Сюзан Кубелка - Сброшенный корсет

Эта картина моментально оживила все мои чувства. Никакого сравнения с нашей фабрикой фесок в Вене. Я подняла голову и принюхалась. Ни малейшего запаха влажного отпариваемого войлока, к которому я привыкла у себя дома. Слабо пахло конским навозом, как и в любом городе, но все перекрывал аромат герани и глициний. Но прежде всего пахло приключениями! В Вене я ни разу не испытывала ничего похожего. Я внимательно изучила вывеску. Золотом на темном фоне: «Отель „Черный орел“. Владельцы: Юлиана и Луи Танцер». И никаких сыновей! Хотелось запеть. Но Эрмина не одобрила бы это. Так что, скрестив руки на груди, я опустила голову. Но, несмотря на смиренную позу, я видела предостаточно. Главная площадь кишела народом. Поэтому мы остановились не у самых ворот, куда уже съехались бесчисленные экипажи. Из них в сопровождении мужчин во фраках выходили нарядно разодетые дамы с искусными высокими прическами. Кавалеры предлагали дамам руку, и в предвкушении праздника они исчезали в отеле.

Но больше всего меня поразили красавцы в военной форме. Никогда еще мне не доводилось видеть столько офицеров на одном пятачке. Они стояли маленькими группками, по двое, по трое, в ярких, туго облегающих талию мундирах, с длинными саблями, которые небрежно болтались у самой земли, весьма довольные, оживленные, все подмечая и ожидая чего-то необычайного.

— Что тут происходит? — удивилась Эрмина. — Такая суматоха? В это время?

Бургомистр поклонился:

— Это и есть сюрприз, фройляйн фон Фришенбах! Оперный вечер в отеле. Большой благотворительный вечер в пользу вдов и сирот героев, павших под Сольферино. Здесь вся знать из Линца, Штирии и Эннса. Полагаю, вы увидите всех своих знакомых!

— И что же нынче дают? — взволнованно спросила Эрмина.

— «Юную спасительницу». Это детская опера. Сочинение фройляйн Шёнбек.

— Олимпия Шёнбек? Учительница? Сочинила целую оперу?

— Да, — с гордостью отвечал бургомистр. — Полагают, что это шедевр.

— Минка, ты рада? — просияла Эрмина. — Не успели мы появиться, а уже попали на праздник. С тобой всегда везет!

— Могу я вас попросить, сударыни, подождать меня? Мне надо на минутку в отель… я тотчас вернусь.

Едва он отошел, как стоявшие рядом офицеры повернулись в нашу сторону и стали исподтишка, но с интересом разглядывать нас. Я сделала вид, будто ничего не замечаю, как вдруг услышала знакомый голос:

— Добрый вечер, сударыни! Целую ручки. Целую ручки.

И кого же я увидела? Перед нами стоял молодой господин — широкоплечий, с короткими темными волосами, с васильковыми глазами, опушенными черными ресницами, с открытым веселым взглядом… Это был тот самый молодой человек из Хинтербрюля, только теперь он был в мундире.

— Вы узнаете меня, сударыня? Габор фон Бороши. Мы познакомились зимой у моей тетушки. Вы тогда чудесно пели и играли на фортепьяно. Я был покорен вашим дивным голосом. Надолго в Эннс? — он обрадованно смотрел на меня.

— На все лето, — смущенно пробормотала я и надвинула дорожную шляпу поглубже на лоб.

— А где вы остановились, позвольте поинтересоваться?

— Здесь, в отеле.

— Я тоже, — удовлетворенно воскликнул Габор. — Какое совпадение! Я здесь со своим папа́. Он даже не обмолвился, что вас ждут. Мы останемся до конца августа. Я непременно должен снова услышать, как вы поете. Вы сделаете это для меня?

— Габор! Где ты застрял? — раздался грозный голос, и пред нами предстал венгерский генерал. — Строишь из себя галантного кавалера? Тебя разыскивают. Принцесса Валери. Она сидит в ресторане и скучает. Живо туда!

— Да, папа́. Сию минуту.

Габор улыбнулся нам и громко сказал:

— Разрешите откланяться, милые дамы! — И шепотом добавил: — Я всегда к вашим услугам. Скоро я дам знать о себе. — Повернулся и быстрым шагом направился ко входу в отель.

Я блаженно откинулась на сиденье. Теперь у меня в Эннсе появился знакомый. Кто бы мог подумать? В городе не просто пахло приключениями. Одно уже произошло. «Скоро я дам знать о себе. Я всегда к вашим услугам!»… Так говорят взрослым, а не детям.

— Что он там бормотал? — строго спросила Эрмина.

— К сожалению, я не поняла.

— С каких это пор ты стала плохо слышать? Прошу тебя, сядь прямо. В обществе неприлично сидеть развалившись. И сдвинь обратно свою шляпу! Вечно ты прячешь лицо. Это дурная привычка.

Я выпрямилась и смотрела Габору вслед, пока он не скрылся в отеле. Какая чудесная форма! Синие панталоны, серый, пригнанный по фигуре, без единой морщинки мундир. Ярко-красные обшлага. И все завершает черная с золотом фуражка. А какая молодцеватая походка! Он стал выше за это время. Но самое главное — он действительно обрадовался, увидев меня, и по-прежнему не замечал, как я уродлива. Я судорожно вцепилась в зонтик от солнца и опустила глаза, потому что Эрмина уставилась на меня. Спрашивается, где это он будет «к моим услугам»? И как? И когда? Меня не оставляют без надзора. Мне нельзя одной выходить из дому. Молодых девушек всегда строго блюдут. Он что, не знает этого?

Генерал тем временем обошел нашу карету. Офицеры почтительно посторонились. Он открыл для моей гувернантки дверцу:

— Целую ручки, сударыня, — пробасил он. — Вот это сюрприз! Вы на летний отдых? Позвольте, я помогу вам. Здесь так легко упасть. В Эннсе, говорят, опасная для дам мостовая.

— Ну, нет! — Эрмина оперлась на его руку и грациозно опустилась на землю. — У меня, видите ли, иммунитет. Я знаю господ-создателей и все их ловушки… однако какое совпадение… а что привело вас сюда? Позвольте спросить.

— Не позволю, — произнес генерал, — говорить об этом строжайше воспрещено. Секретная миссия.

— Надеюсь, приятного свойства?

— Ну я же сказал… правда, кавалер наслаждается и помалкивает.

Эрмина понимающе улыбнулась и обернулась ко мне.

— Минка, иди сюда. Только осторожно. Ступенька очень высокая.

Я на секунду поколебалась. Папа́ Габора подаст сейчас руку и мне… Нет, он и не думал даже. Зато Карл молниеносно спрыгнул с облучка и, обхватив меня сильными руками, опустил на землю.

— А вот и она, Ваше Превосходительство! — воскликнула Эрмина, как только я оказалась рядом с нею, — моя подопечная, Минка. Перед тобой, Минка, Зольтан — барон Бороши, предводитель гусар, генерал. Один из лучших наездников в мире. Он ездит верхом вместе с нашей императрицей, приглашен в Гёдёллё, сопровождает ее на каждой охоте, и все ему страшно завидуют…

Я сделала глубокий книксен. Но это не произвело на лучшего в мире наездника никакого впечатления. Он смотрел мимо меня.

— Вчера вечером прибыл мой кузен. Причина в ней?

— Он знает о нашем приезде. Таков был уговор.

Генерал наморщил лоб. Его черные, как уголья, раскосые глаза налились диким гневом: