Маргарет Макфи - Маска возмездия

— Неужели вы думаете, что я не смогу помочь вам из страха увидеть немного крови? — Там, в притоне, он спас ее от… Мэриэнн не могла даже про себя произнести это слово. А полчаса назад на кладбище спас ей жизнь.

— На вашем месте большинство девушек не стали бы предлагать мне свою помощь.

— Так радуйтесь, что я не отношусь к этому большинству. — Мэриэнн невольно вспомнила свою страшную тайну.

— Вы правы, Мэриэнн. — Они смотрели друг на друга, и она почувствовала, что между ними возникла какая-то связь. Разбойник отпустил галстук. Потом достал из сапога нож и протянул ей рукояткой вперед. — Вам нужно отрезать рукав рубашки.

Она взглянула на лезвие, потом на него:

— Таким оружием я могу сделать больше, чем пуля.

— Можете, — согласился он.

Нож оставался у него на ладони. Мэриэнн поняла, что он предлагает ей нечто большее. Доверие. Власть над ним. Что-то совсем новое для нее.

Она еще немного задержала на нем свой взгляд. Потом пальцы сомкнулись вокруг рукоятки. Острое лезвие выглядело устрашающе, и Мэриэнн с большой осторожностью принялась резать тонкую ткань рубашки. Обнажив руку, увидела рану, зиявшую в верхней части предплечья, и струйку крови, сочившуюся оттуда.

— Разложите ткань на полу и проверьте ее в том месте, где вошла пуля.

Мэриэнн не поняла, в чем смысл того, о чем он говорил, однако повиновалась. Разгладив намокший от крови лен, нашла маленькую дырочку от пули и показала разбойнику. К ее удивлению, он положил раненую руку себе на грудь и принялся тыкать пальцами в рану. Мэриэнн видела, как он стиснул зубы от боли. Кровь полилась сильнее.

— Бога ради, что вы делаете?

— В ране остался кусочек материи. Если его не вынуть, начнется нагноение.

— Позвольте мне.

— Мэриэнн… — прохрипел он.

— Боитесь, я сделаю больно? — настаивала она.

— Возможно.

— Не верю. Вы не боитесь ничего.

— У всех свои страхи, Мэриэнн.

Она почувствовала, как на нее упала тень прошлого.

— И они всегда настигают нас, как бы мы ни бежали и куда бы ни прятались, — еле слышно сквозь зубы прошептала она.

Но разбойник услышал ее.

— Убегая, вы позволяете страху догнать вас. Пытаясь спрятаться, даете ему возможность найти вас. Страх надо встречать лицом к лицу.

Несколько секунд они смотрели друг на друга. Потом Мэриэнн взяла его раненую руку в свои и осмотрела окровавленный желобок, оставленный пулей на коже. Как он и предупреждал, зрелище оказалось не из приятных, но девушка не позволила себе отвернуться. В воздухе повис тяжелый металлический запах крови. Казалось, она чувствует во рту ее привкус. Сначала она не смогла найти никаких признаков ткани. И неудивительно, ведь теперь лоскут совсем не походил на лен, став темно-красным и мокрым от крови. Только увидев неровные кончики ниток, она догадалось, что это такое. Мэриэнн понимала, что ему будет больно. Она подняла глаза и увидела, что он наблюдает за ней.

Разбойник одобрительно кивнул.

Погрузив пальцы в рану, Мэриэнн заметила, как мышцы руки немного напряглись. Она нащупала край лоскутка и, осторожно вытащив его, положила себе на ладонь и показала разбойнику.

— Расправьте его и приложите к дырке в рукаве.

Мэриэнн проделала то, что он сказал, и они увидели, что лоскуток точно совпал с дыркой. Значит, в ране не осталось ни кусочка ткани.

Разрезав галстук на узкие ленты, Мэриэнн достала из кармана своего платья чистый носовой платок и аккуратно наложила его на рану. Затем перевязала руку льняными лентами, закрепив концы так, чтобы они не развязались.

— Спасибо, — поблагодарил он.

— Не стоит благодарности.

В промозглой атмосфере склада воцарилась звенящая тишина.

Не обмолвившись ни словом, оба думали об одном и том же. Ее отец не прислал документ.

— Что дальше?

— Будем ждать ночи, чтобы пройти незамеченными.

— А потом?

— Потом вы сможете вернуться к отцу.

Мэриэнн пристально вгляделась в его глаза, пытаясь разгадать ложь или подвох, но не заметила ничего.

— Нам еще долго ждать, Мэриэнн. Устраивайтесь удобней. — Он указал ей место на полу рядом с собой.

Он прав. Девушка уселась справа от него и так же, как он, прислонилась спиной к стене.

— Холодно, — сказал он и передвинул плащ так, чтобы прикрыть ноги им обоим.

Мэриэнн не возражала. От дождя ее платье намокло, а при каждом вздохе облачко пара вылетало изо рта. Но она не чувствовала холода. Напротив, с той стороны, где сидел разбойник, все тело у нее горело.

Они сидели в тишине совсем рядом, но не касались друг друга.

Мэриэнн взглянула туда, где на ткани плаща лежали их руки. Его рука — мужская, большая и сильная, с длинными, грубо очерченными пальцами, и ее — такая маленькая и белая, обе испачканы в крови, его крови.

— Вы больше не должны бояться меня, Мэриэнн. — Он повернул свою руку ладонью вверх.

Это было так естественно — положить свою руку поверх его и ощутить нежное пожатие его пальцев.

Они сидели бок о бок, облокотившись на стену, не глядя друг на друга.

В молчании вслушивались в шум дождя, завывание ветра и редкий отдаленный перезвон колоколов. По небу проносились серые облака, отбрасывая быстрые темные тени. Временами Мэриэнн казалось, что это летят и кружатся они сами. Дождь застучал сильнее, потом стих. Но они еще долго слышали звук стекающей по желобу воды. Все это время его теплая сильная рука сжимала ее руку, даря уверенность и покой.

Сидя на кухне в доме на Крейвен-стрит, Каллертон разматывал повязку на руке Найта.

— Черт возьми, Найт! Я уже решил, что они вас схватили. На кладбище я никого не нашел. Но все вокруг было залито кровью.

— Пришлось отсидеться, чтобы быть уверенным, что они ушли.

Убрав бинты с его руки, Каллертон принялся изучать рану.

— Барышня отлично справилась.

— Это точно, — согласился Найт.

Ему вспомнилось, как Мэриэнн помогала ему. Все в ней оказалось для него неожиданным. Она не была самонадеянной, требовательной или капризной. Ее спокойное достоинство, мужество и загадочный взгляд темных глаз заинтриговали его. Для женщины, которую он похитил, интерес слишком уж сильный.

— Будет очень больно. — Каллертон взял чистый кувшин с кипятком и сунул его в холодную кипяченую воду.

— Давай мучай меня, — откликнулся Найт. Когда Каллертон начал промывать рану, он поморщился.

— Но какой же отпетый негодяй этот Мисборн! Я не мог поверить, что он станет рисковать жизнью дочери из-за листка бумаги.

— Поверь, это так.

Теперь, зная, какой опасности подверг жизнь Мэриэнн, Найт ненавидел этого человека еще сильнее.

— Если он послал людей освободить ее, как они могли ошибиться и стрелять в нее? Вы говорите, они целились почти в упор. Значит, не могли не узнать.