Она уже все знала, так как приходилась нам родственницей с обеих сторон. Джинн умоляюще смотрела на нас. — Совет может помочь…

Мы с Уиллом посмотрели на слабо пульсирующий светом меч и переглянулись.

— Силы небесные, — в один голос сказали мы.

Потом Уилл улыбнулся мне, и я взяла меч в руки.

Д. Х. Ливен, урожденная Бенкендорф, сестра шефа жандармов А. Х. Бенкендорфа, знаменитая светская львица; тайный агент русского правительства в Лондоне, вошла в историю как первая русская женщина-дипломат.

Библия, Книга Иова. 1, 21

Бычья голова (англ.).

В. Скотт. «Песнь последнего менестреля», песнь первая. Пер. с англ. Вс. Рождественского.

Любовь побеждает смерть (лат.).