Шайла Блэк - Его благородная невеста

Арик оцепенел, он не мог поверить своим ушам. У него отбирают земли? Титулы? Его наследство?

– Я же сказал, ты можешь идти, – капризным тоном повторил Генрих, делая знак одному из своих стражников увести Арика.

Грубые сильные руки подхватили Арика под мышки и вытолкали его в дверь. Он оказался в пустом коридоре с каменными стенами.

Арик по памяти прошел по длинным коридорам Тауэра и наконец оказался на улице. Яркое, не слишком горячее солнце – предвестник осени – буквально ослепило его после темного помещения.

Итак, страна освободилась от войны. И он волен вернуться домой.

Но у него теперь нет дома.

Где он будет жить? Где поселится со своей любимой Гвинет?

Святые угодники! Гвинет, его любимая Гвинет! Он так по ней тоскует! Но ведь для того, чтобы чувствовать себя спокойно и уверенно, ей нужен замок. Ей, мечтающей о богатстве и власти, без них не будет счастья. И теперь ему нечего ей дать!

Арик вышел из стен Тауэра и направился вперед по берегу Темзы. Неожиданно он споткнулся о камень. Успев выпрямиться и не упасть, Арик беспомощно заморгал. Ему нечего ей дать! Совсем нечего! Ни замка. Ни титула. Ни денег. Ни власти…

Радужная картинка совместного с Гвинет будущего, которое он еще недавно так живо представлял себе, стала таять у него на глазах. Арик нахмурился, когда душевная боль, терзавшая его грудь, начала расползаться по всему его телу. В голове у него зашумело. Он побежал вперед.

Ему нечего дать Гвинет! У него нет ничего из того, о чем она мечтает! Да, он дарил ей удовольствие. Но что такое физическое удовольствие по сравнению с неясным будущим, которое их ждет?

Наконец, устав, Арик перестал бежать. Он был уже на расстоянии нескольких миль от Тауэра, на пустынном участке берега. Почему-то это место напомнило ему его жизнь.

Подумать только, едва он осмелился полюбить и поверить в то, что его ждет хорошее будущее, как судьба отняла у него все!

Запустив пальцы в свои длинные влажные волосы, Арик смотрел на мутные зеленоватые воды реки. Какая ирония! Его попытка сражаться на стороне короля Ричарда и таким образом защитить жену привела к тому, что теперь они скорее всего разлучены навеки.

“Я должна буду всю жизнь мести грязные земляные полы?” – спрашивала его Гвинет. И еще, помнил Арик, она говорила: “Ты не можешь дать мне всего, о чем я мечтаю. Что ж, тогда отбери все это у меня, словно ничего и не было”. При воспоминании об этом Арика сильно затошнило. Его брак с Гвинет позади.

Она никогда не будет счастлива рядом с безземельным нищим. Сколько раз за время их брака Гвинет говорила ему о том, что для нее очень важны богатство и положение? Кажется, столько, что Арик не мог уж и припомнить. Он закрыл глаза, как будто надеялся, что это поможет ему пережить минуту слабости.

Он хочет, чтобы Гвинет была счастлива. Мысль о том, что он заставит ее плакать, была для него невыносима.

Арик медленно открыл глаза. Его взору представились зеленые кроны деревьев, покачивающиеся под ветром на фоне голубого неба. Он должен расстаться с Гвинет. Должен отпустить ее, чтобы она могла найти свое счастье. Даже если это разорвет его сердце.

Август сменился сентябрем, стало немного прохладнее. Утром Гвинет, как обычно, вышла к крепостной стене Хариджа. Пес бежал рядом с ней. Слева поднималось солнце, и зрелище, открывающееся ее взгляду, было поистине величественным, однако взор Гвинет был устремлен на север.

Именно на север Арик уехал из замка месяц назад, но так и не вернулся оттуда.

Плотнее закутавшись в одеяло, чтобы не замерзнуть на осеннем ветерке, Гвинет все думала о том, почему же ее супруг не вернулся. Ведь новости о последней битве короля Ричарда пришли в Харидж-Холл уже недели две назад.

Спустя несколько дней брат Арика Стивен, приехал в Харидж. Стивен был измучен и явно сожалел о своем поведении. В Харидже он разыскивал Арика. Заглянув в его глаза, Гвинет подумала о том, что младший брат Арика, кажется, стал мужчиной с тех пор, как она в последний раз видела его. А может, война сделала из него мужчину. Кто знает?

Разумеется, Гвинет испугалась бы за жизнь Арика, да только Стивен поведал ей, что видел, как Арик уехал с поля боя в числе рыцарей короля-победителя. Несмотря на то, что Гилфорд – благослови, Господь, его доброе сердце! – много раз писал в Лондон, им ничего не сообщили о муже Гвинет.

Как же она скучала по Арику, как же хотела, чтобы он поскорее вернулся! И как она сожалела о том, что они поссорились во время их последней встречи!

Внезапно размышления Гвинет были прерваны – она увидела фигуру всадника, быстро приближавшегося к замку. Прошло несколько мгновений, и Гвинет услышала стук копыт коня о мягкую землю.

Пес залаял. Гвинет старалась разглядеть лицо всадника. Когда он был уже совсем близко, она испытала разочарование – ни ростом, ни цветом волос этот человек не походил на ее Арика. Но вдруг он привез хоть какие-нибудь новости?

– Пойдем, Пес! – крикнула Гвинет, бросаясь к лестнице, чтобы спуститься вниз.

Вместе с дворнягой Гвинет быстро добежала до большого зала. Гонец уже был там, и Гилфорд как раз в этот момент вручал ему сверкающую монетку. В морщинистых руках Гилфорд держал два скрученных пергамента.

– Это от Арика, – быстро проговорил старик. Впрочем, Гвинет и без того догадалась, кто прислал письмо.

И, судя по выражению лица Гилфорда, в письме не было для нее добрых новостей.

Взяв дрожащими руками пергамент, Гвинет стала читать письмо, чувствуя, что. ее глаза наполняются слезами.

“Гвинет!

Теперь, когда Англия обрела нового короля, я решил снова поселиться в своем лесном доме. Оставайся у Гилфорда. Он снабдит тебя всем необходимым.

Храни тебя Господь. Твой Арик ”.

Гвинет несколько раз перечитала короткое послание. Арик решил вернуться в лесную хижину, даже после битвы? Но король Ричард мертв и не может больше представлять угрозу для него и для его близких. И если бы новый король вздумал обвинить их в том же преступлении, Арик не был бы сейчас на свободе, а ее разыскивали бы королевские солдаты. Сердце Гвинет тревожно сжалось, ее брови нахмурились.

Интересно, почему Арик написал, что Гилфорд снабдит ее всем необходимым?

Гвинет повернулась к старику, ее глаза были полны невысказанной боли.

– Я ничего не понимаю, – прошептала она в отчаянии.

– Я тоже, – кивнул Гилфорд, усаживаясь с тяжелым вздохом на ближайшую скамью.

От запаха дрожжей и эля, примешавшегося кее горю, Гвинет затошнило.

– Так он не вернется ко мне?

Хотя что толку спрашивать? Письмо Арика говорит само за себя. Более того, он даже не намекнул на то, что хотел бы видеть ее рядом.

Гилфорд мял пергамент в руках, на его старом лице застыло недоуменное выражение.