Симона Вилар - Леди-послушница

— Я так еще и не поблагодарил тебя, малыш. Отныне я твой должник.

— Аминь, — согласно кивнул юноша. — Когда-нибудь я тебе напомню, Волк, эти слова. Мало ли что случится — все под Богом ходим. Да, матушка Бенедикта?

Настоятельница смотрела на них обоих, и по ее щекам текли счастливые слезы. В покое было полутемно, но даже этого слабого света хватало, чтобы заметить, как похожи эти два человека. Оба рослые, поджарые, разве что Гай несколько шире в плечах, более налит силой. А вот Артур еще по-юношески изящен, худощав, но эта его кажущаяся хрупкость не вводила в обман аббатису, которая знала, кого отправить на такое сложное дело, как освобождение пленника из Шрусберийского замка. В Артуре таились такие сила и ловкость, что он без труда мог пройти там, где не справилась бы и дюжина обычных молодцов. Ее брат Гай был таким же в двадцать лет. Вернее, в двадцать один год. Бенедикта точно знала, сколько лет этому юноше, которого двадцать один год назад подкинули к дверям аббатства Святого Петра и в судьбе которого она приняла столь живое участие. Ибо нечто не давало ей покоя: Артур был словно одной с нею и Гаем породы — такой же темноглазый и черноволосый, так схожий с ее братом чертами и статью. Вот только родней им он не мог быть, ибо когда появился этот подкидыш, ни ее, ни Гая не было в этих краях. Она все еще жила в Восточной Англии, а Гай скитался по дорогам Европы. И все же в Артуре крылось нечто, благодаря чему мать Бенедикта сразу выделила его из прочих, интересовалась им, а потом привязалась всем сердцем одинокой женщины, у которой никогда не имелось своих детей.

Да и самому Гаю он нравился: когда Бенедикта отправила к нему подросшего мальчишку, они очень привязались друг к другу. Немудрено, что Артур сразу откликнулся на просьбу настоятельницы освободить Черного Волка.

Бенедикта заставила себя опомниться: ведь дело нешуточное. Она не ожидала, что Артур приведет Гая прямо к ней, но, несмотря на опасность, была рада, что оба они тут. При ее репутации вряд ли на аббатису падет подозрение в пособничестве побегу, к тому же она громогласно объявляла, что отреклась от брата: иначе ей не удалось бы сохранить свое положение.

— Рассказывайте, как все произошло, — уже своим обычным голосом сказала она, достав из сундука у стены два куска сухого холста, чтобы мужчины могли вытереться — с обоих прямо лило. Подавая полотно брату, она слабо ахнула: весь бок светло-рыжей куртки Гая был темен, как будто от грязи… или от крови. — Ты ранен?

— Это не моя кровь. — Гай невозмутимо растирал свои длинные черные волосы. — Это кровь шерифа. Артуру пришлось проткнуть его своим крюком для лазания по стенам. Тот помер прямо на вздохе — выдохнуть не получилось, крюк глубоко вошел в тело. Ну, что ты так глядишь, сестрица? — Он бросил полотно Бенедикте. — Сама знаешь, на какое дело снарядила мальчишку. И что нам надо было — с шерифом в туфлю по кругу играть [25] Старинная английская игра. , когда мы столкнулись с ним в переходах замка?

Настоятельница проглотила ком в горле.

— Понятно. Но ведь я слышала, что шериф Пайн Фиц Джон отправился в аббатское предместье — проследить, как переселяют от наводнения местных жителей. Да и люди его в основном там.

— Я тоже так думал, — дожевывая пирог, отозвался Артур. — Но кто мог предугадать, что старый боров что-то заподозрит и возникнет перед нами собственной персоной? Ну и впрямь не в туфлю же по кругу было зазывать его сыграть. Хотя… Гм. Забавно было бы.

И он как ни в чем не бывало налил себе в кубок вина.

Мать Бенедикта прижала руки к груди. Этот юноша… ее милый воспитанник, мальчик, которого она пестовала с детских лет, сейчас невозмутимо убил человека, а сам… еще и шутит.

— И как это было? — произнесла она столь спокойно, будто спрашивала привратника, кто насорил у входа в монастырь.

Начало истории она знала. В замке оставалось мало людей — все были заняты спешным выводом мастерового люда из предместья, а что шериф отправился за городскую стену, они сами видели сегодня с Артуром. Это и натолкнуло парня на мысль договориться с женой шерифа, леди Кристиной Фиц Джон, чтобы та оставила открытой калитку в замковой стене Форгейта. Их связь длилась уже более года, и мать Бенедикта была об этом прекрасно осведомлена.

— Кристина и впрямь сделала все, как мы условились, — рассказывал Артур, и на его красивом выразительном лице промелькнула смущенная улыбка: он сам понимал, как сегодняшнее происшествие скажется на судьбе любовницы. — Попав внутрь, я обогнул казармы, где было не так и людно, потом проскользнул вдоль стены и конюшен к главной башне. Там у сторожки горел свет, вот я и воспользовался веревкой с крюком. Из-за шума дождя стражники не услышали, как крюк чиркнул о каменный зубец парапета над их головой. А я полез вверх — скользко было, но взобрался.

Артур обладал сильным, ловким, удивительно тренированным телом. Некогда он считался одним из лучших учеников в приюте аббатства Петра и Павла, и способному мальчику, к тому же имеющему поддержку со стороны богатой настоятельницы монастыря Святой Марии, было уготовано блестящее будущее. Но однажды вдруг он отказался от спокойного и сытого удела и ушел в мир с толпой бродячих фигляров. Чему только он у них не научился! Возможно, и лазить по веревке, как показала сегодняшняя ночь. Аббатиса с замиранием сердца слушала рассказ о том, как ее воспитанник крался по стене к главной башне, как проник сквозь оставленную леди Кристиной дверь, но не пошел в верхние покои, а спустился в подземелье. Стражник что-то напевал и не услышал сзади шаги; Артур оглушил его, не дав оглянуться. Осталось плевое дело: снять ключи с его пояса и выпустить пленника. Они усадили обмякшего бесчувственного стража под коптившим факелом у входа, чтобы со стороны тот был похож на задремавшего. Но когда стали подниматься и уже оказались в коридоре, навстречу к ним вышел сам шериф. Ну и…

Дальше в разговор вступил Гай: рассказал, как тащил на себе тело шерифа и как его скинули в ров перед плацем для воинских упражнений, после чего спустились сами и забросили труп в реку. Но выбраться из окруженного стенами Шрусбери у них не было возможности, вот они и прокрались к монастырю.

— Понятно, — кивнула аббатиса, когда брат умолк.

Да, они все сделали правильно, и теперь мать Бенедикту волновало, как скоро сменяется стража в подземелье. Гай успокоил ее: когда все заняты борьбой с наводнением и полно забот, смена караула произойдет только под утро. Если до этого не случится нечто неожиданное.

И он еще говорит о неожиданном! Сбежал важный преступник, оглушен страж, погиб сам шериф графства… Но ведь и впрямь вся эта суматоха с разливом Северна и затопленной округой может отвлекать людей до самого рассвета. Но еще один вопрос особенно волновал настоятельницу: как поведет себя в дальнейшем леди Кристина Фиц Джон?