Патриция Хортон - Королевская страсть

— Когда мы клялись не уводить друг у друга кавалеров, мы не представляли себе, что любим одного человека.

— Конечно, Анна, — мягко согласилась Барбара. — Клянусь тебе, у меня и в мыслях не было обидеть тебя. Будь это другой мужчина, видит Бог, я бы даже не взглянула в его сторону. Но я уже любила Филипа. Он для меня единственный мужчина во всем белом свете.

Анна внимательно посмотрела на подругу, и на этот раз во взгляде ее серых глаз безошибочно читалась жалость.

— Барбара, Филип любит многих женщин. Я всегда знала, что я не единственная, кого он одаривает своим вниманием… Хотя, конечно, вначале мне казалось, что это не так. Но потом все прояснилось, как для тебя сейчас.

Барбара гордо вскинула голову.

— Я не собираюсь делить Филипа ни с кем. Наша любовь безмерна, неповторима. Никто не заменит мне Филипа и ему никто не сможет заменить меня.

— У леди Элизабет Ховард будет от него ребенок, — резковато сказала Анна.

Барбара ахнула, и губы ее побелели от ярости:

— Не может быть!

— Филип сам не отрицает этого, — сказала Анна спокойно. — Я была у него вчера днем, и он показывал мне письмо от сестры. Она упрекает его за кутежи, игру и за то, что он наградил ребенком юную леди. Филип бросил письмо на стол и сказал: «Сколько шума из-за этой Бетти Ховард! Сплетни дошли уже даже до моей сестры».

Барбаре показалось, что в нее вселился легион дьяволят, которые отчаянно кололись и щипались, голова ее горела, как в адовом огне. Невозможно… Неужели только вчера он лежал в постели с Анной? Однако Анна никогда не обманывала ее. Пристально посмотрев в открытые честные глаза подруги, Барбара отвернулась и, всхлипнув, положила ладонь на свой плоский живот. Счастливая Элизабет, у нее есть ребенок Филипа, и теперь, конечно, они связаны самыми крепкими узами.

— Значит, он женится на Элизабет Ховард? — глухо произнесла она.

Анна засмеялась холодным звенящим смехом, как подобало модной даме. Но у нее это плохо получилось, голос ее срывался:

— Женится?! У него и мыслей таких не было. Элизабет отошлют в деревню. — Она слегка поежилась, подумав, что такая участь может легко постигнуть и ее.

Барбара вдруг представила себе Филипа так ясно, что ей померещилось, будто он здесь, в ее спальне вместе с ними. И стоит только протянуть руку, чтобы коснуться той милой морщинки на щеке, загорелой шеи, выступающей из белоснежных кружев, сильных рук, которые умели быть такими нежными, когда он ласкал ее.

Барбара задумчиво покачала головой и удивленно сказала:

— Как странно!.. Я верю каждому твоему слову, но какая же это мука!.. И самое ужасное, что я все еще люблю его.

— И я тоже, — удрученно сказала Анна. — Он такой обаятельный, и уж если он запал в твое сердце, то считай, что оно принадлежит ему навеки. — Она внимательно взглянула на Барбару. — Что же теперь будет с нашей дружбой? Сумеем ли мы сохранить ее?

Барбара окинула ее взглядом. Это была все та же милая, знакомая Анна, ее единственная подруга. Ей вдруг захотелось повернуть время вспять и вновь почувствовать ту не омраченную ничем дружескую привязанность, которая была прежде.

— Как же нам быть? — спросила она наконец. — Ты же понимаешь, что я буду сгорать от ревности каждый раз, когда ты будешь встречаться с Филипом.

Анна кивнула и сказала задумчиво:

— Да, но, как ни странно, ты стала мне даже ближе… словно любовь к одному мужчине каким-то образом породнила нас. Возможно, нас сближает та боль, которую мы испытали. Если бы ты была моей единственной соперницей, я, наверное, возненавидела бы тебя… Но у него много женщин… и Элизабет… Не могу же я ненавидеть весь мир, — горько заключила она.

Барбара считала, что ей не привелось испытать той боли, что Анне. С ней все по-другому, ведь Филип по-настоящему любит ее, она не может ошибаться. И скоро он попросит ее руки. Почему бы иначе он так упорно отказывался жениться на Элизабет Ховард? Но разве же он может жениться на другой, пусть даже она носит его ребенка, если вся его любовь отдана Барбаре?

— Так ты согласна? — спросила Анна, глядя на Барбару умоляющими глазами. — Останемся подругами, несмотря на соперничество.

— Согласна! — Барбара порывисто протянула Анне руку. — Но предупреждаю тебя… Я сделаю все, что в моей власти, чтобы Филип принадлежал только мне.

В следующие месяцы обе девушки стали очень ревниво относиться к свободному времени Филипа. Они старались быть с ним каждую свободную минуту. Барбара страшно переживала и знала, что не успокоится до тех пор, пока они не поженятся, то есть пока Филип не будет безраздельно принадлежать ей одной. Лишь в его объятиях она переставала терзаться и забывала обо всем на свете.

Анна совсем потеряла голову. Похоже, она нарочно афишировала связь с Филипом. Пренебрегая осторожностью, она назначала Филипу встречи в лавке Батлера — известном доме свиданий. С нескрываемым обожанием она нежно брала его под руку, перед тем как исчезнуть вместе с ним в полумраке дома. Вскоре весь добропорядочный Лондон заговорил о связи Филипа и Анны, и леди Гамильтон, конечно, была страшно разгневана. Не обращая внимания на слезы и мольбы дочери, она выдворила Анну в Виндзор и запретила дальнейшие отношения с Филипом.

Анна послала Филипу прощальную записку: «Наверное, у нас не будет больше возможности встречаться, и я надеюсь, что ты подаришь мне последнее свидание».

Филип прислал ей игривый короткий ответ. Анна вынула из-за корсажа это залитое ее слезами послание и протянула его Барбаре. Оно гласило: «Ты была душою нашего маленького мира, и вся его жизнь ушла вместе с тобой. Мне же осталась одна пустота. Пожалуй, я прекращу все свои теперешние пять-шесть романов и займусь самосозерцанием. Твой Ч.»

Анна нежно погладила записку.

— Вот все, что осталось у меня на память о Филипе. — Она подняла полные слез глаза и добавила: — В деревне я умру. Я знаю, что не проживу долго вдали от него.

Барбара была полна сочувствия. Записка показалась ей бесчувственной и даже несколько жестокой, и она еще раз убедилась, что Филип не любит Анну.

Подруги обнялись и залились слезами. Барбаре так хотелось снова вернуться в детство, когда жить было легко и просто. Какую причудливую паутину сплетает любовь! Сколько сложностей примешивается к наслаждениям! Провожая Анну и понимая, какая тяжесть лежит на душе подруги, она оплакивала и свою утрату — потерю искреннего друга. И лишь одно утешало Барбару: теряя подругу, она также теряла и соперницу. Теперь Филип сможет уделять ей больше времени.

Настал черед для безрассудств Барбары. Филип был так нежен, что невозможно было поверить, что он не любит ее. Его страсть становилась все более пылкой. Как-то, когда они лежали усталые от любовных игр, она почувствовала себя достаточно уверенной, чтобы опять начать разговор о женитьбе.