Сара Ларк - Земля белых облаков

Думая об этом, Хелен иногда жалела, что Бог благословил их с Говардом только одним ребенком. Спустя некоторое время ' после рождения Рубена фермер снова возобновил свои ночные визиты к жене, но больше она так ни разу и не забеременела.

Может быть, причина была в возрасте Хелен, а может, и в том, что Говард больше никогда не спал с женой так часто, как в первый год их супружеской жизни. Очевидное отвращение Хелен, ребенок в спальне и прогрессирующий алкоголизм Говарда привели к тому, что фермер начал все чаще искать развлечений не в постели, а за карточным столом холдонского паба. О том, есть ли там женщины и как часто выигрыши Говарда могли оказаться в кармане какой-нибудь проститутки, Хелен предпочитала не думать.

Однако сегодняшнее утро было на удивление хорошим. Вчера Говард совсем не пил и поэтому еще до зари выехал в горы, чтобы посмотреть на овцематок. Хелен подоила коров, Рубен собрал яйца, и с минуты на минуту на ферме должны были появиться первые ученики-маори. К тому же Хелен ожидала в гости Гвинейру. Флёретта начнет хныкать, если ей не разрешат поехать в школу. Собственно говоря, девочка была еще слишком мала, но ей не терпелось научиться читать. Это бы избавило Флёр от необходимости упрашивать мать почитать ей вслух, что последняя делала с большой неохотой. Отец в этом плане был более сговорчивым, но его книги были малышке не по душе. Ей не нравились истории о послушных девочках, которые прозябали в нищете и попадали в беду, а потом благодаря чуду или счастливому совпадению все заканчивалось благополучно. Флёр бы на их месте скорее подожгла дом, чем растапливала камины противной мачехе, злой тетке или ведьме! Нет, намного больше ей нравилось слушать о Робине Гуде и его товарищах или о путешествиях Гулливера. Хелен улыбнулась при мысли о маленькой рыжей сорвиголове. Трудно было поверить, что у спокойного, мягкого Лукаса Уордена могла родиться такая дочь.

У Джорджа Гринвуда от быстрой езды кололо в боку. На этот раз Гвинейра решила в угоду правилам приличия запрячь свою лошадь в экипаж. Элегантная Игрэн тащила двуколку с небывалым энтузиазмом; она могла бы выиграть любые скачки для лошадей с каретой. Лошадь Джорджа лишь время от времени могла, переходя на галоп, поспевать за экипажем, но быстро выбивалась из сил. В довершение ко всему Гвинейра была настроена поболтать и рассказывала о Говарде и Хелен О’Кифах много такого, что Джорджу было в высшей степени интересно узнать. Поэтому англичанин старался не отставать, хоть это и причиняло ему боль.

Когда до фермы оставалось совсем немного, Гвин наконец-то обуздала свою лошадь. Она не хотела наехать на какого-нибудь ребенка из племени маори, спешившего в школу. И маленький разбойник с большой дороги, который напал на них сразу за рекой, тоже не должен был пострадать. Гвинейра, похоже, ожидала его появления, а вот Джордж по-настоящему испугался, когда из-за кустов выпрыгнул темноволосый мальчуган. Его лицо было выкрашено зеленой краской, а в руках он держал самодельный лук.

— Стоять! Что вы делаете в моих лесах? Назовите ваши имена и намерения!

Гвинейра рассмеялась.

— Но вы ведь и так меня знаете, господин Робин! — сказала она. — Присмотритесь внимательнее. Неужели вы не узнали компаньонку леди Флёретты, вашей дамы сердца?

— Нет, все вовсе не так! Я — Маленький Джон! — закричала Флёр. — А это посланник королевы! — Девчушка показала на Джорджа. — Он прибыл из Лондона!

— Вас послал ко мне наш добрый король Ричард Львиное Сердце? Или вы человек предателя Джона? — спросил Рубен, окинув незнакомца подозрительным взглядом. — Или же вы едете от королевы Элеоноры с золотом, предназначенным для выкупа короля из плена?

— Именно! — с важным видом заявил Джордж. Малыш в костюме разбойника, так тщательно подбиравший слова, выглядел очень забавно. — И мне нужно как можно быстрее оказаться на святой земле Палестины. Так что, вы пропустите нас? Сэр...

— Рубен! — гордо промолвил мальчуган. — Рубен Гуд к вашим услугам!

Флёр спрыгнула с двуколки.

— У него нет никакого золота! — воскликнула она. — Он всего лишь хочет проведать твою маму. Но то, что он приехал из Лондона, правда!

Гвинейра продолжила путь. Дети наверняка могли найти дорогу отсюда до фермы сами.

— Это Рубен, — объяснила она Джорджу. — Сын Хелен. Очень смышленый малыш, не правда ли?

Джордж кивнул. «В этом ей повезло», — подумал он и снова вспомнил бесконечные уроки с его безнадежным братом, которые, возможно, заставили Хелен принять это судьбоносное решение. Однако прежде чем Джордж успел что-либо ответить Гвинейре, на горизонте показалась ферма О’Кифов. Увидев ее, молодой англичанин пришел в такой же ужас, как и Хелен шесть лет назад. Тем более что деревянный домик уже не был новым, как тогда, и выглядел слегка запущенным.

— Она представляла это совсем иначе, — тихо промолвил он.

Гвинейра остановила двуколку перед фермой и распрягла лошадь. Джордж тем временем успел немного осмотреться и обнаружил небольшой, скромно обустроенный хлев, тощих коров и мула, лучшие годы жизни которого давно уже были позади. Во дворе коммерсант увидел колодец — Хелен, должно быть, все еще приходилось носить воду в дом ведрами — и колоду для рубки дров. Джордж надеялся, что хоть эту работу выполнял хозяин дома. Или Хелен приходилось браться за топор каждый раз, когда ей нужно было растопить камин?

— Пойдемте, школа находится чуть дальше, — сказала Гвинейра погруженному в раздумья Джорджу и пошла вокруг деревянного дома. — Нам придется пробираться через кустарники. Маори соорудили в небольшой роще между своим селением и домом Хелен пару хижин. Но отсюда их не видно — Говарду не хочется, чтобы дети из племени маори попадались ему на глаза. Вся эта затея со школой ему вообще не слишком по душе, он бы хотел, чтобы Хелен уделяла больше времени ферме. Но на самом деле так даже лучше. Когда Говарду срочно нужна помощь, она посылает к нему одного из старших ребят. Они больше подходят для такой работы.

Этому Джордж охотно верил. Хелен, выполняющую работу по дому, он еще как-то мог представить. Но Хелен, которая кастрирует ягнят или помогает мужу при отеле коровы? Нет, это невозможно!

Тропинка, которая вела к рощице, была хорошо протоптанной, но и здесь Джордж замечал следы упадка, царившего на ферме О’Кифов. В загонах паслись несколько баранов и овцематок, однако все они были в очень плохом состоянии — тощие, со слипшейся грязной шерстью. Заборы показались молодому англичанину совсем ветхими, проволока была натянута слабо, а ворота болтались на петлях. В сравнении с фермой Бизли и тем более Киворд-Стейшн все это выглядело более чем уныло.

Однако из рощицы доносился детский смех. Кажется, там настроение было приподнятым.