Касси Эдвардс - Страшные тайны

— Ешьте, — предложил Храбрый Орел, поднося кусок мяса к губам пленницы. — Это удивительно вкусно. Просто пальчики оближешь! Тем более, мясо придаст вам сил.

«Для чего они мне? — так и вертелся вопрос на языке Бекки, а сердце гулко стучало в груди. — Интересно, о чем он думает? Наверное, о том, что если его жена останется в другом типи, то вождь возьмет белую женщину на ночь в качестве замены…»

Лицо пленницы побагровело от стыда.

Девушка едва не задохнулась, когда мужчина поднес кусок мяса к ее губам. Ей ничего не оставалось делать, как открыть рот и попробовать изысканное, по мнению индейца, лакомство. Храбрый Орел медленно опустил руку.

— Очень скоро вам понравится вкус этого блюда, — заверил вождь, загадочно улыбаясь.

— Хлеб тоже очень хорош, — заявил Свистящий Лось, передавая Бекки прекрасно прожаренный ломоть. — Ешьте. Водопад готовит просто замечательно.

«Значит, она стряпуха?» — нахмурилась мисс Вич, подавляя желание спросить у мальчика, почему он не называет ее матерью.

Она взяла предложенный хлеб, кивком головы выразив свою признательность, так как ее рот по-прежнему был набит жестким безвкусным мясом. Ребекка внимательно осмотрела поджаренный хлеб. Во время изучения индейской культуры она решила угостить одноклассников своей стряпней и принесла в класс произведение кулинарного искусства, приготовленного по рецепту, вычитанному из учебника. Девочка скомпоновала блюдо из муки, сахарной пудры, соли и воды. Скатав полученное тесто в «колобки», она обжарила их в кипящем жире.

Сейчас мисс Вич обрадовалась возможности перебить вкус мяса, откусив хлеба. Наконец, трапеза завершилась, но теперь перед несчастной женщиной встал другой вопрос, мучивший ее несказанно больше, чем голод: где ей спать и с кем? Она взглянула на Свистящего Лося, который направился к своей постели и блаженно вытянулся на ней. Затем перевела глаза на Храброго Орла, гордо взирающего на сына, пока тот не уснул.

Убедившись, что мальчик спит, мужчина вновь обратил свое внимание на Бекки. Девушка напряглась, чувствуя, как тревожно забилось сердце. Она ощущала какое-то внутреннее умиротворение. Казалось, в душе что-то тает, давая возможность испытать тепло и удовольствие, когда глаза шайена осматривали ее с ног до головы, проникая в самое сердце. Каким-то образом тот понял, какие чувства испытывает к нему пленница.

Бекки едва не подпрыгнула, когда вождь обратился к ней.

— И вновь я спрашиваю, почему вы оказались на железном коне? — тихо поинтересовался он, словно не желая беспокоить мальчика.

Мисс Вич по-прежнему отказалась отвечать. Ей самой сейчас стало непонятно, как она отважилась путешествовать в одиночку. Хотя… Если бы не ее сумасбродство, Бекки никогда бы не встретила этого мужчину, державшего теперь жизнь и судьбу девушки на своей раскрытой ладони. Она уже не боялась его и того, что шайен мог с ней сделать. Наоборот, ей хотелось подольше оставаться с ним, чтобы как можно лучше узнать его. Как же ему удалось возбудить в ней такие странные чувства?

— Значит, вы по-прежнему не хотите открыть свое сердце вождю шайенов? — осторожно спросил Храбрый Орел. Облокотившись на локоть, он улегся на импровизированный ковер перед очагом и смотрел на пленницу поверх языков пламени. — Хотя это не имеет большого значения… У меня достаточно времени, поэтому с ответом можно не торопиться. — Мужчина отвел глаза и взглянул на танцующее пламя. — Уже много лет шайенов преследуют из-за желтого металла… Искатели золота, алчущие добычи, не дают покоя нашему народу, — продолжил он, обращаясь, скорее, к себе, хотя Бекки понимала: данные слова адресуются ей. — Наши холмы изрыты вдоль и поперек в поисках «желтого песка». Белые люди оставляют за собой кровавый след. Они даже убивают друг друга, желая заполучить золото.

Индеец взглянул на пленницу, и та почувствовали, как силы покидают ее.

— Железные кони привозят этих жадных бледнолицых на нашу землю… Когда я впервые увидел железнодорожный состав, то мне показалось, будто огромная змея ползет, извиваясь по прерии. В небе витали клубы дыма, извергаемые этим чудовищем. — На мгновение он замолчал, наклонился вперед и подбросил поленьев в огонь. — Вещь, которую бледнолицые называют поездом, очень заинтересовала шайенов. Мои воины взбирались на самые высокие холмы, желая посмотреть на железного коня, скачущего по стальным полосам. Мы вслушивались в шум, производимый им… Когда же до нас дошло, что поезд может идти только по проложенным рельсам и не смеет свернуть, мы осмелели и начали подъезжать поближе, стараясь получше его рассмотреть. — Мужчина медленно растянул губы в улыбке. — Однако мы еще никогда не подбирались так близко, как сегодня, — усмехнулся он, а затем нахмурился. — Белые слишком далеко зашли на нашу территорию, изменив наши привычки, уклад жизни, сея разрушения и упадок среди нас, — еле сдерживаясь от гнева, продолжал вождь. — Именно по этой причине мой отец вышел на тропу войны. Кто посмеет осудить его?

Храбрый Орел поднялся и подошел к Бекки. Взяв ее за руки, он поднял девушку.

— Но я, вождь своего народа, выбрал мирный путь, — мягко произнес индеец. — Именно таким образом шайенам удастся избежать полного истребления.

Мисс Вич удалось освободить руки, и она, пошатываясь от усталости и непонятного страха, сделала несколько шагов назад.

— Значит, вы считаете, что, останавливая поезда и захватывая пленников, демонстрируете тем самым свои миролюбивые намерения? — Девушка резко подняла голову. — Однако, ошибаетесь, уважаемый вождь. Начальство из форта Ларами заставит ответить вас и ваших воинов за содеянное и возьмет в плен, а затем повесит всех за похищение ни в чем не повинной женщины.

Мужчина попытался ответить, но его внимание отвлек стон сына, закричавшего во сне. Он стремительно вскочил со своего места, подбежал к мальчику и обнял его.

— Мой сын, что заставило тебя заплакать? — тихо спросил Храбрый Орел, нежно баюкая малыша, плачущего на его мощной широкой груди.

— Я плачу о маме, которой больше нет с нами, — прошептал Свистящий Лось на языке шайенов, чтобы Бекки не смогла понять. — Она бросила меня, отец, бросила, когда мне исполнился год. Неужели мать не любит меня?

— Я много раз говорил тебе, сын мой, что она хотела забрать тебя с собой, но не получила моего согласия. Когда моя жена и твоя мать выбрала возвращение к своим родителям вместо того, чтобы жить с нами, а произошло это много зим назад, когда ты был еще слишком мал и ничего не понимал, она ушла одна, — прошептал Храбрый Орел, не желая посвящать в прошлое Бекки. Воспоминание об уходе жены легло тяжким камнем не только на душу сынишки, но и на его тоже. — Место сына рядом с отцом. Разве ты недоволен своей жизнью?