Бренда Джойс - Обретенная любовь

Она снова упала в его объятия.

Обнимая жену, молодой человек вдруг понял, что плачет и сам.

— Я люблю тебя, Элис, — услышал он свой собственный хриплый голос. — Всегда любил и всегда буду.

Пораженная его признанием, девушка медленно подняла голову.

Он улыбнулся.

— Я никогда не говорю чего-то, если не имею этого в виду, — взволнованно произнес он.

Элис поцеловала его — жарко, крепко, проникающе. Алексей был очень удивлен, так как считал, что жена его должна пребывать в шоке, что, возможно, над ней надругались. Что ей требуется забота и утешение. От этого поцелуя он тут же возбудился и захотел заняться с Элис любовью, но это могло и подождать. Он отстранил свое лицо от ее, прервав мгновение страсти.

Элис задыхалась:

— Как ты меня нашел? Разве ты не должен сейчас плыть в Индийском океане?

— Я развернул «Кокетку», когда вышел из порта Лиссабона, — пояснил Алексей, заправляя ее растрепанные волосы ей за уши. — Я тосковал по тебе и не мог долее этого выносить. Я вернулся домой, чтобы стать тебе мужем, которого ты заслуживаешь.

Элис опять принялась плакать.

Он снова обнял ее, на этот раз гораздо нежнее. Страшась услышать ее ответ, он все же спросил:

— Они обидели тебя?

Элис посмотрела на мужа и задрожала всем телом:

— Нет, Алекси, со мной все в порядке. Просто я никогда в жизни не была так сильно напугана. Монсеньор Готье отпустил меня. Я многим ему обязана.

Она обернулась.

Алексей последовал ее примеру и заметил стоявшего неподалеку европейского джентльмена, рядом с которым застыла горничная Элис. Лорейн была такой же исхудавшей и измученной, как и ее хозяйка, и плакала от счастья и облегчения. Взгляд Алексея переместился на европейца, и он тут же понял, что этот человек — мерзавец. Готье с опаской посматривал на Алексея, на лице его застыло напряженно-настороженное выражение.

Монсеньор Готье отпустил меня . Алексей вдруг почувствовал, что мир вокруг него замер. Сам он словно вышел из собственного тела и теперь со стороны наблюдал за своей женой. В сознании его снова зашевелились подозрения. Он гадал, кем в действительности является этот мужчина и что он сделал.

— Он держал тебя в заточении, — спокойным тоном произнес он, не сводя глаз с Готье.

— Да, это так, но над нами не надругались и сейчас нас отпустили, — с мольбой в голосе произнесла Элис.

Алексей слышал лишь слово «да» , и этого было достаточно, чтобы гнев, медленно кипевший в нем, вырвался наружу мощными языками пламени. При нем имелся пистолет и кинжал, но сейчас он не нуждался в оружии. Выпустив Элис из объятий, он угрожающе посмотрел на француза. Готье побледнел.

— Монсеньор! — вскричал он. — Я уберег вашу жену от гораздо более страшной участи, чем смерть!

— Неужели? — мягко произнес Алексей.

Его не интересовало, что скажет этот человек.

— Алекси! — Элис схватила его сзади за плечи. — Он спас мне жизнь! Он спас меня от насилия! Во всем виноват Баард Янссен. Он устроил меня на судно пассажиром — и позаботился о моем похищении. Янссен хотел надругаться надо мной прошлой ночью, а затем убить, но Готье спас меня от него!

Алексей замер, не сводя глаз с француза. Слова жены постепенно проникали в его сознание.

— Это правда?

Он наконец посмотрел на Элис. Она казалась невредимой. То, что ей не причинили никакого вреда, было настоящим чудом.

— Он защитил меня, Алекси. Янссен заявился вчера ночью. Это было ужасно. — Содрогнувшись, она сжала руку мужа. — И датчанин все еще в городе.

— Он ударил ее, капитан, но я прогнал его, угрожая оружием, — пояснил Готье.

Алексей прикоснулся к подбородку жены:

— Поэтому у тебя синяк?

Она кивнула:

— Да, Готье удерживал меня пленницей, но он и оберегал меня. Я хочу наградить его за это, Алекси.

Ему ненавистен был вид фиолетового синяка на ее лице, как и самая мысль о том, с какой силой ее ударили. У него не возникало ни малейшего желания поощрять деньгами этого француза, удерживавшего его жену пленницей. Он посмотрел на Элис, но она взирала на него в ответ с неколебимой решимостью в глазах.

— Жизнь полна неожиданностей, — чуть слышно произнес Алексей. — Как оказалось, она не делится только на плохое и хорошее.

Он смягчился. Сердце его переполняла любовь к жене. За время их отчуждения она стала очень мудрой, но теперь мудрость ее возросла стократ. Неужели такое вообще возможно?

— Мы обсудим это, — сказал он, испытывая странное чувство, что Элис выиграла этот раунд. Затем он повернулся к Готье: — Где остановился Янссен?

— В гостинице, расположенной ниже по этой улице, — с явным облегчением ответил тот.

Элис подошла к мужу и взяла его за руку.

— Давай предоставим властям разбираться с ним. Ты нужен мне, — настойчиво прошептала она.

Сердце Алексея екнуло. Она что же — намеревается соблазнить его, чтобы не позволить сделать то, что он должен сделать?

— Я не допущу, чтобы Янссен свободно разгуливал по земле после того, что он сделал с тобой, Элис, и тебе отлично об этом известно.

Улыбнувшись ему, она коснулась рукой его щеки:

— Я не была уверена, что мы когда-нибудь снова с тобой увидимся. А убийство незаконно, Алекси.

В памяти его тут же блеснуло воспоминание о ночи в Уиндхэвене много лет назад, той самой, когда он подрался с Монтгомери.

— Мы находимся не в Британии, а в стране, где нет законов.

— Мой дорогой, неужели мы оба недостаточно страдали?

Он взирал на нее, понимая, что она тоже думает об Уильяме Монтгомери. Но нынешняя ситуация не имела ничего схожего с тем, что случилось тогда. Янссен поставил Элис в очень опасное положение. Он намеревался убить ее.

— Наш брак начался со смерти человека, — чуть слышно прошептала девушка.

Алексей понимал, что она имеет в виду — они готовы были перешагнуть порог, направляясь в будущее вместе, и если он исполнит свое намерение, то будет повинен в убийстве. Но датчанин это заслужил.

Побледнев, Элис напряглась всем телом.

Обернувшись, Алексей проследил направление ее взгляда и заметил Баарда Янссена на пыльной улице в отдалении. Тот замер на месте, не ожидая увидеть их здесь. Алексей также с трудом верил своим глазам. В следующее мгновение сердце его забилось быстрее от охватившего его почти животного ликования. Это слишком хорошо, чтобы оказаться правдой.

Янссен повернулся и бросился бежать.

Алексей выхватил свой пистолет и прицелился, намереваясь убить негодяя, невзирая на то что призрак Монтгомери до сих пор преследовал его, хотя он вовсе не был убийцей, а также и на то, что Элис была права — не следует им начинать новую жизнь с кровопролития.

— Ты не убийца! — вскричала Элис. — Не делай этого, Алекси. Позволь властям повесить его!