Гэлен Фоули - Мой грешный маркиз

— О! — Дафна прищурилась. Отец знал, как воздействовать на нее.

Комната закружилась сильнее, совершая невообразимые пируэты, и Дафна ощутила панику. Она чувствовала полное бессилие.

Она все еще подыскивала достойный ответ, хотя в глубине души понимала, что уже все решено. Лорд Старлинг редко проявлял несокрушимую настойчивость, но сейчас был именно такой случай. Он снова был неколебим, как скала Гибралтар.

— Папа, ты же знаешь, что я собиралась когда-нибудь выйти замуж за Джонатана.

— Ерунда! — поморщился он. — Джонатан Уайт — мальчик, а не муж. Он несерьезный человек. При всем моем уважении к тебе, детка, такой девушке, как ты, необходима твердая рука. А лорд Ротерстоун — человек умный, серьезный, обладающий большим опытом…

— Опытом? Вот именно! — воскликнула Дафна. — Когда я впервые увидела его, он выходил…

— Да?

Дафна прикусила язык, вовремя сообразив, что если сейчас расскажет, как увидела маркиза выходящим из борделя, ей придется поведать всю историю об инциденте на Бакет-лейн. Тогда отец узнает, какой серьезной опасности она каждую неделю подвергается, отправляясь в приют.

Лорд Старлинг не знал, куда именно она ездит.

Она замолчала и покачала головой:

— Не важно. Папа, ты говоришь так, словно все уже окончательно решено. Но учитывая, что это мне придется провести всю оставшуюся жизнь с этим мужчиной, быть может, я все же имею право голоса?

Отец недовольно посмотрел на нее.

— Послушай, Дафна. Ты знаешь, что Альберт Кэрью не прекращает попыток испортить твою репутацию. Конечно, все его инсинуации — ложь, и этот человек не джентльмен, но чем дольше ты останешься в прежнем статусе после этого неприятного инцидента, тем хуже будешь выглядеть. Лорд Ротерстоун защитит тебя. Когда ты примешь его титул, никто не посмеет проявить неуважение к тебе. Это одна из главных причин того, что я дал свое согласие.

— Но это не единственная причина! — выкрикнула Дафна, вскочив. — Это Пенелопа тебя заставила! Она уже давно мечтает избавиться от меня, и тебе надоело терпеть ее скандалы. Ты готов выбросить меня из собственного дома, только чтобы прекратились ее придирки. Тебе легче продать меня богатому негодяю, чем поставить ее на место…

— Хватит! — закричал лорд Старлинг. — Ты забываешься. Я твой отец, и ты не смеешь разговаривать со мной в таком тоне.

Дафна даже рот раскрыла, потрясенная вспышкой негодования обычно спокойного отца.

— Возможно, Пенелопа права и я чрезмерно избаловал тебя. Боже правый, если ты не видишь, какая удача идет тебе в руки, тогда ты слишком глупа, чтобы выбирать себе мужа. Мое решение останется неизменным. Более того. Пенелопа — моя жена. — Виконт Старлинг еще никогда не был так зол. — И ты обязана относиться к ней с должным уважением. Ты не можешь думать только, о себе, Дафна Старлинг. У тебя есть обязанности перед семьей, также как у лорда Ротерстоуна есть долг перед своей.

Обязанности?

Папа неизменно был снисходителен и терпим и очень редко вспоминал об обязанностях.

Возможно, причиной столь неожиданного поведения отца является богатство лорда Ротерстоуна, подумала Дафна.

Неужели всему виной его потери на бирже? А если так, какой у нее выбор?

— Подумай о своих младших сестрах, — продолжил покрасневший от ярости отец. — Любой, у кого есть глаза, увидит, что они не столь привлекательны, как ты. Мне жаль, но это правда. Выйдя замуж за маркиза, ты сможешь помогать им, когда придет их очередь выйти в свет, так же как вдовствующая герцогиня помогала тебе. Мы оба знаем, что Пенелопа для этого не годится. — Виконт досадливо всплеснул руками. — Ах, да зачем я тебе все это объясняю! Я нашел тебе мужа, и ты выйдешь за него. Если бы я ждал, когда ты сама выберешь подходящую кандидатуру, то увидел бы тебя старой девой. Но этого не будет, Дафна. Поверь, я знаю, что это такое — долгие годы одиночества. Твоя мать в гробу перевернется, если я допущу такое. Мне все равно, можешь злиться. — Он устало вздохнул. — Но ты выйдешь замуж за маркиза Ротерстоуна, это мое окончательное решение. А теперь я бы на твоем месте собрался и с лучшей стороны показал себя будущему мужу, который только что подъехал.

— Что? — выкрикнула Дафна.

— Полагаю, он хочет подарить тебе обручальное кольцо.

— Он здесь?

Отец кивнул и посмотрел в окно.

— У крыльца стоит его экипаж. Я пойду поприветствую его. — Не слишком радостно взглянув на дочь, он сказал: — Подготовься к встрече с будущим мужем.

Слово «муж» едва не повергло Дафну в обморок. Отец вышел из кабинета, оставив дверь открытой. Все еще чувствуя дурноту, девушка подбежала к окну и осторожно выглянула.

К крыльцу действительно подкатил роскошный черный экипаж, в который была впряжена четверка великолепных коней. Они били копытами, нервно поводили головами и фыркали. Создавалось впечатление, что дьявольские кони привезли самого сатану за душой какого-нибудь бедолаги.

За ее душой.

Паника усилилась, когда ливрейный лакей в треуголке спрыгнул на землю и пошел открывать дверцу для хозяина.

Дафна затаила дыхание, когда из недр экипажа появился лорд Ротерстоун, такой же эффектный, каким она видела его во время их единственной встречи на балу.

Одетый в коричневые панталоны, сливовый жилет и темно-синий сюртук, он держал в одной руке элегантную трость с рукояткой из слоновой кости, а в другой — симпатичную маленькую коробочку, перевязанную розовой лентой.

О Боже.

Он на мгновение остановился и окинул внимательным взглядом дом Старлингов. Дафна спряталась за портьеру, опасаясь, что он ее увидит.

Когда гость быстрым шагом направился к парадному входу, Дафна снова выглянула из-за портьеры. Ее сердце отбивало барабанную дробь.

Спрятаться.

Нет. Она заставила себя собраться с мыслями. Надо было решить, что сказать и как вести себя, когда он войдет в комнату.

Дафна слышала доносившиеся из холла голоса, хотя слов разобрать не могла.

От его низкого бархатного голоса у нее перехватило дыхание. Будь он проклят.

Осторожно выглянув за дверь, она увидела, как Ротерстоун общается с ее семьей. Отец стоял рядом с ним и улыбался, но на его лице застыла тень беспокойства.

Мужчины пожали друг другу руки — интересно, когда они успели стать друзьями? Дафна с внезапной болью в сердце вспомнила, что ее отец всю жизнь сожалел лишь об одном — что у него не было сына.

Пенелопа лебезила перед маркизом — насколько могла судить Дафна, она наслаждалась каждым моментом своего триумфа.

Сняв шляпу, гость поклонился Саре и Анне. Те захихикали.

— Какие милые девочки, — сказал он Пенелопе, вероятно, заслужив ее вечную признательность.

Она горячо поблагодарила маркиза за внимание и принялась навязчиво предлагать ему то легкие закуски, то напитки, а девочки моментально начали рассказывать о том, чем занимались днем, как будто ему это было интересно.