Шайла Блэк - Его благородная невеста

Но тогда почему она не может забыть поцелуя отшельника?

Арик с усмешкой прошел мимо нее в дом, причем вид у него был таким, словно он прочел ее мысли. Боже упаси! Мысли о муже, с которым она не собирается жить вместе. Он же отшельник, а возможно, даже колдун.

И все же он был добр к ней, когда она плакала, пустил ее в свой дом, когда родные прогнали ее, женился на ней, чтобы спасти ее жизнь. При этом он вовсе не похож на того злодея, каким представляли его в деревне, а местные детишки даже прозвали его Лесным Волшебником.

Честно говоря, Арик оказался совсем не таким, каким Гвинет представляла его.

Повернувшись, Гвинет увидела, что Арик рассматривает ножку стола. Ее взор скользнул по его широким плечам, сильным, загоревшим на солнце рукам. Почему-то она поежилась.

Арик посмотрел на нее.

– Я починю стол, но не надо завораживать меня, глядя на мою спину, маленькая драконша, – сказал он.

Драконша?

– Это я-то драконша? – разозлилась Гвинет. – Ну да, зато ты так хорош и приятен, что люди так и тянутся к тебе!

– Нет, но если ты пошевелишь мозгами, то вспомнишь, что я жил тут в одиночестве, – напомнил Арик.

Гвинет открыла рот от удивления, ярость охватила ее.

– Думаешь, я хочу жить здесь?

По его обветренному лицу пробежала усмешка.

– Да нет, ты же вполне ясно выразилась, сообщив мне, что предпочитаешь сэра Пенли.

Гвинет фыркнула:

– По крайней мере, он не стал бы говорить со мной о… мечах.

– Нет, конечно, – отозвался Арик. – Я же сказал тебе, что он в них ничего не понимает.

Подбоченившись, Гвинет наградила мужа презрительным взглядом.

– Ну да, а ты, надо понимать, большой знаток таких вещей, да?

Арик приосанился, на его лице появилась вызывающая улыбка, в серых глазах вспыхнул огонек.

– Миледи, я был бы счастлив продемонстрировать вам свои умения в этой области, а уж там вы бы сами решили, – промолвил он.

При мысли об этом в животе Гвинет заныло, ее обдало жаром, едва не растопившим ее решимость.

Но когда Арик направился к ней, Гвинет сумела взять себя в руки. На кону стояло ее будущее с сэром Пенли. Не отдаст она свою девственность затворнику – пусть даже такому привлекательному и доброму, как Арик.

– Разрази тебя гром, – пробормотала она, а затем бросилась прочь из дома, сопровождаемая громовым смехом Арика.

Не должен Арик оказывать на нее такое действие! И нечего ему делать в ее снах, пусть помогает только тем, что не прикасается к ней, и подумает о том, как бы аннулировать их брак.

Если только ей не удастся уговорить его устроить дождь.

Да, но тогда их браку и вправду придет конец. Ведь только если пойдет дождь, сказал дядя Бардрик, она может вернуться в Пенхерст. Возможно, сэр Пенли все еще будет ждать ее.

Но что сделать для того, чтобы Арик прекратил засуху? К тому же Гвинет немного сомневалась в том, что он в состоянии это сделать. Действительно ли он волшебник, имеющий дело с черными силами, или обычный человек?

Нахмурившись, Гвинет упала на стул под навесом крыши. Само собой, если бы у него не было каких-то сверхъестественных способностей, он бы объяснил это обитателям замка и защитил себя. Стало быть, он умеет колдовать.

Но как разбудить его силы?

Гвинет ни разу не слышала, чтобы он произносил какие-то заклинания. За те два дня, что она провела в его хижине, она не видела ничего, что хотя бы с виду напоминало колдовскую книгу. У Арика не было волшебных кристаллов, он не смотрел на свое отражение в реке. Нетерпеливо постучав большим пальцем по мягкой земле, Гвинет пришла к выводу, что она должна каким-то образом раскрыть его тайну.

Но тут ее нога задела что-то твердое.

Опустив глаза, Гвинет увидела обрывок выцветшей голубой ткани, прикрывающий деревяшку, с которой возился Арик. Может, в этом и заключается его колдовство? Тогда понятно, почему он почти не выпускает деревяшку из рук.

Прикусив губу, Гвинет сбросила тряпку и взяла в руки деревяшку. Она поднесла ее к глазам, внимательно осмотрела и поняла, что это вовсе не какой-то мистический символ или идол, а фигурка обнаженной женщины. У нее были длинные стройные ноги, налитая грудь, тонкая талия и округлые бедра. Волосы у вырезанной из дерева женщины были длинные, а страстное выражение лица…

Это было ее выражение, ее лицо!

У Гвинет перехватило дыхание. Квадратный подбородок, курносый нос – все как у нее. Волосы у фигурки доходили до локтей – так же, как ее волосы. Широкий рот не мог принадлежать никому другому, кроме нее.

Но они же всего несколько дней вместе! Выходит, Арик каждое мгновение думал о ней, представляя ее обнаженной?

Гвинет услышала, как находившийся в хижине Арик выругался. Этот звук вернул ее в реальность. Опасаясь, что он увидит ее с фигуркой в руках, Гвинет поспешно положила ее на мягкую землю и накрыла тряпкой.

Итак, он думал о ней. Обнаженной! И похоже, что часто. Гвинет поднялась со стула, чувствуя, как ее тело покрывает испарина. Арик представлял себе, как она выглядела бы лежа, подогнув под себя одну ногу и положив руку на стройную талию.

В одно мгновение Гвинет почувствовала себя польщенной, но неуверенной. И еще ей вдруг стало страшно находиться рядом с Ариком в безлюдном месте, тем более что им, возможно, придется провести вместе бесконечные дни и недели.

Святые угодники, что же ей делать?

– Ну вот, кажется, я починил стол, – сказал появившийся в дверях Арик.

Гвинет затуманенным взором посмотрела на него. У него были огромные, по его размеру, черные сапоги, доходящие до колена. Серые штаны подчеркивали мощные мышцы его бедер и не скрывали мужское достоинство внушительных размеров.

Господи, неужели он считает, что его плоть сможет поместиться в ее лоне? Гвинет отвела от него взор и уставилась на выцветшую деревянную дверь позади Арика. Внезапно ей пришло в голову, что она не должна находиться с ним наедине. Ведь, несмотря на то, что они стали супругами, Арик оставался для нее незнакомцем.

– Миледи? – позвал он.

Гвинет посмотрела ему в лицо.

– Починил? – рассеянно переспросила она.

– Да, починил стол, у которого отломилась ножка. – Усмехнувшись, он опустил глаза на накрытую тряпкой фигурку и вновь посмотрел на жену: – Интересно, почему это ты так сильно покраснела, Гвинет?

Этого она и сама не понимала, разве что краска разлилась но ее щекам из-за того, что она заметила, как он хорошо сложен. Ну и, возможно, потому еще, что он явно хочет уложить ее с собой в постель.

Но как он мог так точно уловить пропорции ее фигуры? Как у него получилось так хорошо передать сходство с ней? Она ведь не раздевалась перед ним, и Гвинет оставалось лишь предположить, что Арик, изнывающий от желания, вложил в работу всю свою страсть. А ведь, честно говоря, ей уже давно хотелось снять с себя одежду и постирать ее.