Розалинда Лейкер - Золотой тюльпан. Книга 2

— Представь себе, что на нем рисовал свои полотна Франс Халс!

Питер различил волнение в голосе девушки.

— Возможно, — сказал он, уступая ее стремлению услышать утвердительный ответ. — Есть на нем какие-нибудь инициалы?

— Нет. Мастер не стал бы этого делать, а вот подмастерье — если в студии было несколько учеников, и каждый хотел пометить свою собственность — мог бы подписать.

— Ты разочарована, что нет никаких доказательств ни за, ни против?

Франческа сняла с мольберта руку и подошла к ближайшему окну.

— Ничто в этом доме не может разочаровать меня. Загаси свечу, давай вместе посмотрим в окно.

Комната погрузилась в темноту, как только Питер прижал фитиль и поставил канделябр на пол. Подойдя к девушке, он услышал, как она тихо вздохнула от восторга при виде пейзажа, знакомого ему с малых лет. Перед ними раскинулся вид необычайной красоты. За каналом в конце сада неземным светом сияли серебристые тюльпаны.

— Завтра, при свете дня, ты увидишь, насколько они яркие и живописные.

— А будут они золотистыми на рассвете, или как сейчас, при луне кажутся серебряными? — выдохнула Франческа.

— Всего несколько мгновений на заре, прежде чем лепестки станут своего истинного цвета.

— Мне хотелось бы запечатлеть этот пейзаж на полотне. — Она взглянула в лицо Питера, освещенное лунным светом, как и ее, отчего глаза превратились в темные блестящие омуты. Неожиданно Франческа поклялась: — Когда-нибудь я буду рисовать в этой студии, сколько бы беспокойных лет не пролегло между этим моментом и тем, и даже если мы не будем молоды к тому времени.

— Может быть, мы проведем больше времени вместе, чем вдали друг от друга. — Питер заключил ее в объятия.

— Как мне хотелось бы этого, но никто не знает, что уготовано ему судьбой. — Франческа подняла руку и любовно дотронулась до его лица. — Вот почему я поехала к тебе сразу же, как только услышала о контракте. Чтобы не ожидало нас в будущем, давай в полной мере воспользуемся временем, которое есть у нас сейчас.

Губы их слились в долгом поцелуе. Затем Питер поднял ее на руки и понес по залитому лунным светом дому к спальне.

Он развязал ленты в волосах Франчески и распустил шнуровку на ее платье, одежды девушки казались такими же серебристыми, как и тюльпаны за окном, потому что они не стали зажигать свечу. Она задрожала, но не от страха, а от радости, когда Питер, нежно спустив с плеч батистовую сорочку, прильнул губами к ее обнажившейся груди. Сорочка задержалась на талии, на завязках нижней юбки, и он, став на колени и положив руки на бедра девушки, развязал узел, после чего и юбка, и сорочка мягким каскадом скользнули к ее ногам. Франческа, закрыв глаза, откинула назад голову, поглаживая густые кудри Питера, в то время как его поцелуи вызывали в ней столь сладостные ощущения, что в груди перехватывало дыхание.

— Любовь моя! Моя дорогая Франческа! — Питер легко поднял ее и опустил на огромную кровать.

Спустя несколько мгновений он подошел к ней, похожий на божество, и свет луны серебрил его обнаженное мускулистое тело. И все же в объятия ее заключил человек — теплый, трепещущий и сильный, настолько переполненный любовью к ней, что его приглушенный шепот был почти таким же осязаемым, как и его ласки. Франческа задыхалась от восторга, ощущая всем телом его нежные прикосновения, пока, в конце концов, страсть не захватила их обоих. Она почувствовала острую неожиданную боль, но тут же забыла о ней, так как в этом мире теперь утратило ценность все, кроме одного — быть с Питером. Они двигались в едином ритме, сердце Франчески билось рядом с сердцем любимого, пока они парили в экстазе блаженства, из которого, как ей казалось, она никогда не выйдет.

Постепенно ощущение реальности вернулось к Франческе. Над головой проступил резной навес кровати, мебель темной тенью вырисовывалась на фоне светлых стен, а за окном по-прежнему сияла луна.

Питер, лежавший на ней, приподнял голову и перенес тяжесть тела на локоть, чтобы видеть счастливое лицо девушки.

— Я всегда буду любить тебя, — сказал он тихо, с глубоким чувством.

Франческа улыбнулась, закрывая и вновь открывая глаза, как будто ей было необходимо это мгновение, чтобы впитать в себя нежность его слов.

— А я буду любить тебя.

— Никто не сможет встать между нами.

— Никто, — мечтательно согласилась Франческа, в счастливую минуту неосознающая ничего, кроме близости любимого.

По-прежнему опираясь на локоть, Питер обнял ее.

— Ты приехала домой, Франческа. Теперь твое место все время будет здесь, рядом со мной.

Ей хотелось этого всей душой. Обняв Питера за шею, она приподнялась и поцеловала его с такой страстью, что оба упали на мягкие подушки, набитые гусиным пером.

Едва забрезжил рассвет, когда Франческа почувствовала, как Питер поцеловал ее и, встав с постели, пошел в примыкающую боковую комнату умываться и одеваться, готовясь к предстоящему рабочему дню.

Она снова начала было дремать, но вспомнила о тюльпанах. К этому времени небо окрасилось первыми лучами. Отбросив стеганное одеяло, Франческа выпрыгнула из кровати и побежала в комнату для гостей, где накануне вечером переодевалась в батистовую ночную рубашку. Стянув ее сейчас через голову и сунув руки в рукава широкого платья, она босиком сбежала по лестнице. Внизу ее встретил запах кофе и свет свечи, проникавший через полуоткрытую дверь в кухню. Питер, заканчивающий завтракать, увидел стремительно появившуюся девушку в развевающейся одежде с танцующими в волосах рыжими отблесками пламени свечи.

— Надеюсь, я не опоздала, — крикнула, пробегая мимо, Франческа.

Он проглотил хлеб с сыром, отодвинул стул и последовал вслед за девушкой. Она вошла в студию, и Питер стал рядом с ней у выходящего на восток окна.

— Ты как раз вовремя, — успокоил он. Затем обнял ее за талию, и она прислонилась к нему, наблюдая, как заря раскрывает на небе свой веер. Питеру было знакомо это мгновение.

— Вот, сейчас.

Франческа затаила дыхание, когда раскинулись солнечные лучи, и целое море тюльпанов засияло золотистым цветом. Она крепко сжала руку Питера, выражая восторг от того, что видела. Затем, по мере того, как солнечный свет набирал яркость, позолота померкла, уступая место великолепному разнообразию оттенков цветов — желтому, оранжевому, алому, белому, кремовому и темно-красному. Со вздохом восхищения Франческа улыбнулась Питеру.

— Как было бы досадно, если бы я пропустила это зрелище, решив поваляться в кровати!

— Да, — согласился он, — Тем более, что чуть-чуть позже все эти чашечки, как их называют торговцы, будут сегодня срезаны со стеблей. Но остается еще множество тюльпанов в других местах, ты сможешь нарвать целую охапку, если захочешь.