Виктория Холт - Знак судьбы

— Да, спасибо, Аделина.

— Тебя долго не было.

— Да, долго.

— А зачем ты теперь приехала? Ты хочешь что-то рассказать Китти?

— Нет, просто повидаться с ней. Мы ведь всегда были с ней дружны. Разве ты не помнишь?

— Да, я помню все. Ты знаешь о леди Гарстон?

— Только то, что услышала от тебя.

— Это случилось в Гарстоне. Гарстон — это замок… очень большой. Она часто ходила по крепостному валу. Ты знаешь, что такое крепостной вал?

— Да.

— Там было очень опасно, и они поставили ограждение. Раньше люди стояли там и лили на головы захватчиков расплавленную смолу.

— Боже мой! Наверное, это было очень давно!

— Однажды леди Гарстон поднялась туда. Она перегнулась через перила — и они сломались. Она упала вниз… и потом умерла.

— Бедная леди Гарстон!

— Она не знала, что перила сломаны.

— Но мы знаем, что наши перила сломаны, поэтому будем осторожны, — до тех пор пока их не починят.

— И все равно, мы можем погибнуть.

— О, давай не будем говорить о грустном. У тебя такое красивое платье!

Выражение ее лица изменилось.

— Его выбрала для меня Китти, — с удовольствием сказала Аделина.

— Оно тебе очень идет.

— Китти говорит, что я должна красиво одеваться.

Я улыбнулась ей.

— Ты ведь очень любишь Китти, правда?

— Я люблю Китти больше всех на свете… сильнее и крепче, чем любой другой человек. Я люблю Китти. — Она очень внимательно посмотрела на меня. — И никто не должен забрать ее у меня.

— Я уверена, что никто и не захочет. Ой, смотри, уже пора спускаться к ужину.

После ужина, когда мы с Лусианом остались с Китти и Джефферсоном, мы вернулись к предмету, который больше всего занимал всех нас. Джефферсон не изменил своего мнения. Он по-прежнему полагал, что история о перепутанных лекарствах должна оставаться между нами.

— Я хочу еще раз обдумать все это, — сказал он. — Вам же не нужно завтра уезжать? Вы сможете остаться еще на день? Лучше всего обсуждать проблему, даже если повторяешь все снова и снова. Это помогает сделать правильный вывод.

— Предложение очень соблазнительное.

— Иногда полезно идти на поводу у соблазнов, — сказала Китти. — Думаю, это как раз такой случай.

— Ну что ж, спасибо вам за гостеприимство и за интерес к моей проблеме.

— Это и наша проблема тоже, — ответила Китти.

Я лежала в кровати. Сон никак не шел ко мне. И это неудивительно. Я думала о Лусиане, о том, как сильно я его люблю, и о том, как приятно было познакомиться с Джефферсоном. Он мыслит очень позитивно и многое сделал, чтобы успокоить Лусиана.

Я услышала легкий шорох и открыла глаза. У балконной двери стояла Аделина.

— Кармел, — воскликнула она взволнованно, — иди сюда… быстро… пожалуйста, скорее!

— Что случилось? — спросила я, вскакивая с кровати.

— Пожалуйста… пожалуйста, иди сюда!

Я вышла вслед за ней на балкон. Она вдруг остановилась.

— Это здесь, — сказала она.

Она крепко схватила меня за руку и подвела к перилам. В ее глазах светилось безумие.

— Аделина! Осторожнее! — воскликнула я. — Вспомни о перилах!

Она крепко держала меня за руку. Лицо ее перекосилось. Она совсем не была похожа на ту Аделину, которую я знала с детства. Она прижала меня к перилам балкона, и я поняла, что она хочет сделать. Перила были сломаны, столб шатался. И Аделина пыталась сбросить меня вниз! Я почувствовала, как перила подались вперед. Потом услышала, как они с грохотом упали вниз на вымощенный камнем внутренний дворик.

«Сейчас! — подумала я. — Сейчас!» Я изо всех сил старалась освободиться. Но Аделина была очень сильной, и ее хватка ничуть не ослабела. Лицо оставалось злобным.

— За что? Почему?! — кричала я.

Она все еще крепко держала меня и вдруг начала плакать. Мы немного покачнулись. Я безуспешно попыталась освободиться. И вдруг Аделина потащила меня от края балкона. Она все еще крепко сжимала меня и горько плакала.

— Я не могу этого сделать, — прошептала она. — Я не могу убить Кармел! Только не ее…

Мне казалось, что это дурной сон. Этого не может быть! Но она действительно собиралась убить меня! Почему? Потому что мысль о сломанных перилах полностью завладела ею? Она хотела столкнуть меня вниз, и если бы ей это удалось… я бы погибла. Что было у нее на уме, в ее несчастном затуманенном сознании? Почему она на меня напала?

Она продолжала плакать.

— Аделина, — сказала я, — что все это значит? Что ты хотела сделать?

— Я не могу этого сделать, — сказала она. — Я не могу убить тебя, Кармел. Но я никому не позволю забрать у меня Китти.

Мне удалось отвести ее в свою комнату. Мы сели рядом на кровати, и я обняла ее.

— Аделина, — попросила я, — пожалуйста, расскажи мне, что тебя беспокоит. Думаю, все это можно как-то объяснить.

— Ты меня теперь ненавидишь! — воскликнула она. — Ты ведь все знаешь!

— Я не испытываю к тебе ненависти. И никогда не смогла бы возненавидеть тебя. Я люблю тебя. Мы всегда были хорошими друзьями, правда?

Она кивнула.

— Ты приехала, чтобы рассказать ей, — сказала она. — Ты все знаешь. Я слышала, как ты говорила. Я знаю, о чем ты говорила. Это о ней… о моей матери… о моей противной матери. Она собиралась отослать Китти. Она бы сделала так, чтобы я никогда больше не увиделась с Китти.

— Аделина, — сказала я, — может, ты мне все расскажешь?

— Они заберут меня у Китти, — твердила она.

— Никто тебя не заберет. Китти любит тебя. Ты всегда будешь с ней.

— Я не позволю им увезти меня от нее, не позволю!

— Нет, конечно. Но почему ты хотела убить меня?

— Ты собиралась все узнать. Ты привезла сюда Лусиана. Я слышала, как вы говорили об этом. Ты хотела рассказать Китти, доказать ей. Вы собирались сказать всем… журналистам… полицейским… всем.

— О чем рассказать, Аделина?

— Что это сделала я. Я убила ее. Ты приехала рассказать им об этом.

— Ты убила свою мать?!

— Она хотела отослать Китти. Она была жестокой. Ее никто не любил. Без нее было лучше. Она меня пугала. Она застала меня в своей комнате. Я только хотела показать Лусиану опал. А тут ящик выпал… А когда Китти пришла за мной, моя мать так разозлилась, что велела Китти убираться. Я пошла в ее комнату, когда она лежала в кровати. Она задыхалась, не могла дышать. Она сказала: «Лекарство… лекарство», — и больше ничего. Я положила много пилюль в стакан и дала ей. Она выпила. А потом умерла. Но они отвезли нас к тете Флоренс, а я не хотела там оставаться. А через некоторое время они отослали меня к Китти. Я подумала, что ты приехала, чтобы все испортить.

— О Аделина, моя бедная Аделина!

Она прижалась ко мне, все еще всхлипывая.

— Я вернулась к Китти, — продолжала она. — Тут было очень хорошо. Это лучшее место на свете. Я не могу уехать от Китти. А ты приехала, и я подслушала, что ты постоянно говорила с ними о… том, что ты знаешь и что собираешься им рассказать. А когда они узнают, они заберут меня у Китти. Я не могу уехать от Китти. Здесь мне спокойно. Это мой дом. Я не хотела причинить тебе вред… я должна была… но не смогла, потому что очень тебя люблю.