Виктория Холт - Гордость Павлина

— Вы любили его больше всех камней?

— Никогда не было другого, подобного ему. Я никогда раньше не знал о зеленой вспышке в камне. Нужно было ждать это явление, готовиться к нему, оно происходило редко.

— Вы не выяснили, кто взял его?

— У меня были подозрения. В действительности все указывало на него, на этого молодого дьявола. Клянусь Богом, если бы он попался мне…

Казалось, он растерял все слова, что было не похоже на него, он забыл обо мне. Я догадывалась, что он снова переживает то время, когда, открыв коробочку, увидел, что она пуста. Я подошла к нему и взяла его чашку, чтобы вновь наполнить. Подавая ему чай, я тихо сказала:

— Как это случилось, Бен?

— Он был здесь, в этом доме, — он указал на комнату, в которой мы недавно были. — Этот дом недавно стал моим. Мне хотелось показать его, потому что я очень гордился им. Это был для меня не просто дом. Я понимал, что испытывала ваша семья. Но их потеря — моя удача. Я часто приглашал к себе гостей, мне хотелось сказать: «Посмотрите, что у меня есть, что дали мне годы труда и разочарований. Наконец-то успех». Некоторые из моих гостей никогда не видели места, подобного этому. Посмотрите на этот дом, посмотрите на мои опалы. Мы вошли сюда, — он показал на дверь. — Нас было четверо, и по этому случаю я вынул опалы так же, как сегодня. Это было последний раз, когда я видел Зеленый луч заката. Я положил опалы в коробочки, а потом в сейф. Когда в следующий раз я пришел туда, все опалы были на месте, за исключением этого.

— Кто украл его?

— Кто-то, кому была известна комбинация цифр сейфа.

— И вы не знаете, кто это?

— У меня был один молодой друг. Он исчез. Я никогда больше не видел его, хотя и искал. Я уверен, что это он взял Зеленый луч.

— Какая жестокость!

— На свете много злых людей. Никогда не забывай об этом. Смешно сказать, но я не мог бы представить себе этого человека в таком облике. В нем была такая прямота, такая преданность, которая всегда привлекала к нему людей. Миг, когда он увидел Зеленый луч, был причиной его падения. Видишь ли, нет ничего подобного этому камню. Это король опалов, а я потерял его.

— Но ведь полиция могла бы найти его.

— Он уехал далеко и навсегда. Иногда я говорю себе, что когда-нибудь найду его и Зеленый луч.

— Вы думаете, он продал его?

— Это было бы нелегко. Камень опознали бы. Каждый торговец знает его и сообщил бы о сделке. Он, вероятно, взял его с собой и не расстается с ним. Этот опал оказывает ужасное очарование на каждого, кто видит его. Несмотря на все сказки о несчастье, все, кто видит Зеленый луч, хотят иметь его.

— Какие сказки, Бен?

— Ну, всякие рассказки. Говорят, что нескольких человек, обладавших этим опалом, постигли ужасные бедствия. Обычно говорят, что Зеленый луч означает смерть.

— Значит, не вы нашли его?

— О Господи, нет. Этот камень прошел через многие руки, прежде чем попал ко мне. Можно сказать, что я выиграл его.

— Как это?

— Я всегда был немного игрок. Умел поймать свой шанс. Но я был осторожен, никогда не проигрывал все, что имел, как некоторые. Мне нравилось быть богатым и немного проигрывать. Этим камнем владел старый Гарри Вилкинс, и с тех пор, как я увидел его, я хотел получить опал. Злая судьба преследовала Гарри; говорили, что из-за камня. Его сын был бездельником, однажды ночью он ушел и не вернулся: его нашли со сломанной шеей. Он всегда слишком много пил. Старый Гарри чуть не умер с горя. Он был игроком и заключал пари по любому поводу — ничего не мог с собой поделать. Так вот, я хотел получить камень, а это единственное, что у него оставалось. Сын, прежде чем умереть, обобрал его. Короче говоря, его ставкой против целого состояния был Зеленый луч. Я согласился и выиграл, а через несколько недель он застрелился. Как и говорили, несчастья преследовали владельцев этого камня.

— А как же вы?

— Я не верю в проклятия.

— Вы потеряли камень и, возможно, поэтому избежали его.

— Когда-нибудь он вернется к тому, кому принадлежал.

— Вы говорите о Зеленом луче, как о женщине.

— Я так и относился к нему, любил его. Часто, когда что-то удручало меня, я вынимал и смотрел на камень. Обычно я всматривался в сияние и говорил себе: «Времена меняются, Бен. Ты найдешь свое счастье так же, как и камни». Вот что он говорил мне, — казалось, он больше не в силах был говорить о своей потере и, переменив тему, стал рассказывать о своей молодости — времени, когда впервые испытал соблазн поиска опалов. Затем предложил мне осмотреть дом, но сам он не мог еще быстро ходить, и сопровождать меня должен был кто-то из слуг. Мне не хотелось расставаться с ним, но я давно мечтала осмотреть дом и, Бен, поняв, о чем я думаю, сказал:

— Ты снова придешь, мы должны видеться часто. Я уверен в том, что мы симпатизируем друг другу. Надеюсь, ты согласна со мной?

— О да. Если бы я могла приходить сюда и слушать ваши рассказы! А теперь мне бы очень хотелось походить по дому.

— Обязательно. И будешь воображать, каким бы он был, если бы ты здесь прожила все эти годы, как и положено, если бы один из разбогатевших выскочек не появился и не заграбастал ваше родовое гнездо.

— Я рада этому, — заверила я его.

И он был рад услышать мои слова. Он позвонил, и тотчас же появился Вильмонт.

— Мисс Клэверинг хотела бы осмотреть дом. Кто-нибудь должен сопровождать ее.

— Очень хорошо, сэр, — ответил Вильмонт.

— Минуту, — остановил его Бен. — Пусть это будет Ханна.

— Как прикажете, сэр.

Я подошла к Бену и взяла его руку.

— Спасибо. Мне было так хорошо! Я на самом деле могу снова прийти?

— В следующую среду в то же время.

— Спасибо.

На мгновение на его лице появилось странное выражение. Если бы это был кто-то другой, я подумала бы, что он сейчас заплачет. Затем он сказал:

— Ну, все. Ханна покажет тебе дом.

Интересно, почему он выбрал Ханну? Это была высокая женщина с довольно мрачным лицом и большими темными глазами, которые, казалось, пронзали меня. Она, очевидно, была благодарна, что именно ее выбрали сопровождать меня.

— Я служила вашей семье пять лет, — говорила она мне, — а пришла я сюда, когда мне было двенадцать. Когда все они уехали, меня не смогли взять, и я осталась здесь.

— Боюсь, что так же поступили и с другими, — сказала я.

— Может быть, начать с верхних этажей дома, мисс Клэверинг, а затем спуститься вниз?

Я сказала, что это превосходная мысль, и, держась за перила, мы вместе забрались на крышу.

— Эти башенки отсюда видны лучше. И посмотрите, какой чудесный вид на округу, — она внимательно посмотрела на меня. — Отсюда хорошо виден Дауэр Хауз.

Я посмотрела, куда указывала Ханна, и увидела свой дом, как в гнезде, среди деревьев и зелени. Сверху он казался кукольным. Чистые линии его архитектуры были четкими, и гладкие газоны напоминали зеленый шелк. Я могла разглядеть Беднягу Джармина, работавшего на клумбах.