Дженет Робертс - Озорная леди

Она не хотела прикасаться к руке Стивена, протянутой к ней с горстью монет. Наконец он положил монеты на стол и повторил:

— Бери сколько нужно.

Она отсчитала десять гиней и взяла их.

— Спасибо, — сдавленно сказала она и повернулась, собираясь уходить.

— Мэри. Вино сегодня днем мне понравилось. Уверен, ты выбрала как раз то, что нужно, — сказал он.

Она не повернулась. Он просто успокаивал ее, а сам, возможно, смеялся за ее спиной.

— Спасибо, сэр, — сказала она чопорным тоном миссис Рэмзи и, уходя, оскорбленно хлопнула дверью.

Она рано пришла к чаю в голубую гостиную. Горничная вкатила тележку с серебряным подносом и расставила на столе чашки. Стиснув руки на коленях, Мэри ждала, пока придут остальные. Сегодня у нее с собой был маленький шелковый кошелек, раньше принадлежавший матери Стивена. Все, что у нее есть, подумала она, досталось ей от кого-то другого. Ожидая, она чувствовала жалость к себе, но сердце ее было исполнено гнева и решимости.

Вошла Георгиана. Увидев Мэри, она секунду поколебалась, а затем села возле окна, будто бы решила не иметь с ней ничего общего. Мэри стиснула зубы. Она не предлагала Георгиане чая, зная, что, пока нет Кристофера, та не очень вежливо откажется.

Наконец пришли леди Хелен и Кристофер, а затем Эван Бэссет. Стивен явился последним. Он вбежал, извиняясь, выглядел усталым и на ходу застегивал свой бархатный пиджак. Она вспомнила, что он собирается ехать на одну из ферм.

Она молча разливала чай, и горничная разнесла чашки. Она подождала, пока всех обслужили, и разговор стал общим и более оживленным.

Наконец Мэри открыла шелковый кошелек и достала оттуда гинеи.

— Кристофер, — громко и отчетливо сказала она. Он сразу же повернулся к ней. Она протянула ему монеты, и он машинально взял их, посмотрев на них уже в своей руке. — Я должна извиниться за то, что не вернула тебе деньги раньше, — сказала она.

Он густо покраснел и попытался вернуть ей монеты, как будто они жгли ему руку.

— Ты мне ничего не должна, Мэри, — сказал он. Стивен встал со своего большого стула и шагнул к ним.

— Ты забыл. Ты послал мне десять гиней, чтобы я приехала и вышла за тебя замуж, — четко и внятно произнесла она ледяным от ярости тоном. Она пристально смотрела прямо на Кристофера, игнорируя остальных, которые сразу же замолчали.

— Я этого не делал, — с беспокойством в голосе сказал он, отворачиваясь и слегка посмеиваясь. — Ты сошла с ума?

Мэри медленно достала письмо и развернула его. Георгиана побелела, затем покраснела. Леди Хелен издавала короткие нечленораздельные слова:

— Ах, ах, ой, ой, что это, что происходит?..

— Быстро же ты забыл, Кристофер, — холодно сказала Мэри. — Мы познакомились с тобой у Эвертонов. Ты просил меня стать твоей женой. Вернувшись в Корнуолл, ты послал мне десять гиней и написал, чтобы я приехала к тебе. А приехав, я обнаружила, что ты женился и уехал в свадебное путешествие. Давай я напомню тебе… Я прочту твое письмо вслух… — Она подняла письмо и начала читать некоторые отрывки. Он встретит ее… Они поженятся…

Кристофер начал смеяться:

— Прекрати, Мэри. Прекрати! Ты смущаешь мою жену! Что было, то прошло…

Стивен резко сказал:

— Хватит, Мэри. Я не потерплю, чтобы ты это читала…

Георгиана заплакала и выбежала из гостиной. Леди Хелен встала, взволнованно и невнятно причитая, и начала расхаживать по комнате. Эван Бэссет долгим и задумчивым взглядом посмотрел на Мэри, затем на Стивена и вышел из комнаты.

Мэри сложила письмо и положила его в кошелек. Теперь, когда месть состоялась, ей было немного не по себе. Она причинила боль Георгиане, а не Кристоферу. Его это, казалось, ничуть не задело. Да, с него все как с гуся вода, подумала она. Вот он уже опять смеялся и пожимал плечами.

— Какой глупостью было… поймать меня на слове и приехать сюда, — беззаботно сказал он. — Тем не менее я польщен, что ты меня так любила, что приехала ко мне. Я всегда буду помнить это, дорогая Мэри! — У него хватило наглости взять ее за руку.

Она отдернула руку, глядя на него свирепо, как разъяренная тигрица. Но вмешался Стивен.

— Довольно, Кристофер, — ледяным тоном сказал он. — Теперь она моя жена.

— Ну и прекрасно, — ответил Кристофер, сел на стул и взял чашку. Его упрямые карие глаза злобно сверкали, когда он взглянул на Мэри. — Ну и прекрасно, дорогой брат!

Она допила свой чай, не обращая внимания на то, что он остыл. Чуть позже она энергично принялась за работу вместе с миссис Рэмзи, планируя переделку комнат, руководя штопкой белья, составляя меню на следующую неделю. Она не хотела оставаться наедине со своими мыслями.

За ужином Кристофер был необычайно весел, отпускал шуточки, притворяясь, что не замечает покрасневших глаз жены. Леди Хелен почти все время молчала, а с Мэри вообще не разговаривала. Георгиана шмыгала носом и вытирала его платком, Стивен явно был раздражен. Он сердито смотрел на подносимые блюда и грубо разговаривал с дворецким и слугами, которые осмеливались обратиться к нему. Только Эван Бэссет, казалось, находился в своем обычном настроении и безмятежно говорил о второстепенных делах, касавшихся управления поместьем. Мэри чувствовала благодарность к нему за его спокойствие. Сама же она испытывала горький стыд.

После ужина, разлив кофе, она ушла в комнату миссис Рэмзи. Добрая женщина, казалось, понимала, в каком неприятном положении находилась Мэри, и старалась, чтобы не возникали паузы, давала ей советы о том, какие продукты и когда следует заказать из Лондона, и о прочих домашних делах.

Наконец Мэри вернулась в свою комнату, где ее терпеливо ждала Бонни. С помощью девушки она переоделась в бежевую шелковую ночную сорочку с кружевами и халат. Затем Бонни ушла.

Чуть позже Мэри задула свечи, сняла халат и скользнула в постель. Она с наслаждением устроилась поудобнее и подумала, что может немного поплакать и смягчить сердечную боль. Она совершила большую ошибку, руководствуясь побуждениями своего горячего шотландского нрава вместо здравого смысла. Она причинила боль не тому, кому хотела.

Тут открылась дверь, затем снова закрылась. К ее кровати приближался Стивен. Он сбросил халат и, прежде чем она успела открыть рот и вымолвить хоть слово, он уже лег в постель рядом с ней.

— Беда с тобой, моя озорная леди! — отрывисто сказал он. И, заключив ее в объятия, добавил: — Ты лишь вызвала лишние неудобства и заботы, потому что…

Он не договорил, так как уже прижался губами к ее губам.

На следующий день миссис Рэмзи пришла к Мэри в сильном волнении. Приехала карета из Лондона, сообщила она, и в ней пакеты для миледи. Она спросила, принести ли их в ее комнаты и помочь ли распаковать их.