Джейн Фэйзер - Клевета

— Дюрана?

Кортни Дюран был английским рыцарем-наемником. Его банда из бесчинствующих рыцарей служила любому, кто больше заплатит, и отличалась особой жестокостью и неразборчивостью в средствах. Они наводили ужас на все соседние страны, проходя, как смерч, от Швейцарских Альп до Неаполя, от Парижа до Рима.

— Кортни Дюран похитил мою жену? — Эдмунд стал белее полотна. — Но как он сумел проникнуть за стены замка Бресс?

— Замок остался без гарнизона, милорд, — еще раз объяснил Оливье, стряхивая с губ крошки сладкого пирога. — Пока наши сражались в городе, сотни три тяжеловооруженных всадников, копьеносцев и лучников осадили замок. Они пробили стены бомбардами, огненными стрелами подожгли донжон. Леди Магдален оказалась такой смелой. Она сама командовала оставшимися стрелками! Бандиты порядочно не досчитались после боя, но очень уж их было много! А разбойники в это время ворвались и в город.

Лицо Оливье исказилось судорогой ненависти.

— Они грабили город. Такие вопли оттуда неслись! И дымом все заволокло…

Оливье торопливо налил себе еще вина. Побелевший Эдмунд, схватившись за голову, осыпал себя проклятиями за то, что не оказался на месте, чтобы защитить замок, вассалов и жену.

— Продолжай, Оливье, — лицо Гая оставалось невозмутимым.

— В общем, как я сказал, леди Магдален сделала все, что могла, но в конце концов ей пришлось выбирать; или сдаваться, или сражаться, но сил уже больше не было. Она знает правила войны: если замок сдается, его обитатели могут рассчитывать на снисхождение. Если нет…

Все трое вздрогнули, прекрасно понимая, что можно было ждать в таком случае.

— Разбойники потребовали всего-навсего чтобы хозяйка замка вместе с ребенком пошла с ними. Леди Магдален согласилась, за это они обещали, что никого не тронут и сразу же уйдут.

— И выполнили свое обещание?

— Да, милорд. Они были очень любезны и вели себя вовсе не как грабители! — Оливье прополоскал рот вином и сплюнул. — Черт бы побрал этих ублюдков! Если бы вы видели, милорды, город после их ухода, вы бы сумели оценить их любезность!

Он вытер рот тыльной стороной ладони и добавил:

— Миледи такая храбрая!

Гай покачал головой, не выразив удивления.

— Она же из рода Плантагенетов.

— Они взяли ее, чтобы получить выкуп? — спросил Эдмунд тоном человека, пытающегося разобраться в непонятном для него вопросе.

— За всем этим видна рука де Боргаров, — нетерпеливо пояснил Гай. — Они не поскупились, чтобы нанять бандитов и на этот раз добиться своего. О выкупе и речи не идет, хотя тебе и всем остальным должно казаться, что ради этого все и предпринималось. Как тебе удалось ускользнуть от них, Оливье?

— Через подземный ход, — агент Гая пожал плечами, словно речь шла о чем-то само собой разумеющемся. — А вы как в воду глядели, милорд: они отвезли леди и ребенка не куда-нибудь, а в Каркассон.

— Ты слышал это от них?

— Да, милорд. Я подслушивал их разговоры, пока все не разузнал, а потом помчался к вам.

— Да, конечно, ты не бросаешь дела неоконченными, — Гай, несмотря на свою тревогу, не мог не улыбнуться, выражая слуге свою признательность. — Я не сомневался в тебе, мой друг.

— Мы должны догнать их, — задыхаясь, выкрикнул Эдмунд. — Немедленно!

— Да, — согласился Гай. — Должны и сделаем это. Но сначала надо составить план действий. Не продумав наперед каждый наш шаг, мы ничего не добьемся. Нам нужно четко понять, чего они хотят и поступать в соответствии с этим. Она в руках де Боргаров, Эдмунд, а от них можно ожидать чего угодно.

Ни единым словом Гай не выдал своего панического страха за любимую женщину. Магдален находилась в руках Шарля д'Ориака! В том, что именно он организовал похищение, Гай не сомневался.

Стрела, пущенная из арбалета, с глухим стуком вонзилась в цель. Душераздирающий крик потряс воздух, — трудно было поверить, что это кричит человек. Но боль, причиняемая этими большими арбалетными стрелами, страшным оружием, перед которым обычный лук кажется детской игрушкой, была невыносимой. И все же еще страшнее покрытая шипами булава и двусторонняя, чем-то похожая на топор мясника алебарда, которую занес над ней некто, закованный в латы, с лицом, закрытым забралом. Она открыла рот, чтобы закричать во весь голос, но не сумела издать ни звука…

Магдален проснулась в холодном поту, потрясенная только что мучившим ее кошмаром. В который раз она просыпалась от этого ужасного сна, который всего два дня назад был реальностью. Она лежала на соломенной постели, и солома зашуршала, как только Магдален пошевелилась, чтобы натянуть одеяло до подбородка. Затем она снова легла, глядя сквозь темноту на парусиновую крышу своей крохотной палатки. Из-за тонких стен доносились пьяные, буйные возгласы и крики, иногда они нестройно сливались в песню, потом распадались, и начиналась перебранка. Затем она услышала снаружи женский крик и вздрогнула. Два дня подряд, с восхода до заката, кричали женщины из городка Бресс, умоляя пощадить их.

Рядом мирно посапывала Аврора, не обращая внимания на шум и не подозревая об опасности, угрожавшей им обеим. Магдален про себя надеялась, что их взяли в плен ради выкупа — в этом случае можно было не бояться за свою собственную жизнь и жизнь девочки. Но хотя она вновь и вновь приходила к этому выводу, буйные крики с той стороны палатки каждый раз заставляли ее вздрагивать, и сердце ей подсказывало, что все гораздо опаснее, чем она хотела убедить себя.

Отбросив в сторону одеяло, она встала на колени и поползла к выходу из палатки. Лагерь был освещен огнем жаровен и пламенем смоляных факелов. Справа от палатки зашуршали чьи-то ноги в башмаках, и она невольно нырнула назад, но затем вновь осторожно выглянула. В тени, отбрасываемой палаткой, спиной к Магдален стоял вооруженный копейщик. Что-то в его осанке подсказало ей, что он здесь не для того, чтобы прохлаждаться, а с вполне определенной целью.

Как бы почувствовав, что за ним наблюдают, человек обернулся, и глаза его равнодушно остановились на лице Магдален, белеющем в проеме шатра. Затем он вновь отвернулся и продолжал стоять, широко расставив ноги и держа в руке копье.

«Часовой, — сообразила Магдален. — Стережет, чтобы я не вышла или не вошел кто-то посторонний. Как бы то ни было, кто-то явно озабочен моей безопасностью» И она немного успокоилась.

Скрестив ноги, Магдален уселась на соломе сна не осталось ни в одном глазу. В сотый раз она мучительно раздумывала над тем, могла ли она что-то предпринять, чтобы избежать плена и спасти жизнь своих подданных. Набат зазвенел в ночи за час до рассвета, и гарнизон выехал из крепости — точь-в-точь, как тогда, когда во главе воинов стоял Гай де Жерве. Памятуя о том случае, Магдален не особо задумывалась о том, как разворачивается ход боевых действий вне замка, она просто занялась приготовлениями к возвращению воинов и была рада возможности отвлечься и не думать о страшной сцене, разыгравшейся между нею и Эдмундом днем раньше. Но вскоре после ухода воинов замок осадила более многочисленная и вооруженная пушками волна нападавших. Потом к ним присоединились те, которые прошли по городу, как нож по маслу. С озаренных пожаром улиц неслись ужасающие крики раненых и насилуемых.