Полина Федорова - Прекрасная шантажистка

Взглянув в медовые глаза Полины, он ясно представил себе то, как притягивает ее ближе, и его тело чувствует податливую мягкость и жар упругой груди, округлых бедер, а рот жадно впивается в сочные полуоткрытые губы и он погружается...

— Сергей Михайлович... Князь... Теперь вы где-то витаете? — отрезвил его голосок Поли.

— Если бы вы знали, где я витаю, то покраснели бы как маков цвет, — опять брякнул Сергей.

— Нет уж, увольте. Ваши беспутные фантазии меня нимало не интересуют, — отведя глаза в сторону, холодновато ответила Полина.

— А должны бы интересовать. С недавних пор вы их неизменная участница.

— Сергей Михайлович, своими фривольными разговорами вы меня сбиваете с такта. Лучше помолчите, иначе рискуете остаться без ног.

Увы, блаженство мимолетно, а печаль — наш удел. Тур закончился, и Сергей подвел свою даму к матушке. Хотя на этом веселом балу Полине не суждено было долго грустить об утраченном рае. Потому что следующей была мазурка. Ах, щеголь-танец! Как славно лететь по залу, кружиться под крепкой рукой партнера и слышать игривое: «Мазуречка, пани!» — и, лукаво блеснув глазами, бросить в ответ: «Мазуречка, пан!» И платье серебряной волной то взлетает, то опадает, и локоны игриво вздрагивают у висков, и он... этот, Боже, как же его? Да — поручик Тутолмин смотрит блестящими, как шоколад, глазами... Пожалуй, не надо бы ему так смотреть.

— Поручик, вы великолепно танцуете, однако за вами непросто успеть, может быть, я немного отдохну, а вы мне принесете оранджа? — чуть запыхавшимся голосом попросила Полина.

Поручик смутился:

— О, примите мои извинения мадемуазель. Разрешите, я провожу вас к Марье Тимофеевне?

— Марья Тимофеевна уже за карточным столом, подведите меня к Варваре Апрониановне.

Они отошли к колоннам и стали пробираться к диванчику, где рядом с дамами своего возраста восседала Варвара Апрониановна. На голове ее гордо красовался пунцовый тюрбан с пером заморской марабу.

— Княжна, княжна Марья, — вдруг прозвучал рядом с Полиной энергичный голосок, и чья-то легкая рука тронула ее за предплечье.

Полина обернулась и увидела княгиню Веру Вяземскую, часто бывавшую вместе с мужем в доме у Всеволожских.

— Какой конфуз! Полина Львовна! Извините, Бога ради. Обозналась, обозналась, виновата, — чуть смущенно, но, уже посмеиваясь над собой, почти пропела княгиня. — Ошибка моя извинительна, ваше серебристое платье ввело меня в заблуждение, да и по росту, и по цвету волос вы схожи с княжной Мари Долгорукой...

— Вам не за что извиняться, княгиня. Этот грех, возможно, на совести мадам де Монси.

— Я рада, что встретила вас. Может быть, прогуляемся по галерее. Поручик, мы ждем оранджа. Вы найдете нас на хорах.

Поручик моментально исчез, а Полина с княгиней подошли к лестнице, ведущей на хоры.

— Это ваш первый бал, дорогая Полина Львовна, и вы уже успели произвести сильное впечатление на московский бомонд, — как бы констатируя общеизвестный факт, сказала княгиня. — Несколько вполне состоятельных и весьма недурных собой господ уже расспрашивали меня о вас.

— Да разве это возможно, княгиня? Марья Тимофеевна сказала, что на бал приглашено полторы тысячи человек. Явись сюда сам Бонапарт, его бы и то не сразу заметили! — улыбнулась Полина.

Действительно, бальная зала Дворянского собрания была столь огромна, что при необходимости здесь могло бы вместиться в два раза более людей. Украшена она была колоннами из искусственного мрамора, а под лепным потолком позванивали хрусталем роскошные люстры. Оркестр располагался на хорах, второго этажа. Тут же тянулась галерея, где благородная публика могла отдохнуть, посмотреть на танцующих и узнать самые свежие, с пылу с жару, новости. Отсюда весь зал был как на ладони. У одной из колонн Полина заметила Сергея, и сердце пойманной пташкой затрепетало в груди. До чего же он хорош! Несомненно, даже на этом балу он самый красивый из мужчин. Это заметила, впрочем, не она одна. Каждый шаг князя Всеволожского вызывал дамскую ажитацию. Прекрасно сознавая, какой интерес он вызывает у женщин, Сергей обычно принимал их знаки внимания легко, порой даже чуть небрежно. Но сейчас ему было явно не до кокетливых взглядов прелестниц. Он стоял рядом с Иваном Таубергом и мрачным взглядом выискивал кого-то среди танцующих. «Может быть, меня?» — с затаенной надеждой подумала Полина.

Предположения эти не были беспочвенны. Сергей отыскивал именно Полину. Куда же она исчезла? Варвара Апрониановна только недоуменно пожала плечами в ответ. Сергей напряженно рассматривал танцующие пары, и глухое раздражение поднималось в нем. Может быть, она с Тутолминым сидит где-нибудь в укромном уголке и амурничает, или того хуже...

— Твоему виду сейчас позавидовал бы сам лорд Байрон, — лениво заметил Тауберг. — Дамы наверняка заинтригованы и спрашивают друг друга, что означают твои насупленные брови. Может быть, разбитое сердце? Берегись, они сейчас бросятся лечить твои душевные раны.

— Это не душевная рана. Это — головная боль, — ответил Сергей. — Боже, еще и матушка! — вздрогнул он, заметив Марью Тимофеевну, покинувшую стол с зеленым сукном и решительно направлявшуюся в их сторону. — Сейчас потребует пригласить какую-нибудь девицу и присмотреться к ней. Срочно ретируемся! — скомандовал он, собираясь совершить отходной маневр.

— И куда же мы отступаем? — поинтересовался Иван.

— Марш, марш на хоры, — кивнул он головой вверх и поднял глаза.

Дальнейшее напоминало кошмарное сновидение, когда ты осознаешь опасность, но не можешь двинуть ни рукой, ни ногой. Раздался женский крик, и Сергей увидел, как медленно-медленно заскользила с хоров тонкая женская фигурка в серебристом платье, потом звук удара, и разом тишина, всеобщий выдох, крики, паника, гвалт. Он бросился через толпу, ничего не чувствуя, кроме страшной, гулкой пустоты внутри, и, растолкав людей, увидел Полину, лежавшую вниз лицом в неловкой позе на блестящем как зеркало паркетном полу. Темная лужица крови, растекаясь из-под каштановых волос, становилась все больше и больше. «Нет!.. нет!!. нет!!!» — билось у него в висках.

— Горе-то, горе какое! Княжна Мари!

— Да помогите же кто-нибудь! Лекаря!

Княжна? Мари? Холодные костлявые щупальца нехотя разжались, отпуская его сердце. А где же Полина? Сергей поднял глаза к хорам и среди множества лиц с невыразимым облегчением наконец увидел ее потрясенное и такое прекрасное лицо. А потом натолкнулся взглядом на еще одно знакомое лицо. Болховской... Борис... Когда же он приехал и что здесь делает?

РАПОРТ ВТОРОЙ

Милостивый государь, Осип Францович. Дни пребывания нашего в Москве были столь насыщены событиями, что для частых Вам посланий положительно не было времени. Посему, начиная готовить очередной для Вас, милостивый государь, рапорт, принужден был я откладывать его отправление, ибо события, касаемые нашей фигурантки, следующие один за одним, кажется мне, весьма тесно связаны друг с другом.