Сергей Плачинда - Роксолана. Королева Османской империи (сборник)

Позднее появились визири «Дивана» (государственного совета), одетые в длинные одежды из синего сатина, украшенного соболями, сверкая золотом и драгоценностями. Их горделивая осанка подчеркивала осознание своей важности. В завершение этого шествия толпа зрителей увидела святых верблюдов, несущих Коран и обломок святого камня с Каабы, а над ними развевались блестящие зеленые волны исламского флага.

Одновременно выдвинулась вся флотилия (300 галер) с Босфора под победные взрывы ядер и грохот пушек. В золоте и пурпуре заходящего солнца собралось могущество военной и морской силы Турции. И долго на берегах Европы и Азии слышался крик бесчисленных масс: «Пусть Аллах даст долгую жизнь и победу нашему господину, Королю Королей».

А наимилейшим сокровищем для этого всесильного повелителя повелителей стала украинская поповна, Анастасия Лисовская.

В султанском гареме на когда-то богатой византийской земле окутанная тайной находилась школа одалисок. Под строгим присмотром кизляр-аги (начальника евнухов) находилась выдрессированная армия красавиц, предназначенных для роскоши, веселья и радости «Тени Аллаха на земле». Каноны строгих предписаний определяли строгую дисциплину с иерархией, формальностями, церемониалами. Девушки, заточенные в гареме, не имели права выйти из него никогда, а непослушных поглощали холодные волны Босфора.

Вновь прибывшие адептки императорского алькова, постигшие мастерство всех тонкостей искушения и привлекательности, кроме Корана изучали письмо, музыку, танец, пение, этикет, вышивку, шитье. Предназначенные для обслуживающего персонала совершенствовались во всех домашних работах и в управлении разными участками хозяйства.

Наивысшим достижением этих недоступных существ был ласковый взгляд повелителя. Стремились и ожидали его сотни красавиц, подобострастных, завистливых, мрачных, злорадных, смиренных, обманчивых… Из-под темно накрашенных век и дуговидных бровей золотистые глаза турчанок тревожно смотрели туда, куда ведет «золотая дорога», откроется ли тот тайный путь для их стройных силуэтов, нежных плеч, мягких длинных шелковистых волос. Их молочная кожа с оттенком янтаря и лепестков роз имела опасных соперниц таких, как нежные черкешенки, огненные грузинки и все экзотические красавицы европейской суши: гречанки, француженки, итальянки, испанки, немки; чернобровые иль златовласые с синим водоворотом в глазах, северные русалки. Их сладко очерченные губы в очаровательной улыбке были более выигрышными, чем широкие, мясистые, похотливые губы турчанок. Любимицами султанов были преимущественно чужестранки.

Только после тщательной проверки, удовлетворительно сданных испытаний в присутствии матери султана, назначались надежные кандидатки. И лишь немногим из них улыбалась судьба. Другие, на которых не обратил внимания султан, никогда не видели «золотой дороги» и теряли свою красоту в поисках как бы провести время, чем бы занять пустоту: рукоделием, лакомством, нашептыванием сплетен, украшением тела, покраской волос, покуриванием душистых наркотиков, заботой о детях счастливых подруг и ленью.

Контраст всего нынешнего: этот избыток красоты, сочетание правил и ленивого безделья, распущенности и запретов, разнузданности и рабства, поведение девушек — своевольное и манерно, включая переименование каждой, поразил юную поповну, насильно вырванную из благородного родительского прихода, из окружения веселых, прямодушных, свободных и гордых подруг. Никакие страдания, ни рыдания не помогали ей в этом тихом сонном раю, а только терзали горем, являлись призраком бессонных ночей, изматывали. Но вдруг неожиданно ожил ее прежний неугомонный, веселый смех, который разбудила эта странная, жуткая, иногда отталкивающая жизнь, нелепые обычаи на побережье Золотого Рога, его излишества, лень и пустота. Как было не смеяться веселой девушке над высокими мужчинами с мягкими жестами женщин, бархатной походкой и тонкими детскими голосками? А когда такое тело в колышущемся халате, в высоком тюрбане и закрученных шлепанцах улыбнулось своей негритянской физиономией, тогда хихиканье переходило в безудержный хохот. Комично выглядела удивительная одежда девушек в тюлевых шароварах, с неприлично открытым телом, но лицом, закрытым вышитой шелками чадрой. Даже обычай сидеть на полу со скрещенными ногами или есть пальцами — вызывали улыбку.

Дочь священника Лисовского имела практичный, уравновешенный характер, талант наблюдательности, благоразумие, ум и, конечно, здравый смысл. Она внимательно присматривалась к своей новой среде и медленно смирялась с ней. Неопределенность будущего не вынудило ее безропотно покориться судьбе. Наоборот, эта неопределенность дала сильный толчок к упорной учебе, а врожденные музыкальность и мелодичность позволили ей опередить других сверстниц. Украинские песни, юмор, остроумие, живой темперамент сделали ее интересной для окружающих. Она была хохотушка, веселушка, шутница… так и прозвали ее турецким наименованием «Хюррем» — «Та, которая приносит радость». Потому что в гареме был обычай называть женщин именами цветов, атрибутов, игрушек, забав…

Веселой Лисовской повезло стать популярной в этой «тюрьме невольников», как называли дворец. Впрочем, на невольничестве была построена и вся система Оттоманской империи — от семьи до высших государственных институций. Даже в королевской семье царили такие же отношения. Матери султанских детей были рабынями, сами султаны были сыновьями рабынь и не удостаивали супружеским титулом матерей своих детей. По «Святому Закону» ислама положение матери (жены или рабыни) не влияло на легитимность детей, если отец признал их. Однако даже в позолоченной тюрьме гаремных женщин были свои ранги и авторитеты. Наибольший авторитет имела валиде-султанша, мать падишаха. Она пользовалась не только сыновним уважением, но имела высшую власть над всеми его женщинами. За ней шла мать его первородного сына, а после нее — матери других его сыновей. Намного меньше признания получали те, которые одарили султана дочерьми. Каждой были назначены отдельные апартаменты вместе с персоналом прислуги, которой командовала «кияя». Особая роль отводилась кияе Валиде-султанше, так как она управляла всеми девушками, которые принадлежали к личной и домашней прислуге султана. Особое значение это положение приобрело в период правления поздних султанов, которые утопали в разврате, и гарем был для них важнейшее доминантой.

Султан Селим I Неумолимый мало находился с гаремными фаворитками. Его бесконечные походы и постоянные сражения передали сыну мощную, импозантную державу. Сулейман, как новый правитель Оттоманской империи, имел присущие такому повелителю свойства: сильный характер, самоуверенность, яркую индивидуальность, мощные порывы, горячий восторг. Это был тоже боевой, воинственный вождь, который сам лично руководил походами. Так же, как и отцу, ему просто не хватало времени для гаремных любовных ласк, а «Святой Закон» не позволял брать женщин в походы.