Барбара Эвинг - Гипнотизер

Герцог, которого вызвали следующим для дачи показаний, остался сидеть в своем кресле и отказался приносить присягу.

— Какого черта я должен приносить присягу в этой дурацкой гостинице? Я герцог Ланнефид и не собираюсь никому приносить присягу.

— Вы приносите присягу ее величеству, — немедленно ответил мистер Танкс, старательно избегая взгляда сэра Фрэнсиса Виллоуби. — Милорд, таков закон, и даже особы королевской крови не освобождаются от этой обязанности. Показания, которые вы даете на дознании, проводимом именем королевского величества, должны быть основаны на правде и ни на чем ином, кроме правды. И да поможет вам Бог.

Герцог отвечал на все вопросы в довольно грубой манере и оживился, только когда публике снова было продемонстрировано орудие убийства.

— Я никогда не видел этого кинжала прежде, — заявил он, но его глаза светились алчностью.

После герцога пришла очередь леди Розамунд. Она выступила, сохраняя королевскую осанку. Ее показания были сжатыми и предельно ясными: лорд Морган Эллис поужинал в кругу семьи в доме на площади Гросвенор, после чего ушел. Он не сказал о том, что у него есть какие-то особенные планы на вечер. Обнаруженное на месте преступления тело действительно было телом ее мужа. Она взглянула на прекрасный кинжал, который сиял и переливался разноцветием оттенков, и элегантно повела плечами.

— Возможно, я видела его, и возможно, что кинжал принадлежал моему мужу, но я не уверена, поскольку это было очень давно.

Она не смотрела на герцога и не удостоила взглядом мистера Танкса. Она ни разу не взглянула на присяжных. Казалось, что она поведала эту историю картинам на стенах или окнам, за которыми шел дождь. Когда она говорила, порывом сильного ветра вдруг открыло дверь и громкие голоса наполнили комнату, а затем так же быстро затихли, как только констебль Форрест захлопнул дверь.

Часы уже давно пробили полдень, когда в качестве свидетеля или возможного подозреваемого был вызван бродяга Сол О'Рейли. Это было жалкое зрелище. Его доставили из полицейского участка. Он дрожал, от него дурно пахло, и он все время просил джина. Мужчина настойчиво твердил, что ему тридцать два года, но выглядел он глубоким стариком, физически не способным нанести кому-то сильный удар. Он запинался, бормотал что-то бессвязное и смотрел на присяжных с полным недоумением.

— Ну, я был в «Блу постс» со стариной Мартином и еще одним бродягой. Он знает, что я был там, вы сами его можете спросить. Я не хотел спать на площади, потому что меня уже не один раз забирали за бродяжничество, но я не мог поднять голову, так что почти ничего не помню — только то, что дошел до кустов. Вот если бы вы дали мне джину, у меня в голове вмиг бы прояснилось.

Его просьбу отклонили, и мужчине пришлось продолжать.

— И вот я сплю, как вдруг меня будит констебль. Ваша светлость, дайте джину, мне тогда сразу станет легче отвечать.

Казалось, еще минута, и у него подкосятся ноги.

— Да и нам тоже, если тебя усадят на место! — не выдержал один из присяжных, который, как и все остальные, уже умирал от усталости и голода (дознание началось в десять, а сейчас пробило пять, и у них был лишь короткий перерыв, чтобы сходить в туалет). — Он бы не смог заколоть и кошку!

Грязный оборванец вдруг неуверенно заметил:

— А леди будут?

Мистер Танкс немедленно дал знак констеблю увести несчастного бродягу, чтобы предупредить возможные наглые выходки с его стороны.

— Вызовите мисс Престон, — быстро произнес офицер.

Мистер Танкс приказал ему вызвать как можно больше свидетелей в первый же день, чтобы завершить дознание в самый короткий срок. Зажгли еще несколько ламп.

Присяжные, у которых уже урчало в животе от голода, начали возмущенно протестовать, но умолкли в ту же минуту, как мисс Престон явилась перед ними. Все отметили, что она очень красивая женщина. Конечно, не очень молодая, но в прекрасной форме. И вдруг Джозеф Менли узнал ее, и его удивлению не было предела. Это же была Корделия, леди-гипнотизер! Она еще покупала у него звезды. Корделия тогда ему очень понравилась. И надо же, теперь она выступает здесь в качестве свидетеля. Он тут же пробормотал на ухо соседу-пекарю: «Она проводит гипнотические сеансы».

Инспектор Риверс увидел, что мисс Престон все еще не пришла в себя после вчерашнего потрясения, но, словно по волшебству, теперь излучала спокойствие. То, что приводило ее в отчаяние, сейчас было скрыто где-то в тайниках ее души. «В ней есть какая-то загадка, которую я не могу пока открыть. Она совершенно не похожа на тех, кто приходит в заведение миссис Фортуны», — подумал инспектор. К месту дачи свидетельских показаний она шла грациозной походкой. Он увидел, какая у нее тонкая талия, что было необычно для женщины ее возраста, и тут же отвернулся, пристыженный собственным порывом. Он почему-то ожидал встретить ее в черном, потому что видел накануне, как она была опечалена. Однако она явилась не в черном, а в темно-зеленом платье, поверх которого накинула яркий светло-зеленый шарф, подчеркивавший утонченные черты ее лица, высокие скулы и прядь белых волос. Инспектору нравилось смотреть на нее, и он вдруг ощутил учащенное биение своего сердца. Он с возмущением заметил, что присутствовавшие в зале журналисты с интересом подались вперед. Новый персонаж, женщина — это было именно то, что превратит эту историю в грандиозную новость.

Когда мисс Престон чарующим голосом сообщила свое имя и принесла присягу, мистер Танкс начал задавать ей вопросы в самой доброжелательной манере, словно он тоже испытывал удовольствие от лицезрения в конце рабочего дня столь привлекательной особы. Он вспомнил, что инспектор Риверс волновался относительно этой женщины и высказывался в пользу ее полной невиновности. Мистер Танкс был готов всячески поддержать эту свидетельницу. Однако если она откажется отвечать на его вопросы о событиях той ночи, когда было совершено убийство (инспектор Риверс рассказал ему обо всем), ему придется сменить тактику.

— Мисс Престон, я полагаю, что вы знали покойного лорда Моргана Эллиса?

— Да, знала.

— Я также полагаю, что вы видели его накануне убийства.

— Да, совсем недолго.

Она говорила твердо, словно заранее выучила текст.

Инспектор Риверс бросил взгляд на леди Розамунд Эллис. Она смотрела на мисс Престон, ее лицо напоминало непроницаемую маску. И вдруг на одно мгновение мисс Престон и леди Розамунд встретились взглядами: на доли секунды инспектор стал свидетелем безмолвного разговора женщин. Им обеим было что-то известно. Но он не мог понять смысла происходящего.

— Лорд Эллис явился в ваш дом?

— Да, сэр.

И вдруг на сцену вышел сэр Фрэнсис Виллоуби.