Виктория Холт - Роковая женщина

— Это сказалась болезнь. Она способна изменить людей до неузнаваемости.

— Ее точно изменила.

— Тебе надо отсюда уехать, Анна. Это для тебя не место.

— Шантель, как приятно сознавать, что ты так беспокоишься о моем будущем.

— Еще бы, Анна. Я смотрю на тебя как на сестру.

— Мы совсем недолго знаем друг друга.

— Время не всегда лучшая основа для дружбы. Иных людей больше узнаешь за месяц, чем других за годы. Все, что здесь произошло, необыкновенно сблизило нас, Анна. Я хотела бы, чтобы это так и осталось.

— Я тоже этого хочу. Но у тебя есть сестры.

Она состроила гримасу.

— Странно, как быстро теряешь нити, связывающие тебя с семьей. Моя сестра Селина вышла замуж и осталась в деревне, где мы жили при отце. Кейти вышла за врача и переехала на север, в Шотландию.

— Ты с ними совсем не видишься?

— Нет — со времени, когда я поступила к леди Хенрок. А после нее сразу перешла к вам, не было времени съездить домой. Это ведь неблизкий свет — Йоркшир.

— Представляю, как они по тебе скучают.

— Обе они на много лет старше меня, выросли, когда я еще была ребенком. Моя мама, перед тем как родить меня, сделалась сентиментальной: взяла для меня имя со старинной могильной плиты на приходском кладбище. Под ней была похоронена некая Шантель. Ушла из этой жизни в двадцать четыре года. Ее полное имя было Шантель Спринг. Вот мама и сказала: если родится девочка, назову ее Шантель Спринг. Так она и сделала. Я Шантель Спринг Ломан. По крайней мере, такую мне передали историю. Я ведь совсем не знала мамы. Это я убила ее при рождении.

— Убила? Что за выражение? Ты говоришь так, будто в этом есть твоя вина.

— Невольно чувствуешь свою ответственность.

— Неправда, дорогая Шантель. Ты должна сейчас же выбросить это из головы.

— Ты только посмотри, — засмеялась она, — я являюсь к ней с утешениями, а вместо этого слушаю ее проповеди.

— Ну и что ты мне посоветуешь?

— Не тревожься. Распродавай, если на то пошло. А потом что-нибудь придумаем.

— Что бы я без тебя делала, Шантель!

Потом разговор зашел о Замке и тамошних происшествиях. Это место явно трогало ее за живое. Она словно влюбленная, подумалось мне, только предметом ее страсти был сам Замок. Если, конечно, это была не маска. Я не сомневалась, что ее очень занимал Рекс Кредитон, но не чувствовалось, чтобы она переживала сколько-нибудь глубоко, хоть и обмолвилась, что у него не могло быть серьезных намерений относительно сиделки. Я не хотела, чтобы обидели и ее, как когда-то меня. Не странно ли, что она, вправду ставшая мне едва ли не сестрой, о которой я всегда мечтала, должна была увлечься вторым из братьев — после всего, что я пережила из-за первого. Слишком заметно было это ее увлечение, чтобы я не беспокоилась.

Мне сразу полегчало после ее ухода. Я приободрилась, поверила, что справлюсь со всем, что бы ни выпало на мою долю.

Мне не терпелось узнать как можно больше о жизни в Замке. Она забрала свой дневник, обещав при первой возможности удовлетворить мое любопытство. Я напомнила, что жду новых записей.

— Но и ты должна писать, Анна. Я хочу знать, что ты делаешь, что думаешь — все без утайки. Только так можно увидеть правду.

Я с ней согласилась.

Прошло некоторое время, прежде чем я смогла прочесть продолжение дневника. За этот срок я пришла к решению распродать имущество. Подумывала даже о продаже дома. Но агент по продаже недвижимости, с которым я связалась, сказал, что это будет непросто. Дом был интересный, но много лет не ремонтировался. Крыша протекала, в дверных косяках завелся древоточец, и есть признаки гнили с приречной стороны.

— Дом стоит слишком близко от воды, в нем сыро. Такие дома очень живописны, но время от времени требуют целых состояний на ремонт. К тому ж надо иметь в виду, что он простоял четыреста лет. Неразумно выставлять дом на продажу только из-за того, что он требует больших затрат: вы практически ничего не выручите за него.

Наилучшим выходом, который он мог мне предложить, было бы сдать дом в аренду за символическую плату с условием, что жилец сделает надлежащий ремонт. Это значило, что за привилегию жить в этом доме арендатор должен будет чинить крышу, выводить гниль и древоточца.

— Наверное, это выход, — согласилась я.

— Поверьте мне, это единственный выход, — ответил он.

Итак, я решилась. Собралась распродать имущество, выплатить долги и сдать в наем дом. Мне должно было перепасть совсем немного, может, и вовсе ничего. Но я освобожусь от пут. Оставалось решить, что мне делать с собой. Впрочем, шаги, которые я готовилась предпринять, требовали времени: у меня были еще месяцы, чтобы подумать о собственном будущем.

Тем временем в Замке развивались события, о которых я узнавала от Шантели — в основном и ярче всего из дневника.

9 мая. Сегодня ходила к Анне послушать, что ей насоветовали. По-моему, ей бы избавиться от Дома Королевы и всего с ним связанного, если только не придется уехать слишком далеко, и мы сможем хоть изредка видеться. Вот бы изобрести способ залучить ее в Замок! Как было бы славно по горячему следу обсуждать с ней события. Сегодня ко мне зашла Эдит Бейнс с лекарствами. Как раз в это время у моей больной был доктор Элджин, и мы разговорились. Она совсем не похожа на свою сестру Элен. Такая важная: главная над служанками и жена самого мистера Бейнса! Меня считает за равную, то есть без высокомерия осыпает благодеяниями, что выглядит довольно-таки забавно, но в то же время весьма полезно. Мне кажется, Эдит в курсе многих «секретов» Замка. Уже успела пооткровенничать, что вскорости ожидается большое событие. Вчера ее позвала леди Кредитон и сказала, что пригласила на первую неделю июня Деринхемов.

— Значит, будут игры и забавы, — поделилась Эдит, — то есть много работы. Мистеру Бейнсу велено освежить пол в бальном зале. Говорят, вызывала и садовников.

— Деринхемов? — переспросила я. — Должно быть, важные птицы, коль леди Кредитон так беспокоится.

— Вообще-то они в какой-то мере наши конкуренты, — пояснила Эдит. Этим «наши» она подчеркивает свою причастность к делам «Леди-линии». — Но, разумеется, между нами все очень мирно. Сэр Генри — большой друг ее светлости и мистера Рекса. Между нами, мне кажется, сэр Генри и леди Кредитон решили, что Хелена как нельзя лучше подходит мистеру Рексу.

— Как нельзя лучше?

— Чем они не пара? Всегда хорошо объединить предприятия. Только представьте, какой мы будем силой — Кредитоны и Деринхемы вместе!

— Звучит резонно, — заметила я.

Она возвела глаза к потолку.

— Это значит, предстоит поработать. Вы не представляете, как обленились девушки. Но по крайней мере удачно женим хоть мистера Кредитона. После всего что натворил капитан.