Кэтрин Кэски - Запретные уроки

В тот же вечер Воксхолл-Гарденз [5] Увеселительный сад в Лондоне. Существовал с 1661 по 1859 г. Подробно описан У. Теккереем в романе «Ярмарка тщеславия».

Хотя Сьюзен и поверила железной логике Лахлана, все же показываться в свете так скоро казалось в высшей степени неблагоразумным. Однако же не прошло и суток после происшествия с герцогом, как она уже гуляла по Большой аллее Воксхолл-Гарденз.

— Все идет так, как я и сказал, Сьюзен, — Лахлан д не пытался скрыть самодовольства. — Совершенно о чем переживать. — Он прикоснулся к своей касторовой шляпе и поклонился проходившей мимо даме, полностью игнорируя шедшего вместе с ней джентльмена. Потом повернулся к Сьюзен и усмехнулся так, словно это мелю происшествие подтверждало его правоту.

У Сьюзен мурашки пробегали по коже всякий раз, когда, они выходили из света одного фонаря, тут же вступая в круг света от следующего. Боже, как бы ей хотелось, чтобы фонари светили не столь ярко и чтобы на небе был узенький серп, а не гигантская жемчужина луны, сиявшая в полную силу.

— Я готова согласиться с тем, что ты вроде бы весь прозорливо оценил ситуацию, брат. — Так оно и было: последние четверть часа они встретили человек пятнадцать знакомых из высшего общества, и ни один не бросил на них взгляда, исполненного ужаса. На них просто таращились, что было совершенно нормальным: когда Синклеры появлялись где-нибудь все вместе, на них по-другому и не смотрели. Сьюзен все же не могла позволить себе; утратить бдительность и благодушно наслаждаться свежим воздухом и представлениями артистов, увеселявших публику по всему саду.

— Вечер еще не кончился, милый братец, — напомнила она Лахлану. Впрочем, ей самой хотелось, чтобы наступила ночь, и они шли бы к экипажу, а потом ехали домой вместо того, чтобы направляться в самый центр сада.

Тут Сьюзен обернулась и, не успей Лахлан подхватить ее под руку, непременно бы упала, привлекая к себе нежелательное внимание. Заботливая сестричка Присцилла снизошла до того, чтобы позволить Сьюзен надеть те самые замечательные голубые атласные туфельки, которые она по ошибке положила в свой саквояж. Поначалу Сьюзен истолковала это как исключительно великодушный жест. Теперь же низкие, но слишком узкие каблуки туфелек при каждом шаге увязали в гравии, заставляя Сьюзен пошатываться, и она призадумалась: не был ли этот жест изощренной формой мести за то, что она по случайности едва не увезла эти туфельки с собой.

— У тебя нервы слишком напряжены, Сью. Может быть, выпьешь стаканчик аракового пунша? [6] Пунш — алкогольный напиток на основе водки или рома с добавлением сахара, фруктовых соков и пряностей. Арак — водка из сока кокосовой или финиковой пальмы либо из риса. — Грант кивнул на стоявшие неподалеку павильоны с горячительными напитками и легкими закусками.

— Нет, — вполголоса возразила Сьюзен, твердо встав на ноги. — Там слишком много фонарей. И людей чересчур много.

— Ох, ну еще бы, — насмешливо проговорил Грант, когда они пошли по короткой аллейке, укрытой высокими вязами. — Кормят там ужасно, говорить не приходится, зато вина первоклассные, выдержанные, такие жаль не попробовать. — Он усмехнулся. — Вон там, видишь? Никто ничего не ест, кроме тех, у кого вкуса нет никакого, а животы туго стянуты корсетами. Большинство же дегустирует вина.

Сьюзен ответила ему бледной тенью улыбки. Боже, Боже, она просто голову потеряла от страха, а Лахлан совершенно прав. Он прав, повторила она себе.

Они подошли к закусочной, Грант обменялся несколькими словами с толстым, как бочка, мужчиной в строгом черном костюме, и не успела Сьюзен опомниться, как всю их компанию уже провели в отдельный кабинет.

На столе сейчас же появились кварта [7] Кварта — принятая в Англии мера жидкостей, чуть больше литра (1,136 л.). арака и несколько бокалов из толстого стекла, а Гранту подали запыленную бутылку — он одобрил вино, велел раскупорить бутылку и наполнить его бокал.

Час спустя братья стояли в нескольких шагах от павильончика и громкими голосами, совсем немного заплетаясь, повествовали достойному господину Джону Джексону о том, как их старший брат Стерлинг недолго увлекался искусством кулачного боя. К четверке не совсем уже трезвых джентльменов только что присоединился еще один юный поклонник этого искусства (если судить по невероятной ширине его плеч).

— Думаешь, нам удастся убедить хоть кого-то из братцев отвезти нас домой? — спросила сестру Сьюзен, не очень ожидая ответа. Тем временем Джексон, шутя, изобразил легкий удар в челюсть Киллиану; тот сделал вид, что пропустил удар и, шатаясь, немного попятился. Вся компания бурно захохотала.

— Ах, эти мужчины! Ну как можно так небрежно рассказывать о поединке Стерлинга с тем ирландцем? Он ведь мог своим ударом прикончить Стерлинга! — Присцилла оглядела компанию, недобро прищурившись. — Бог мой, а тебе не кажется, что Джексон и этот второй тип стараются убедить Киллиана вернуться на ринг? Только этого не хватало, при его-то вспыльчивости.

Сьюзен медленно покачала головой. « Какая нелепая мысль!»

— Да нет, ему просто нравится озорничать. — Присциллу это утверждение, кажется, не убедило. — К тому же готова поклясться: если бы твой близнец и захотел посвятить жизнь кулачным боям, он никогда не найдет себе партнера. Вся Англия наслышана о том, что одного он уже убил. Так что выйти на ринг против лорда Киллиана Синклера [8] Титул наследует только старший сын, но все остальные сыновья герцогов — носителей высшего дворянского титула — из вежливости именуются «лордами», хотя и не имеют права заседать в палате лордов. отважится разве что боец, твердо решивший свести счеты с жизнью.

— Я с тобой не согласна, — возразила Присцилла, не сводя глаз с оживленно беседующей компании. — Не могу разобрать, что они там говорят. А ты, Сью?

Сьюзен недовольно вздохнула, привстала со скамьи и наклонилась вперед, вглядываясь в братьев через плечо Присциллы.

— Если не ошибаюсь… Они говорят о каком-то Уайтс… нет, о Ватье… — Стараясь получше расслышать, она сильнее наклонилась и оперлась рукой о стол для равновесия. И в этот момент случайно задела один бокал и опрокинула его.

Сьюзен невольно вздрогнула, увидев, как темно-красная жидкость подползает к краю стола, готовая пролиться на колени Присциллы. Глаза Сьюзен расширились от испуга, она завизжала, привлекая внимание сестры, целиком поглощенной беседой мужчин и потому не замечающей грозящей опасности.

Слишком поздно: вино красным водопадиком уже полилось со стола.

Присцилла завопила не своим голосом, когда вино залило ее атласное голубое платье. Она вмиг вскочила на ноги, глаза метали молнии.