Кара Эллиот - Не в силах устоять

Элиза почувствовала, что внутри у нее все сжалось. Она поняла, почему ее брат так нервничал. Обернувшись, она увидела кузена Брайтона, наглого мистера Пирса.

— Вам следовало бы надеть шляпку, Элиза. Веснушки выглядят так непривлекательно на лице леди. Впрочем, ваши привычки всегда были эксцентричными.

— Воздержитесь называть меня по имени, сэр. Мы не так хорошо знакомы, чтобы вы могли себе это позволить, — холодно заявила Элиза и намеренно немного вздернула подбородок.

— Но мы скоро станем семьей, — издевательским тоном ответил он, высунув голову из-за плеча Гарри. — Иди и займись лошадями, Лит. Я желаю поболтать с твоей очаровательной сестрой.

Гарри тихо исчез.

Пирс быстро огляделся и подошел поближе.

Элиза спокойно вынула из корзинки садовый нож.

Они встретились взглядами, и она увидела, как в глазах Пирса сверкнула злоба.

— Помнится, в тот раз, когда мы встретились, вы были весьма остры на язык.

— Я удивлена, что вы вообще помните ту встречу, если учесть, в какой степени опьянения вы находились.

— О, я помню, Элиза, — тихо сказал он.

— Что вам надо? — Она начала срезать букет лаванды, чтобы он не заметил, как у нее дрожат руки.

Пирс подвинулся так, что она оказалась в тени.

— Предлагаю быть со мной повежливее, Элиза. Кузен Фредди и я — хорошие друзья. Мы часто обмениваемся нашими вещами — лошадьми, экипажами, тростями. — Он упивался собой — Надеюсь, вы меня понимаете.

Она не удостоила его ответом.

— А говоря об общих вещах… — Он немного понизил голос. — Мы с Регги также партнеры в том доходном бизнесе, о котором он вам говорил. Мы только что приобрели еще одну редкую картину, которую надо скопировать, так что я предлагаю не тянуть со своим решением стать леди Брайтон.

— Я вот что подумала, — сказала Элиза, решив, что надо сосредоточиться на сборе информации, а не на его инсинуациях. — Зачем ваш кузен настаивает на этом маскараде? Я имею в виду брак. Он и так шантажирует меня долгами Гарри, и этого вполне достаточно, чтобы заставить меня делать то, на чем вы настаиваете.

Улыбка Пирса стала еще шире.

— Жена не может давать показания против мужа.

— Я вижу вы все продумали. — Господи, эти двое на самом деле были еще отвратительнее, чем садовые слизняки. — Но и я тоже. — Внешне она была спокойна, хотя внутри у нее все дрожало. — У меня есть для вас и вашего кузена предложение. Ради того, чтобы уберечь Лит-Эбби и своего брата от окончательной гибели, я рассмотрю идею сотрудничества в вашей криминальной деятельности. Но я скажу «да» при одном условии — ваш кузен откажется от брака со мной. На это я никогда не соглашусь.

— Вы не в том положении, чтобы ставить условия, — пригрозил Пирс.

— Разве? Тогда найдите себе другого художника.

Он прищурился:

— Представьте себе, Элиза. Денег у вас не будет, слуги разбегутся, кладовки опустеют. Эбби превратится в руины. Вы скоро окажетесь на улице. Когда ваш брат попадет в долговую тюрьму, а слухи о ваших собственных преступлениях дойдут до светского общества, что вам придется делать, чтобы выжить, а? — Он разразился злобным хохотом. — Продавать свое тощее тело?

— Я не так уж беспомощна, как вы думаете.

Пирс огляделся:

— Здесь очень неплохо. Но увы, эти старые домики так легко горят. Сомневаюсь, что бедная старая дева, живущая на крохотное пособие, сможет пережить такое несчастье.

Степень порочности этой парочки была пугающей.

К горлу подступала тошнота.

— Вам нравится грубая игра, не так ли?

— Чем скорее вы это поймете, тем лучше. — Пирс разгладил свои дорогие перчатки. — Пока вы будете с нами сотрудничать, все будет хорошо. Вам даже может все это понравиться.

Она понимала, что весь этот разговор сводился не к желанию завладеть ее телом, а к тому, чтобы сломить ее дух.

Элиза сжала зубы, чтобы не возражать Пирсу, и занялась тем, что поставила букет в вазу с водой. Ей надо было успокоиться.

— Вы выразились совершенно ясно, сэр. В ближайшее время я дам вашему кузену ответ. — Она хотела сказать еще что-то, но увидела появившуюся из-за угла Августину с кучей цветочных горшков в руках.

— Я не знала, что мы не одни, — сказала Гасси, окинув визитера недоброжелательным взглядом.

— Мистер Пирс уже уходит, — сказала Элиза.

Он приложил руку к шляпе в знак прощания:

— До свидания, Элиза. Мы еще поговорим.

— Что было нужно этому льстецу? — спросила Гасси, провожая Пирса взглядом.

— Разозлить меня. — Она сунула нос в бледно-лиловые цветы в вазе, напоминая себе их тайное послание. «Будь спокойной».

— Не обращайте на него внимания, Гасси.

Гасси стала расставлять на скамейке цветочные горшки.

Несмотря на жару и лекарственные свойства растений, по рукам Элизы пополз холод, превращавший ее кровь в лед.

— Моя дорогая, ты в порядке? — Голос Гасси доносился откуда-то издалека. — У тебя такой вид, будто вот-вот упадешь в обморок.

Элиза загородила рукой глаза от солнца.

— Мистер Пирс был прав — мне надо было надеть шляпу. Солнце слишком печет. Одну минуточку. Я пойду в дом и выпью стакан воды.

— Добрый день, милорд, — приветствовал Грифа ассистент тренера. — Вам нужен спарринг-партнер? Сегодня не ваш обычный день, но я найду для вас достаточно опытного партнера.

— Не беспокойся, Джордж, я зашел, чтобы поговорить с тобой. — В боксерском клубе он чувствовал себя более уверенно, чем у Уоткинса. За последние несколько лет у него установились хорошие отношения со здешним персоналом. Тренеры, которые работали в клубе, присматривали за спортивными сумками, за уборкой раздевалок и отвечали за спарринг. Все они были бывшими профессиональными боксерами и за щедрые чаевые были готовы прощать своим клиентам их выходки.

Понизив голос, Гриф спросил:

— Не заинтересует ли тебя и твоих друзей возможность немного подзаработать на стороне?

Джордж кивнул.

— Отлично, — обрадовался Гриф. — Пойдем куда-нибудь, где можно поговорить без посторонних.

Джордж незаметно кивнул в сторону дальнего угла зала.

— Я как раз собирался пойти туда по делам.

Гриф последовал за Джорджем в уголок за каморкой для спортивного инвентаря. В воздухе стоял запах щелочи, мыла и пота.

— Руки чешутся разбить кому-нибудь голову, милорд?

— Вроде того. Но прежде чем решиться, мне надо собрать кое-какую информацию об одном типе.

— О ком?

— О Брайтоне.

Джордж сплюнул.

— Скупердяй, такой же, как его кузен, с которым они друзья-приятели. Неразлейвода. В отличие от вас, сэр, у них никогда нет и фартинга для нас, работяг.

— Брайтон не только скряга. У меня есть основание подозревать, что он решил шантажировать моего друга. А это посерьезнее.

По дороге из издательства Гриф обдумывал ситуацию. Здравомыслящий, честный Уоткинс интуитивно верил в леди Брентфорд. И вопреки всему тому, что было против нее, Гриф не мог себе представить, что она может быть вовлечена в криминальную деятельность, особенно если дело касалось живописи. Ее любовь к искусству была слишком честной, слишком светлой. Она никогда так подло не предаст его.