Элизабет Бикон - Последний сезон

— Меня просто бесит, когда вы начинаете винить себя в том, что не упредили те напасти, словно вы могли знать о грешных помыслах и делах той парочки, — бесцеремонно бросила Кейт.

— Как же ее трудно завести, правда, Элиан? — с ангельским послушанием вставила сестра Иззи, в ее прелестных глазах плескался смех.

— Если в стойло, то вряд ли с первой попытки, насколько помню, Изабелла, — озабоченно отвечала Элиан, словно ее волновала не разнузданность кобылки, а нечто иное, о чем ей следует меньше тревожиться.

— Пожалуй, оставим преждевременные суждения, будем уповать, что после венчания Шаттлворт укротит Кейт и отомстит за нас.

— Спасибо, сестренка, — иронично заметила Кейт. — Я пока в собственном уме, слышишь?

— Ну да, даже уши заложило.

— В таком случае будь любезна, напряги память, я твоя старшая сестра и прекрасно осведомлена, где и когда ты гадко напроказничала.

— Порой даже памяти человеческой на то не хватает, — невозмутимо отвечала Изабелла, намекая, по мнению Кейт, вовсе не на свои детские грешки.

— Да, я уже приступила к тому пирогу, — призналась она, словно гору с плеч свалила вместе с мрачными воспоминаниями, которые отравляли ей жизнь. — Пусть и другие порадуются, правда?

— Но ты продолжаешь поедать себя, в том-то и дело, — ответила Изабелла, а Кейт подивилась: и когда только сестричка успела набраться столько мудрости?

— Знаете, Кейт, я позабыл одну маленькую деталь, когда уезжал в Вичвуд, — сказал Эдмунд, когда она вечером вошла в семейную гостиную дома Пемберли. Она теперь поняла, почему Элиан тоже вдруг вспомнила о своей оброненной перчатке, отослала за ней Иззи, а затем встрепенулась и сама отправилась отыскивать позабытые мелочи вместе с той перчаткой, оставив жениха и невесту наедине.

— Кроме предложения выйти замуж? — осмелилась пошутить она. Ей вовсе не улыбалась перспектива провести остаток жизни, трусливо избегая щекотливых ситуаций в их отношениях, ведь она особенно ценила присущие ему лукавство и чувство юмора.

— Думаю, ваши закрома уже ломятся от них, излишества ни к чему, — решительно заявил он. — Я вам уже все сказал, Кейт. Быть может, эта вещь возместит вам недостаток моих слов?

Он вручил ей футляр, внутри которого оказалось прелестнейшее кольцо с сапфирами и бриллиантами, даже лучше, чем у Миранды, а то всегда казалось Кейт верхом совершенства.

— Оно прекрасно, Эдмунд. — Она неотрывно смотрела на сапфиры изумительно глубокого синего цвета и кристально-чистые отборные бриллианты, которые обнимали их сплетением любовного кельтского узла.

— Я увидел его несколько лет назад и сразу понял, что оно предназначено для вас, Кейт, — произнес он, запинаясь, словно ему неловко за свою былую юношескую опрометчивость.

Устыдившись своей былой глупости, она яростно занесла ногу, чтобы как следует наказать собственную пятку, но опомнилась — подобное самоистязание могло заставить ее пасть к его ногам, а она уже дала обет не делать этого впредь.

— Благодарю вас. И мне уже можно его носить?

— Я буду оскорблен в своих высоких чувствах, если вы пренебрежете. — Он криво усмехнулся.

Она неловко повертела коробочку в дрожащих руках, пытаясь вытащить прелестную вещицу из углубления в нежной бархатной подушечке, он ответил ее тайным надеждам, аккуратно извлек кольцо из футляра и надел ей на палец. Надо полагать, ему не хотелось, чтобы она выронила его и обрекла обоих на неприличные поиски ползком на четвереньках.

— Вот, пожалуйста, я же говорил — оно словно для вас и создано, — говорил Шаттлворт, играя с ее пальчиками.

Кейт сразу отвлеклась от созерцания шедевра ювелирного искусства.

— Эдмунд, — сказала она севшим голосом и услышала предательскую тоскливую нотку в своем тоне. Ей так не хватало его, и незачем скрывать это.

— Вы и в самом деле так соскучились по мне, что готовы признать это, милая Кейт? — прошептал он и привлек ее к себе.

— Да, — сказала она. Ее глаза уже затуманились от желания, губы открылись, призывая поцелуи. К чему отрицать? Конечно, она скучала по нему, едва он появился в городе в этом сезоне, заметно повзрослевший и отбросивший любовные страдания.

— Приятно, — произнес он, напыжившись от сознания своего мужского превосходства, и отошел от нее.

Послышался голос Элиан, та что-то переспрашивала у Изабеллы, они обе стояли на лестнице и делали вид, что не слушают, прилежно ловя каждое их слово.

— Приятно? — промямлила она, устремив на него горький взгляд. — Приятно, как косточки от вишни в пироге.

— Мне нравятся вишни, Кейт, — сказал он с подтекстом и облизнулся, уставившись на ее рот, верно, предвкушал свой поцелуй. — Просто обожаю красные, сладкие, ароматные, только что с дерева. Так и хочется впиться до оскомины на языке.

— Как мило, — сказала она громко ровным тоном, меряя его яростным, пренебрежительным взглядом. Он пытается ввести ее в искушение своими словами под носом у компаньонки и младшей сестры.

— Не только мило, Кейт, но вкусно, просто деликатес, приятный и непременный. — Он нечестиво акцентировал каждое определение, и это заставляло ее сгорать от любопытства. — Да, обязательно закажем сладких вишен для нашего свадебного завтрака, мне никак не обойтись без их особенного пикантного аромата на торжестве, предваряющем наше вступление в совместную жизнь. Я долго ждал того, — завершил он свою речь.

— Закажу особую сладость ради вашего удовольствия, чтобы вы не набили оскомину.

— Вы обещаете стать беспримерно услужливой женой, — парировал он, прихватив накидку для ее вечернего платья, и преувеличенно заботливо укутал ее оголенные плечи и открытую шею, не забывая прикасаться к ним. Ему удалось завести ее, она почти готова была сомлеть от страсти у его ног.

— А я, похоже, обречена ходить на цепи с примерно гуляющим мужем, — легко и весело откликнулась она.

— Вы льстите мне.

— Не намеревалась.

— Что ж, я вскоре обрету тот статус, когда смогу преподать вам несколько уроков и научить извлекать крупицы истины из фантазий, Кейт, — произнес он непростительно самодовольным тоном.

— Для начала, милорд, — важничала она, — вам надо отследить разницу между ними.

— Полагаю, мы бы могли заняться этим вместе. — Его тон убаюкивал, и Кейт рассердилась, хотя и не могла решить, залепить ли пощечину или поцеловать.

— Давайте поторапливайтесь, — раздраженно прервала их Изабелла, — иначе этот фарс закончится вместе с первым действием спектакля, если мы к тому времени все же доберемся до театра. Нечего есть друг друга глазами, как два барана, смотреть тошно.

— Изабелла, — упрекнула Элиан, — какой вульгарный оборот!

— Зато в точку. Они доводят меня не хуже Кита и Миранды. Вот уж не думала, что буду попрекать Кейт, у нее в голове никак не сойдутся мир и любовь.