Анн Голон - Анжелика. Тулузская свадьба

Вскоре они выехали на берег небольшого стремительного горного потока и увидели что-то похожее на ковш с перекладиной, которая быстро вращалась вокруг оси, и через определенные промежутки времени высоко вверх выбрасывалась мощная струя воды.

Затем, описав в воздухе дугу, эта вода падала в расположенный наверху маленький бассейн, а оттуда медленно стекала по деревянным трубам. Переливаясь всеми цветами, рукотворная радуга сияла над всей этой конструкцией, словно нимб, и Анжелика нашла гидравлическую машину очень занятной, а Берналли, напротив, казался разочарованным и заговорил с досадой:

— Вы теряете воду из потока, девятнадцать частей из двадцати. Это не имеет ничего общего с вечным двигателем!

— Меня не заботит, сколько я теряю в силе и объеме, — заметил граф. — Я знаю только, что там, наверху, достаточно воды, чтобы собрать раздробленную золотоносную породу.

Посещение рудника назначили на завтра. Деревенский капитул приготовил для них жилье, оно было скромным, но со всем необходимым. На телеге туда перевезли кровати и сундуки. Граф де Пейрак предоставил дома в распоряжение Берналли, монаха Беше и д’Андижоса, который, конечно же, поехал с ними.

Сам граф предпочел занять большой шатер с двойным навесом, который привез с Востока.

— Я думаю, что со времен крестоносцев у нас осталась привычка к походной жизни. В такую жару в этом самом засушливом краю во всей Франции вы увидите, Анжелика, здесь гораздо лучше, чем в каменном или глинобитном доме.

И правда, вечером Анжелика наслаждалась прохладным горным воздухом. Полы шатра были откинуты, в лучах заката алело небо, а с берега доносились звуки грустных и торжественных песен, которые распевали саксонские рудокопы.

Жоффрей де Пейрак казался встревоженным, что было на него не похоже.

— Не нравится мне этот монах! — воскликнул он резко. — Он не только ничего не поймет, но еще и истолкует все по-своему в своем извращенном сознании. Я предпочел бы еще раз поговорить с архиепископом, но он настаивает на «научном свидетеле». О, что за насмешка! Любой бы сгодился — все лучше, чем этот святоша!

— Но не говорят ли, что многие великие ученые были монахами? — заметила Анжелика, желая сгладить напряжение, которое возникло из-за присутствия этого «научного свидетеля».

Граф с трудом сдержал досадливый жест:

— Я не отрицаю этого, даже могу сказать больше. Я утверждаю, что на протяжении веков Церковь хранила и собирала культурное наследие мира. Но сегодня она застыла в схоластике. Наука отдана во власть фанатикам, которые отрицают очевидные факты лишь потому, что не могут найти им теологического обоснования, а ведь факты эти объясняются только естественными законами.

Жоффрей де Пейрак замолчал, затем внезапно притянул жену к себе и произнес слова, значение которых она поняла намного позже:

— Вы тоже свидетель. Я выбрал в свидетели вас.

На следующее утро саксонец Фриц Хауэр пришел проводить всех на золотоносный рудник.

Работы велись на огромной территории — 50 туазов в длину и 15 в ширину. Рудник представлял собой большой карьер у подножия Черной горы, где при помощи деревянных и железных клиньев добывали серый камень, грузили его на тележки и отвозили к жерновам.

Берналли особенно заинтересовали другие гидравлические машины. Они представляли собой обитые листом железа деревянные ковши. Эти ковши вращались и затем, наполнившись водой, опрокидывались.

— Сколько энергии пропадает, — вздохнул Берналли, — но какая простота в конструкции, не требующей рабочей силы. Это еще одно ваше изобретение, граф?

— Я только взял пример с китайцев, там меня уверяли, что у них эти механизмы существуют уже три или четыре тысячи лет. Они используют их главным образом для очистки риса, своей основной пищи.

— Но где же золото? — рассудительно заметил монах Беше. — Я вижу только тяжелый серый песок, который добывают ваши рабочие из раздробленной зелено-серой породы.

— Скоро вы все увидите в саксонской плавильне.

Маленькая группа спустилась ниже и направилась к навесу, где находились закрытые каталонские печи [116] Каталонские горны были распространены только на землях средневековой Франции и Испании. Каталонский горн представлял собой низкую, но интенсивно работающую печь, в которую постепенно загружали шихту. Было три вида таких печей: собственно каталонский горн, самый большой и наиболее производительный, наваррский и бискайский горны меньших размеров. Каждый каталонский горн обслуживало восемь человек. .

Два подростка раздували кузнечные мехи, от которых исходил удушливый жар. Из открытых печных сопел вырывалось синеватое пламя, оставляя в воздухе резкий запах чеснока и плотную коптящую дымку, которая оседала вокруг белым снегом.

Анжелика кончиками пальцев взяла немного этого «снега» и, заинтересованная чесночным запахом хотела поднести его ко рту.

И вдруг словно из преисподней возник гном — чудовище в кожаном фартуке — и сильно ударил по руке, остановив ее.

Прежде чем Анжелика опомнилась, гном пророкотал:

— Gift, Gnädige Dame! [117] Яд, благородная дама! ( нем. ) — Примеч. автора.

В недоумении Анжелика рассматривала белый порошок, в то время как монах Беше окинул тяжелым взглядом ее и все вокруг.

— У нас, — тихо произнес он, — алхимики работают в масках.

Однако Жоффрей услышал и ответил:

— У нас нет никакой алхимии, хотя эти компоненты нельзя пробовать и даже дотрагиваться до них. Фриц, постоянно ли получают ваши работники молоко? — спросил граф по-немецки.

— До нашего приезда сюда привезли шесть коров, ваше сиятельство.

— Хорошо, и не забывайте, что вы должны пить молоко, а не продавать.

— Мы не нуждаемся, к тому же мы хотим прожить как можно дольше, — ответил горбатый мастер.

— Можно узнать, мессир граф, что это за вязкое вещество, которое я вижу в этой адской печи? — спросил монах Беше и перекрестился.

— Это все тот же тяжелый песок, который, как вы видели, добывают на руднике, но промытый и просушенный.

— Неужели именно этот серый песок, по-вашему, содержит золото? Я не разглядел ни одной сверкающей крупинки даже сейчас, когда он промыт водой.

— И, однако, это золотоносная руда. Фриц, принесите нам лопату руды.

Рабочий всадил лопату в огромную гору серо-зеленого с металлическим блеском песка.

Монах Беше осторожно насыпал на ладонь немного руды, понюхал ее, попробовал и тотчас же выплюнул:

— Сернистый мышьяк. Сильный яд. Ничего общего с золотом. К тому же золото добывается из речного песка и никогда из горной породы. В карьере, который мы видели, нет ничего похожего на речной песок.

— Все верно, уважаемый коллега, — подтвердил Жоффрей де Пейрак и обратился к саксонцу: — Если пришло время, добавляй свинец!