Энни Берроуз - Невеста для сердцееда

Все же сейчас ей вспомнился момент, когда лорд Дебен подставил свое непроницаемое лицо под струи дождя, будто стремясь смыть что-то. Она тогда задумалась, не гложет ли и его печаль, столь же всеобъемлющая, что и ее собственная. Но затем он вынул часы и повернулся к свету, посмотреть, который час. Генриетта никогда не видела мужчину более непостижимого, изнывающего от скуки и столь непреклонного.

Испытав к нему внезапный прилив сочувствия, она задалась вопросом: какая печаль выгнала его под дождь? И очень радовалась, что он ее не заметил. Такому мужчине не понять, зачем она сбежала и оплакивала свое разбитое сердце. Скорее всего, он просто посмеялся бы над ней.

— Мисс Гибсон, — твердо произнес Дебен. — Не будете ли вы столь любезны слушать внимательно?

— Приношу свои извинения, — покаянно отозвалась она. — Я задумалась.

— Я заметил, — презрительно хмыкнул он.

Он не только заметил, но и очень разозлился столь явному невниманию, поскольку привык, чтобы люди ловили каждое сказанное им слово. В особенности женщины.

— Смею предположить, вы заново переживали ситуацию, в которой мисс Уэверли заставила вас поверить, что больше не представляет для вас опасности. Поверьте мне, вы заблуждаетесь.

— Я заблуждаюсь, а вы всегда правы, вы это хотите сказать? Даже не пытайтесь уверить меня, что знаете, о чем я думала.

— Ну, это совсем не трудно. У вас очень выразительное лицо, а я наблюдал за всеми отражающимися на нем эмоциями. Томление, отчаяние, гнев, после чего вы решительно вздернули подбородок, я сразу уверовал, что вы намерены не дать ей себя победить.

— Все… совсем не так… — запинаясь, возразила Генриетта.

— И сердце у вас, значит, не разбито? Не вы ли мне говорили, что только бесхребетная плакса может дать волю слезам?

Заслышав из уст Дебена собственные слова, Генриетта поморщилась.

— Возможно, я сказала больше, чем следовало бы, по чрезвычайно личному вопросу… — Она никому не рассказывала о Ричарде, и, если повезет, ей удастся и дальше скрывать от всех эту печальную историю. — Но это не дает вам права насмехаться надо мной.

— Насмехаться над вами?

Он наградил ее пронзительным взглядом. У нее очень расстроенный вид, и его раздражение по поводу того, что она думает о чем-то своем, вместо того чтобы внимательно слушать его, быстро улетучилось.

— Ничего подобного. Я восхищаюсь вашим боевым настроем. Если кто-то попытается одержать над вами верх, вы немедленно дадите отпор, не так ли? Точно так же, как вы возникли из-за тех горшков с цветами, чтобы заступиться за меня, решив, что ситуация складывается не в мою пользу.

«Никто никогда не делал для меня ничего подобного», — мысленно добавил он.

Хотя сейчас она и пожимала плечами, будто ничего особенного не произошло, но не стала отрицать, что ее поступком руководило некое… сочувствие к нему, желание помочь.

Осознание этого вызвало в Дебене странное ощущение. В действительности ему бы следовало оскорбиться. Виданное ли дело, мисс Гибсон решила, что он нуждается в помощи! Но он почему-то совсем не испытывал подобного чувства. Когда он смотрел на нее, она не вызывала раздражения, он же ощущал в душе теплоту к единственному человеку, попытавшемуся бескорыстно защитить его.

— И теперь я у вас в долгу, мисс Гибсон, а я привык отдавать долги. Поэтому я хочу стать вашим другом.

Заслышав эти слова, девушка удивленно заморгала.

— Так вот, повторяю, мисс Уэверли непременно попытается причинить вам зло при первом же удобном случае. Она из тех, кто без угрызений совести воспользуется своим положением в обществе, чтобы не позволить вам добиться цели, которую вы поставили перед собой, приехав на сезон в Лондон.

Генриетта горько рассмеялась.

Лорд Дебен бросил на нее резкий взгляд.

— Вы хотите сказать, она не сможет навредить вам еще больше. Неужели уже отомстила? Проклятие! Не ожидал, что она окажется настолько проворной.

— Нет… Вы не понимаете…

Генриетта полагала, что, объясни она ему все, он не поймет. Не такой человек. Он может сколько угодно уверять, что является ее другом, но при этом остается тем, кто заявил, что просто останется в сторонке наблюдать за тем, как женщина совершает социальное самоубийство, нежели чем поступит как настоящий джентльмен.

— Прошу вас принять как должное тот факт, что мисс Уэверли не сумеет предпринять ничего хуже того, что уже сделала. Я искренне благодарю вас за заботу, однако нет нужды и дальше продолжать эту… экскурсию.

Они как раз приближались к повороту, за которым находился выход.

До того как они оказались в парке, Дебен решил, что уделит мисс Гибсон ровно столько времени, сколько требуется, чтобы выразить благодарность, предупредить об опасности и предложить помощь. Он думал, одного круга по парку будет вполне достаточно.

Однако вместо того, чтобы направить экипаж в ворота, Дебен начал еще один круг.

Только он, а не эта нахальная, неблагодарная непостижимая мисс Гибсон, будет решать, когда закончить прогулку.

— В ту ночь вы поехали домой. С тех пор не появлялись ни на одном из приемов, где мисс Уэверли считает себя королевой. Следовательно, что бы она вам ни сделала, это случилось до того, как вы поспешили мне на помощь.

Королева? О да, самое подходящее для мисс Уэверли определение. Генриетта наблюдала за ней всего один вечер, эта девушка, несомненно, воспринимала восхищение мужчин как нечто само собой разумеющееся. А такие влюбчивые деревенские молодые люди, как Ричард, и вовсе, похоже, выстраивались в очередь, чтобы признаться, как они очарованы ею.

Генриетта презрительно скривила губы.

— Ага! Похоже, я попал в яблочко! И не пытайтесь это отрицать. Мисс Уэверли сделала что-то такое, отчего вы уединились поплакать.

Генриетте никогда не приходилось видеть улыбки более циничной, чем у лорда Дебена.

— А потом вам выпал шанс поквитаться с ней, — продолжал он, презрительно улыбаясь, — и вы воспользовались им.

Генриетта хотела было запротестовать, дескать, ничего подобного и в мыслях не было. Но вспомнила свои размышления о том, что не позволит мисс Уэверли поймать в свои силки еще одного ничего не подозревающего джентльмена.

Она откинулась назад, нахмурив брови. Неужели она в самом деле пресекла попытку скомпрометировать Дебена потому лишь, что завидовала и злилась? Она ужаснулась, осознав, что ее поступками могли руководить столь низменные побуждения.

Потрясенная, Генриетта отказалась от попытки мысленно воспроизвести произошедшее на террасе еще раз, но с другой девушкой — не мисс Уэверли — в главной роли.

Ей было трудно объективно оценить ситуацию, потому что в ту ночь она действовала, особо не задумываясь, лишь реагируя на разворачивающиеся события. Поначалу, узнав мисс Уэверли, она удивилась тому, что не заметила, как прекратилась музыка, ведь присутствие той на террасе явно свидетельствовало о том, что ее танец с Ричардом окончен. Генриетта бросила взгляд на дверь, через которую мисс Уэверли вошла, с ужасом думая о том, что и так уже достаточно вытерпела этим вечером. Не хватало только, чтобы на террасу вышел Ричард, невольно делая ее свидетельницей тошнотворной романтичной сцены.