Розалинда Лейкер - Золотой тюльпан. Книга 2

— Мне кажется, Гетруд ожидала, что Клара будет здесь. Я позову ее.

— Не надо. Я думал, нам так и не представится минута наедине!

Выражение его лица встревожило девушку, он выглядел почти больным от страсти.

Она быстро отстранилась, но Людольф оказался проворнее. Вытянув руки, он обхватил ее за талию и резко повернул, заключая в объятия. Затем его рот прижался к ее, силой заставляя губы раскрыться, язык просто душил ее. Франческе казалось, будто ее съедают заживо, она ощущала себя беспомощной куклой в его руках. Отвращение захлестнуло ее, когда он, сунув руку за вырез платья, сжал грудь девушки так, что она подумала, что потеряет сознание от боли. Создавалось впечатление, будто Людольф совершенно лишился разума, долгие месяцы сдерживаемая страсть вылилась сейчас в этом ужасном нападении. Франческа отчаянно шарила вокруг руками, надеясь схватить что-нибудь и ударить Людольфа. Ладонь коснулась гладкой поверхности. В следующую секунду раздался грохот, и горшок из делфтского фаянса разлетелся на черепки на полу.

Людольф резко отпустил девушку, словно услышал выстрел. Вдали тут же открылась дверь, и послышались быстро приближающиеся шаги Гетруд. Ван Девентер с сияющим лицом отшатнулся от Франчески. Выражение его глаз испугало ее. Казалось, он утратил рассудок.

— Я не могу больше ждать! Возвращайся со мной в Амстердам!

Гетруд подошла к двери и рывком распахнула ее. Она не слышала слов, но сразу же поняла, что происходит.

— Что случилось? — воскликнула она чуть ли не истеричным тоном.

Голос Гетруд произвел отрезвляющее действие на Людольфа.

— Это моя вина, — беспечно ответил он. — Я куплю вам другой.

— Но это была старинная вещь, и мне она особенно нравилась. — Гетруд решила извлечь из ситуации все, что можно. Ему придется заплатить намного больше стоимости этого жалкого горшка, чтобы вновь добиться ее расположения. Она спокойно взглянула в напряженное лицо Франчески, словно не замечая сбившегося выреза и помятого воротничка. — Иди и поболтай немного с моими гостями, хорошо? Мне надо убрать этот хлам прямо сейчас, так как я хочу подавать здесь чай.

— Да, конечно, — Франческа с радостью поспешила из комнаты, закрыв за собой дверь. Гетруд, упираясь руками в бока, повернулась к Людольфу:

— Снова принялся за свои штучки, развратник!

Он ухмыльнулся, вновь обретя самообладание, и игриво потрепал ее по подбородку.

— Тебе следовало бы радоваться, что у тебя такой страстный любовник. Вот если бы я утратил интерес к флирту с хорошенькой девушкой, это был бы плохой знак.

Гетруд отбросила его руку.

— Чем ты занимаешься в Амстердаме или где-то еще — меня не касается, но, как я уже говорила тебе раньше, я не допущу, чтобы ты приставал к какой-нибудь девушке, находящейся под моей опекой. И этот горшок был очень дорогой.

Людольф не поверил искренности ее огорчения, прекрасно зная корыстную натуру этой женщины.

— Я же сказал, что заплачу, но так как тебя очень расстроила потеря, я хочу подарить тебе нитку жемчуга или, возможно, бриллиантовую подвеску в качестве компенсации. Что бы тебе хотелось?

Гетруд посмотрела ему прямо в глаза. — Я возьму и то, и другое, — резко сказала она.

Прежде чем уехать из Делфта, Людольф зашел к ювелиру и купил обещанные вещи. В своей спальне Гетруд с удовольствием рассматривала подарки. Жемчуг сиял, а великолепная бриллиантовая подвеска ослепительно сверкала в выложенном бархатом футляре. Если начнется война, а судя по все возрастающему недовольству населения Францией, эта возможность была довольно сильной, драгоценности будут более надежны, чем деньги. Неважно, что она не сможет появиться на людях в украшениях, которые время от времени дарил ей Людольф, но каждое из них служило самой лучшей гарантией их связи.

Убрав подарки в надежное место, Гетруд задумалась о происшествии, из-за которого она получила драгоценности. С первого визита Людольфа во время пребывания Франчески в ее доме она заметила, что он сильно увлечен девушкой. В этом не было ничего необычного, но в последующие визиты постепенно обнаружилось, что он буквально одурманен ею. А последний раз он вел себя, словно ненормальный. Он не сводил глаз с двери, ожидая появления Франчески, впадал в уныние, когда она рано ложилась спать, и у него не хватило даже ума заметить, что она едва выносит его присутствие. Холодная вежливость девушки была на самом деле криком отвращения от его похотливых взглядов, невозможности удержаться, чтобы не дотронуться до ее руки или талии при каждом удобном случае. В то время, как женщина всегда может почувствовать настроение другой женщины, мужчины, с их преувеличенной самонадеянностью, не в состоянии распознать сигналы. Людольф принадлежал вдобавок к тому типу мужчин, в которых враждебность женщины только разжигала страсть. Гетруд знала по собственному опыту, что в постели он становился грубым и восторженным каждый раз, когда встречал сопротивление своим неприятным прихотям.

Гетруд внимательно посмотрела на себя в зеркало, провела пальцами по вискам, тщательно проверяя, чтобы ни один волос не выбился из прически. До сравнительно недавнего времени ей даже и в голову не приходило, что за всеми инструкциями, полученными ею относительно Франчески, стоит Людольф. Сейчас она ясно представляла себе, как Хендрик Виссер, желая угодить богатому покровителю, согласился на все предложения Людольфа по поводу того, как уберечь Франческу от неприятностей в чужом городе вдали от друзей и родных. Если предположить — всего лишь предподожить — будто Людольф уже давным-давно задумал жениться на Франческе после окончания ее учебы? Но девушка никогда не согласится! Хотя мнение дочери, когда родители уже приняли решение, в подобных вопросах в расчет не идет. Она знала это слишком хорошо, видя судьбу вверенных в ее попечение девушек, да и по собственному опыту юности.

Гетруд гордо расправила плечи и выбросила из головы глупые мысли. Людольф совершенно не изменил своего отношения к ней, и когда она заговорила об их свадьбе после того, как Франция покорит Голландию, он не прервал ее. Совсем наоборот. Пару раз возникло даже ощущение, будто они снова стали молоды, когда все их надежды были связаны со смертью ее мужа, как связаны сейчас все их ожидания с победой Людовика XIV.

Снова Франческа могла спокойно работать без нависшей над ней тени присутствия Людольфа в Делфте. Питер приедет повидаться с ней во время ежегодной делфтской ярмарки-карнавала в сентябре — недели празднеств, когда люди всех сословий общаются друг с другом в едином веселье. Прошлый год ей дали целый день, освободив от занятий в студии, чтобы в полной мере получить удовольствие от делфтской ярмарки вместе с детьми Вермеров, но в этом году она будет с любимым человеком. Ян разрешил ей позаимствовать из сундука в мастерской маску и красный плащ. Набросив на голову капюшон, она сможет появиться с Питером, не боясь быть узнанной.