Стефани Лоуренс - Леди с серьезными намерениями

Люсилла медленно шла через холл, опираясь на руку Джека. Вид у нее был еще болезненный, но настроение бодрое. София повернулась и побежала вниз по ступенькам обустраивать ей место к карете.

Люсилла остановилась на крыльце, чтобы вдохнуть свежий утренний воздух. Небо снова прояснилось, пушистые белые облачка не несли в себе никакой угрозы. С довольной улыбкой она взглянула на Джека:

— Я очень рада, что не разочаровалась в вас, мистер Лестер.

Оторвавшись от созерцания соблазнительных бедер Софии, очень четко очерченных, поскольку та стояла на подножке кареты и, нагнувшись, устилала сиденье ковриками, Джек ответил:

— К вашим услугам, мэм.

Люсилла улыбнулась еще шире.

— Очень этому рада, — произнесла она, похлопав его по руке. — А теперь, если вы подадите мне руку…

Но Джек подхватил леди на руки и снес вниз по ступенькам. После того как он усадил ее на приготовленные Софией подушки, Люсилла удостоила его недовольным взглядом. Губы ее дрогнули, она молча откинулась на спинку сиденья и величественным жестом отпустила его.

Джек, усмехнувшись, помог Софии сесть в карету, подавляя соблазн нежно похлопать ее по исчезавшей в карете пикантной части тела.

И вся компания бодро двинулась в Лондон.

Пять дней спустя в ярко освещенном многочисленными канделябрами бальный зал герцогини Ричмонд София растерянно размышляла, отчего она решила, что дожидаться дядиного возвращения в Лондоне будет безопаснее, чем в Литл-Бикманстеде. Джеку потребовалось всего несколько часов, чтобы убедить ее, что каждое слово, сказанное им в летнем павильоне бабушки Евангелины, чистая правда. И ей хватило двадцати четырех часов, чтобы осознать, что вследствие этого шансы избавиться от него будут убывать с каждым днем.

София покосилась на Джека, который как вкопанный стоял рядом с ней, невероятно красивый в черном фраке. Джек перехватил ее взгляд и наклонился к ней:

— Скоро заиграют вальс.

София взглянула на него настороженно:

— Мы с вами уже станцевали один вальс.

Он хищно улыбнулся:

— Разрешается станцевать два танца с один и тем же джентльменом.

— Но не два вальса, насколько я помню правила.

— Ах, не будьте такой правильной, София. — Он явно дразнил ее. — Пойдемте со мной. Обещаю, что никто вас не осудит.

Сопротивление конечно же было бесполезным. София позволила ему отвести себя круг, сознавая, что любое проявление нежелания будет лицемерием чистой воды.

Пока они кружились в танце, ей удалось поймать взгляды старых подруг матери, в которых ясно читалась безнадежность, однако леди Драммонд-Баррел, одна из самых надменных патронесс Олмака, смотрела скорее поощрительно.

— Поразительно, — пробормотал Джек, приветствуя миледи почтительным наклоном головы, — для них нет ничего приятнее, чем вид поверженного повесы-холостяка.

— Чепуха, — сказала София.

— Вовсе нет. Когда наша новость станет известна, они все возрадуются.

Джек успел рассказать ей, каким образом произошла перемена в его благосостоянии.

— Почему об этом до сих пор не стало известно? Если, конечно, это правда?

— Это чистая правда, — ответил Джек. — Хотя, признаю, что я был против того, чтобы упоминать об этом кому-либо.

— Но почему?

— Вы же знаете старшую мисс Биллингам. Представьте только, что вас обступает сотня таких девиц.

София рассмеялась:

— Неужели вы испугались?

— Испугался? — с негодованием вскинул бровь Джек. — Разумеется, нет. Мне просто не по душе на каждом шагу спотыкаться о дебютанток.

София снова рассмеялась, этот восхитительный смех просто сводил Джека с ума. Напряжение, которое он ощущал рядом с ней, стало почти непереносимым. Он скрипнул зубами и поклялся, что щедро воздаст себе за ожидание.

Закончив танец, он отвел Софию к ее тетушке и занял свое место около нее. София знала, что возражать бесполезно. Рядом остановился лорд Рутвен, потом к нему присоединился и лорд Сельбурн. С непринужденностью, приобретенной светским опытом, София смеялась и болтала. Оставалось еще немало джентльменов, ищущих ее общества, однако те трое, которым она уже отказала, как и некоторые другие, смотревшие на нее прежде как на потенциальную невесту, попадались на глаза крайне редко. Присутствие вблизи ее Джека, большого и мрачного, заставляло их крепко задуматься. Утренние прогулки в Парке возобновились, и общество Джека опять же избавляло ее от нежелательных встреч. Невозможно было неправильно истолковать его интерес; он был таким высоким, что, разговаривая с ней, всегда наклонял голову, и она, повинуясь инстинкту, тянулась к его силе, укрепляясь в представлении, что они — это пара, и ожидала только официального объявления. Заминку объясняло лишь отсутствие Горацио, но никто уже не сомневался, что объявление о помолвке последует совсем скоро — это было видно по поведению подруг матери Софии.

Она принадлежала ему, и каждый новый день заставлял ее сильнее верить в это. И все-таки София с большим волнением ожидала дядиного возвращения. У нее еще оставались сомнения, она чувствовала страсть Джека и боялась, что он любит ее настолько неистово, что может решиться на самую невероятную ложь. Только Горацио мог развеять ее сомнения — но никто по-прежнему не знал, когда он вернется.

Тихонько вздохнув, она отыскала глазами Клариссу. Та стояла, окруженная своей свитой, по другую сторону от кресла Люсиллы. Кузина выглядела ослепительно, неизменно чаруя своих обожателей, но София заметила, что она остерегается откровенно поощрять кого-либо из них. Рядом с ней неустанно маячил Нед, занимавший свой пост подобно Джеку. У Софии дрогнули губы, и, чтобы скрыть это, она обратила взгляд к лорду Сельбурну. В глазах Неда она заметила особенный блеск, который Кларисса, видимо, еще не разглядела.

Неда, как и Джека, снедало нетерпение. Но его родители и родители Клариссы условились, что формальное предложение может быть сделано не ранее завершения сезона. Это означало, что впереди еще бездна ожидания, и юноша боялся, что шанс на обретение долгожданной награды может ускользнуть от него.

Он постоянно был как на иголках, его светлая фея расточала улыбки обожателям, иногда даже смеялась над чем-то вместе с невежей Гарнардом.

— Эта процедура ухаживания растягивается до бесконечности, — пожаловался он Джеку некоторое время спустя, когда оба они со стороны наблюдали за своими избранницами, кружившимися в танце с другими кавалерами.

Джек обратил на него сочувственный взгляд.

— Ничего не поделаешь. — Помолчав, он добавил:

— Кларисса, случаем, не обмолвилась, когда они собираются возвращаться в Лестершир?

— Нет, — ответил Нед, озадаченно взглядывая на Джека. — Я вообще-то полагал, что они задержатся здесь до конца сезона. Значит, впереди еще больше месяца.