Александра Хоукинз - Искушение герцога

— Не пойдет, — решительно заявил он.

— Не пойдет? — Похоже, она растерялась от такого ответа. Потом указала на груду полотенец, лежавших на стуле у стены. — Ладно. Мне нужно чем-то прикрыться.

Хантер ожидал этого, но девичью застенчивость в супружеской спальне он поощрять не мог. Он всегда выбирал только опытных возлюбленных, чтобы избежать ненужных сложностей, которые вечно возникают с невинными девицами. Грейс стала исключением из этого незыблемого правила, однако он не собирался пускаться в объяснения по этому поводу.

— Вы вполне можете опустить свою простыню, герцогиня. Все равно вы направляетесь в мою постель.

Грейс неуверенно поднялась в лохани. У нее, конечно, затекли ноги — она долго поджимала их, как курица-наседка.

— Раз так, я сама возьму полотенца, — сказала она тоном, не допускающим возражений, но не сделала попытки выбраться из лохани.

Только теперь Хантер заметил, что его жена вся дрожит. Он потерял терпение — этот поединок характеров затянулся.

— Ну, с меня хватит! — Он решительно подошел к лохани и сгреб жену в охапку.

Мир перед глазами Грейс закачался, она охнула. Ни о чем не думая, она обхватила герцога руками за шею, чтобы не упасть.

— Отпустите...

Она сдавленно вскрикнула, когда Хантер понес ее к кровати. Мокрая простыня, хоть как-то прикрывавшая ее, слетела и громко шлепнулась на пол.

Грейс удивила Хантера: она крепче прижалась к нему и спрятала лицо у него на плече. Что-то она бормотала, но слов было не разобрать. Вероятно, ее шокировало происходящее. Ну, ему все равно пришлось бы снять с нее простыню перед тем, как лечь в постель, — не спать же ему рядом со свертком мокрого белья!

— Не переживайте из-за простыни, герцогиня, — успокаивающе произнес Хантер и положил жену на кровать. Эту задачу упростила горничная, которая задолго до того позаботилась раскрыть постель. — Здесь лучше, чем в ванне, разве нет? Сухо!

Жена перекатилась на бок, что-то сердито бормоча себе под нос. Хантеру открылся восхитительный вид безупречной кожи на спине и ягодицах. Грейс тут же постаралась натянуть одеяло на нижнюю часть тела. Бабушка часто говорила, что из Грейс вырастет редкая красавица. «Все дело в породе», — говаривала старушка, хотя в то время Хантер не очень к этому прислушивался.

Теперь, обвенчавшись с Грейс, он не мог не радоваться своей удаче. Хантер протянул руку, собираясь погладить ее по спине. Хотелось убедиться, что ее бледная кожа нежнее шелка. Грейс быстро повернулась к нему лицом, сверкая глазами от гнева.

— Конечно, я ваша жена, — ядовито проговорила она. — Однако я заслуживаю большего уважения. Не нужно таскать меня по комнате, словно плетеную корзину!

Хантер запрокинул голову и от души расхохотался, забыв, что это опасно делать в присутствии разъяренной женщины. Они с друзьями не раз попадали в переделки из-за своего отменного чувства юмора.

— Уж поверьте мне, герцогиня, — сказал он, потирая ушибленный бок, — даже будучи пьян, я способен отличить голую женщину от корзины.

Грейс натянула одеяло выше груди.

— Не могу передать, насколько я рада тому, что у меня такой способный муж. — Ей удалось произнести эту фразу высокомерным тоном, хотя она, обнаженная, сидела на кровати, прикрытая одеялом.

К тому же оно не так уж ее и закрывало. Хантеру удалось неплохо ее рассмотреть, и теперь он не мог дождаться мига, чтобы приступить к приятному занятию, а не только восхищаться ее красотой. Ему хотелось всю ночь гладить ее нежную кожу, запоминая каждый изгиб тела. Скоро он языком распробует ее самые чувствительные места и вдохнет ее неповторимый аромат, понемногу возбуждая и свою жену. А потом, когда он лишит ее невинности и покажет, что ожидает ее после некоторых неудобств, он услышит ее тихие стоны — она постигнет радости супружеского ложа.

Пора.

Расстегнув последнюю пуговицу на рубашке, Хантер стянул ее через голову и швырнул к остальной одежде.

— Что вы делаете? — спросила Грейс, и в голосе ее гнев уступил место настороженности.

— Смею вас заверить, ничего дурного, — ответил он, подошел к столу и задул свечи. — Готовлюсь лечь в постель.

И он вернулся к супруге, оставив гореть свечи, стоявшие у самой ванны. Он понимал, что застенчивая жена предпочла бы полную темноту, однако не желал идти у нее на поводу и позволять ей мысленно рисовать себе всякие страхи относительно него и их супружеского ложа.

Хантер небрежно погладил свой плоский живот, бросил мимоходом взгляд на свою грудь. Он не страдал тщеславием, но все прежние любовницы восхищались его телом и его умением доставлять им удовольствие. По какой-то необъяснимой причине ему хотелось, чтобы и Грейс оценила его мужественную красоту. Известный своей заботой об удовольствии партнерши, он нисколько не сомневался в том, что жена останется им довольна.

Увы, герцогиня, казалось, совсем не оценила выпавшей на ее долю удачи. При приближении мужа лицо ее стало бледным как мел. Она не привыкла к виду обнаженного мужского тела, а он не подумал о том, что его подчеркнутая мужественность может ее напутать. Наверное, разумнее было не снимать рубашку.

— Не соблаговолите ли задуть все свечи, ваша светлость? — негромко попросила Грейс.

— Хантер, — рассеянно поправил он. — Думаю, лучше, если одна-другая будут гореть. Разве вам не любопытно рассмотреть своего мужа?

Грейс с трудом перевела дыхание.

— Смотрите. — Он взял ее за руку и прижал ладонь к своему животу. — Вы вольны изучать меня, сколько вам будет угодно.

В ответ на это предложение Грейс закатила глаза и безвольно рухнула на подушки.

Невинная супруга лишилась чувств.

Грейс почувствовала, что у нее запылала правая щека, дотронулась до нее рукой, открыла глаза и окинула сердитым взглядом склонившегося над нею джентльмена.

— Чтобы сделать вам приятное, я могу еще поставить себе красивый синяк — утром он будет гармонировать со здоровым цветом лица, — проговорила она и попыталась сесть. Герцог не двигался, и она оттолкнула его. — Что произошло?

— Вы упали в обморок, — мрачно ответил он.

— Правда? — с неподдельным удивлением спросила Грейс. Ей в детстве случилось раз-другой сильно ушибиться, но она не могла припомнить ни единого случая потери сознания.

— И часто это у вас бывает?

— Простите? А, вы об обмороках. — Грейс отрицательно покачала головой. Натянула одеяло выше груди, размышляя о том, разглядывал ли ее супруг, пока она была без чувств. — Нет, я к ним совершенно не склонна. А долго я была в обмороке?

— Не очень, — ответил Хантер, вглядываясь в ее лицо. — Минуту, может, чуть больше. Как вы себя чувствуете?