Донна Грант - Наслаждение в его постели

— Чувствуешь, как сильно я хочу тебя?

Та не ответила, за что получила шлепок по попке. Ее тело дернулось.

— Я задал тебе вопрос, рабыня.

Она нерешительно кивнула.

— Будешь умницей, если запомнишь, кто здесь хозяин. Я буду делать все, что мне угодно с твоим телом, а — выполнять все, о чем я прошу, без жалоб и вопросов.

На этот раз она кивнула, соглашаясь.

— Рад, что ты понимаешь.

Кайрос встал перед ней и, наклонившись, втянул ее сосок в рот. Он обвел языком вокруг крошечного бутона, прежде чем начать его посасывать, не сдержав улыбку, когда рабыня за-хныкала. Отлично. Он хотел, чтобы она возжелала его так же, как и он ее.

Губы ласкали одну ее грудь, а пальцы теребили второй сосок, поддерживая в напряжении и возбуждении. Когда тело рабыни начало дрожать, он убрал руку и начал поглаживать ее жи-вот. Ее бедра двигались ему навстречу, нуждаясь в близости с ним. Кайрос улыбнулся, от-странившись от ее груди, когда его рука легла между ее ног, раздвигая лепестки. Он застонал, когда почувствовал влагу ее возбуждения на своих пальцах. Его член пульсировал, страстно желая войти в тугую плоть. Однако он был очень удивлен, когда, проникая в ее тело, наткнул-ся на преграду. Ему не приходило в голову, что рабыня может оказаться девственницей. Тор-говец тоже не знал об этом, иначе втрое поднял бы цену.

— К тебе никогда не прикасались, — произнес он, пока его пальцы медленно погружались и выходили из нее.

Она покачала головой и всхлипнула, когда его пальцы дотронулись припухшей жемчужи-ны.

— Такого подарка я не ожидал.

Больше он ничего не произнес, только уселся между ее ног и раздвинул руками ее складоч-ки. Наклонившись, он приласкал языком ее возбужденную плоть, после чего начал кружить вокруг ее жемчужины, беспощадно поддразнивая ее.

Джарина вздрогнула всем телом, когда наслаждение поглотило ее. Она долго ждала, чтобы кто–нибудь прикоснулся к ней так, как этот мужчина. И ей повезло, потому что он ласкал ее, точно зная, что делает. Ее груди налились, а соски затвердели. Она не подозревала, что будет чувствовать себя так восхитительно, когда он посасывал ее грудь. Девушка не могла дождать-ся, когда этот мужчина снова прикоснется к ней своими руками и ртом.

Он ввел палец в ее лоно, вызывая новую волну желания, забыв позабыть обо всем, кроме этого мужчины, хозяина. С каждым движением пальцев и языка вокруг ее жемчужины, вну-три нее нарастало неизвестное чувство. Это и пугало, и волновало. Уже ничто не могло оста-новить эти ощущения, и она не была уверена, что хотела этого.

Ее бедра задвигались навстречу мужскому рту, и он шлепнул по лону. Джарина ахнула с кляпом во рту. Уже не первый раз он ударил ее. Никто и никогда не осмеливался обращаться с ней так. Ей не нравилось находиться во власти этого мужчины, обездвиженной, с кляпом во рту и повязкой на глазах, не понимая, где находится и кто этот мужчина.

— Не двигайся! — проворчал он и его рот вновь вернулся к сладкой бусинке. Ноги Джари-ны непроизвольно начали дрожать.

Желание придвинуться к нему было огромным, но снова получить удар не хотелось. Ко-нечно, это было не больно, но дело было не в этом. Она была королевой, а их никогда не били. Все мысли о шлепках пропали, когда мужчина ввел в нее еще один палец. Толчки были глубокими, а удовольствие — огромным. Когда она почувствовала движение другой его руки между ног, она затаила дыхание в ожидании его дальнейших действий. Она застонала и вы-гнулась, когда еще один палец вошел, присоединившись к другой руке. Ее ноги больше не слушались ее. И когда девушка подумала, что это предел, мужчина высвободил одну руку и, переместив на крошечную бусинку, слегка надавил. Это столкнуло Джарину в пропасть.

Она закричала в кляп, когда ее накрыло первым оргазмом. Она плыла по волнам удоволь-ствия, пока мужчина продолжал вводить в нее свои пальцы. Медленно она приходила в себя, но это давалось нелегко, так как пальцы мужчины по–прежнему находились в ней. Ей хоте-лось лечь, снять повязку и посмотреть, кто доставил ей такое удовольствие.

— Тебе понравилось?

Она кивнула, желая испытать большее.

— Я хочу тебя. Я хочу глубоко проникнуть в тебя, двигаться внутри тебя, пока ты не на-чнешь кричать от наслаждения.

"Так сделай же!" — хотелось крикнуть Джарине, но она спокойно стояла и ждала, что он скажет дальше.

— Но я не буду делать этого, пока ты еще девственна.

С этим словами, он убрал руки. Тотчас Джарина почувствовала опустошенность, и ей захо-телось заставить его вернуться к ней. Желание все еще пульсировало внутри, и ей не хоте-лось, чтобы он останавливался. Неожиданно она почувствовала его приближение, ощутила запах сандалового дерева, секса и мужчины.

— Это ненадолго, — прошептал он, поцеловав ее в шею.

Кайрос не желал ни одну женщину так, как свою рабыню. Он не понимал, что в ней так привлекало его. Соблазн вернуться в покои и насладиться ею снова был велик, но он не мог позволить девушке увидеть, насколько он нуждался в ней.

— Уже? — спросил Бориас, встретив Кайроса в белом коридоре дворца Перета.

Кайрос закатил глаза.

— Нет, но скоро. Рабыня не тронута.

Бориас присвистнул, шагая в ногу со своим королем.

— И торговец не знал?

— Бьюсь об заклад, тот, кто хотел быстро продать женщину, не дал торговцу время на ее проверку.

— Но это оказалось тебе только на руку, друг мой.

Странно, но Кайрос так не думал. Впервые в жизни у него возникло отвращение к продаже рабынь. По законам Перета, людей выставляли на аукцион добровольно, по собственной воле, особенно секс–рабынь. Всем и везде было известно, что граждане Перета заботились о своих рабынях.

— Ты не находишь странным, что она была с кляпом во рту и с завязанными глазами? — спросил он Бориаса.

Его друг пожал плечами, запустив руку в свои светлые волосы.

— Честно говоря, Кайрос, я не часто хожу на невольничий рынок. Мне никогда не требова-лась секс–рабыня, так что я не знаю, как с ними обращаются.

— Сегодня она была единственной, с кляпом во рту и повязкой на глазах, — мужчина остановился и скрестил руки на груди. Повернувшись, он столкнулся с Бориасом. — Я хочу, чтобы ты собрал группу и проверил рынок.

— Кайрос, — произнес Бориас, понизив голос, и шагнул ближе к нему, — наши законы строги в отношении рабов. Дугу отвечает за невольничий рынок. Он не из тех, с кем ты захо-чешь портить отношения.

— Разве я не король? Разве у меня не достаточно власти, в сравнении с каким–то торгов-цем, который рассчитывает на мою благосклонность?

Бориас вздохнул и сделал шаг назад.

— Ты знаешь, что есть. Не в этом дело. Дугу руководит невольничьим рынком еще с тех пор, как твой отец стал королем.