Барбара Картленд - Рапсодия любви

— Лондон, Орлена! — снова повторил Терри. — Мы отправимся туда немедленно!

Он вопросительно посмотрел на мистера Торогуда.

— Я уже обсудил этот вопрос со своими партнерами, — кивнул поверенный, — и мы готовы ссудить вас, сэр Теренс и мисс Орлена, суммой в сто фунтов на покрытие дорожных расходов.

— Сто фунтов! Это гораздо лучше, чем ничего! — воскликнул Терри. — Ибо я могу заверить вас, мистер Торогуд, что мои карманы совершенно пусты!

— Спасибо. Это очень любезно с вашей стороны, — поблагодарила Орлена.

— Разумеется, когда вы прибудете в Лондон, — продолжил мистер Торогуд, — его светлость назначит вам должное содержание, чтобы вы могли купить одежду и прочее, что вам потребуется. Уверен, он также позаботится о дуэнье для мисс Орлены.

— Дуэнье? — воскликнул Терри. — Зачем Орлене дуэнья?

— Кажется, вы забываете, сэр Теренс, что ваша сестра, если позволите мне так сказать, девушка весьма привлекательная. Было бы крайне неуместно, чтобы она жила одна, без общества леди, уже достигшей благоразумного возраста.

Вид у Терри по-прежнему был изумленный, и адвокат счел нужным добавить:

— Осмелюсь предположить, что пройдет совсем немного времени, и мисс Орлена выйдет замуж. И, возможно, вы сами, сэр Теренс, приведете в дом невесту. До той поры, я совершенно уверен, вы можете полагаться на помощь графа Алверстонского и обращаться к нему за любыми советами относительно того, как тратить ваше весьма значительное состояние.

— Мне советы не нужны, — импульсивно ответил Терри. — Я хочу лошадей, мистер Торогуд, настоящих скаковых лошадей, а не тех полудохлых кляч, на которых мне до сих пор приходилось ездить. И когда я вернусь, обещаю вам, я буду участвовать в каждой охоте в здешней округе.

— Надеюсь, так и будет, сэр Теренс, и, поверьте, все будут очень рады, если вы откроете Уэлдон-парк и сделаете его похожим на тот, каким он был во времена вашего деда и вашего отца, когда они с вашей матерью только что поженились.

— Я твердо намерен привести мой дом в порядок, — заявил Терри.

Серьезность и решительность его тона заставили Орлену с глубокой привязанностью улыбнуться юноше. Терри все сделает правильно, она в этом не сомневалась. В то же время она помнила, как брат возмущался, что ему нечего делать, нечего тратить, а главное — не на чем ездить верхом.

Как мог ее отец быть столь бессердечным? Как он мог позволить Терри страдать? А ведь брат очень страдал с тех пор, как прошлым летом вернулся из Оксфорда. Положим, ему пришлось прожить так всего несколько месяцев, а не несколько лет, как Орлена. Но и этих месяцев хватило, чтобы девушка поняла: время мужчины должно быть полностью занято, а ее отец нарочно лишил сына этого опыта.

— Мы поедем в Лондон завтра или послезавтра, — твердо сказал Терри. — Чем скорее мы увидим нашего опекуна, тем лучше! — Внезапная мысль пришла ему в голову, и он повернулся к адвокату. — Полагаю, он не может помешать нам пользоваться деньгами, которые оставил нам отец?

— Обязанность опекуна — не дать вам промотать весь капитал, — напыщенно ответил мистер Торогуд, — и решить, какую часть дохода вам следует получать ежегодно, пока вы не достигнете совершеннолетия.

— У него только три месяца на то, чтобы командовать мной, — вслух размышлял Терри.

— Я совершенно уверен, что его светлость будет крайне щедр, — заявил мистер Торогуд. — У него нет причин поступать иначе.

— Нет, конечно, нет, — с облегчением согласился юноша.

Орлена знала: брат беспокоится, потому что ему так же трудно, как и ей, осознать размеры богатства, оставленного им отцом. Оглядываясь назад, девушка подумала, что они никак не могли заподозрить, что отец не говорит правды о их бедности. Он приходил в ярость из-за любой так называемой расточительности, а перед самой смертью возмущался уже по поводу любой траты, как бы мала она ни была. Вспоминая о ссорах из-за счетов торговцев, Орлена сказала мистеру Торогуду:

— Боюсь, у нас остались кое-какие долги.

— Я расплачусь со всеми долгами, мисс Орлена, — ответил поверенный.

— А нельзя ли нанять побольше слуг? — попросила девушка. — Дом нуждается в хорошей уборке. Те, кто у нас служит, не справляются со всей работой. В конце концов, дом очень большой, и они просто не могут делать все то, чего ждал от них папа.

Мистер Торогуд улыбнулся:

— Я прекрасно знаю об этом, мисс Орлена. Если вы позволите мне уплатить те долги, что остаются неуплаченными, и увеличить штат прислуги и внутри, и вне дома, я думаю, остальные вопросы могут подождать, пока вы не увидитесь с графом Алверстонским. — Он помолчал и добавил: — Вы можете написать мне из Лондона или его светлость может поручить мне предпринять те шаги, которые будут необходимы перед вашим возвращением.

— Большое спасибо, — поблагодарила Орлена.

— Прежде чем вы начнете говорить о нашем возвращении, — вмешался Терри, — давайте составим план нашего отъезда — вот что важно!

— Полагаю, сэр Теренс, вы захотите ехать дилижансом, — сказал мистер Торогуд. — Я немедленно возвращаюсь в Йорк, и если я могу быть вам полезен, то буду только рад остановиться по пути на Норт-стрит и договориться с постоялым двором.

— Дилижанс! — воскликнул юноша. — Погодите! У меня идея! — Он направился к двери. — Я потом тебе расскажу, Орлена, но, думаю, мы больше насладимся поездкой, если у нас будут собственные лошади.

Терри вышел из библиотеки, захлопывая за собой дверь, и они услышали, как юноша бежит через незастланный коврами холл.

Орлена с улыбкой повернулась к мистеру Торогуду:

— Не знаю, что задумал Терри, но я должна поблагодарить вас за то, что вы сделали нас обоих очень счастливыми.

— Это одна из самых приятных миссий, которые я когда-либо выполнял, мисс Орлена, — ответил мистер Торогуд. — Я прекрасно знаю, как трудны были и для вас, и для вашего брата эти последние годы. — Адвокат глубоко вздохнул. — Но поймите, хоть я и знал в какой-то мере о состоянии вашего отца, это был конфиденциальный вопрос, и мои уста были запечатаны.

— Конечно, мистер Торогуд, я понимаю.

— Я не раз пытался поговорить с вашим отцом, но он не терпел ничьего вмешательства.

— Я знаю, каким был папа. — Когда она продолжила, в ее голосе звучала печаль: — Нам было трудно… очень трудно, мистер Торогуд, но теперь все кончено, и Терри сможет наслаждаться жизнью, как он всегда желал.

— И вы тоже, мисс Орлена, — мягко напомнил адвокат.

— Полагаю… да, — с сомнением ответила девушка, — но я уже привыкла жить здесь очень… тихо.

Она собиралась сказать больше, но остановилась. Скорее всего адвокат не поймет, если Орлена скажет ему, что неким странным образом она всегда страшилась мира за пределами Уэлдон-парка. Ей было около шестнадцати, когда умерла мать, и за три последних года девушка не видела практически никого, кроме отца и старых слуг.