Сьюзен Виггз - Дороже всех сокровищ

Прежде чем повернуться к ней лицом, Скалия позволил себе мимолетную улыбку.

— Совершенно верно, Ваше Величество. Морские волки — народ совершенно неуправляемый и страшно независимый.

Королева подперла рукой подбородок.

— Но кто согласится на такой риск, Андрэ? Кто отважится броситься в воды, кишащие испанскими акулами, и сумеет выжить?

— Вот мы где, Эван! — закричал Дрейк на всю переполненную посетителями таверну, стоявшую на берегу реки.

Нетерпеливым жестом он торопил Эвана, пока тот пробирался через шумную толпу моряков, лоцманов, бакенщиков и торговцев рыбой. Наконец Эван присел к Дрейку за шатающийся столик о трех ногах. Вдохнув застоявшийся запах пива, потных тел и тушеной капусты, он на мгновение почувствовал острое желание оказаться в родном уэльском городке и подышать свежим морским воздухом. Но Эван знал, что не вернется туда, пока не добьется успеха.

Дрейк взглянул на друга:

— Ты ездил домой? Был в Кэроу?

— Да, я должен был, Фрэнсис. После катастрофы в Сан-Хуане моя доля в предприятии была ничтожной, но все равно это больше, чем мои старики получают за весь сезон.

— Значит, дела по-прежнему плохи?

— Да, хуже некуда. Уэльский Совет, кажется, предпринимает все возможное, чтобы подавить в нас чувство национального достоинства. Оуэн Перрот, из замка Кэроу, выжимает из людей последние соки, чтобы снискать расположение королевы.

Дрейк почесал затылок:

— Вот как? Но разве королева не приговорила его отца к смертной казни?

— Верно. Джон Перрот был одним из внебрачных детей короля Генриха и представлял опасность для короны. Оуэн, похоже, решил купить расположение королевы.

«Молодой лорд хочет решить свои проблемы за счет крестьян», — мрачно подумал Эван.

Его притязания с каждым сезоном становились все непомернее.

— Я, чувствую себя чертовски беспомощным, Фрэнсис. Мои родители отдали почти все, что у них было, чтобы я смог отправиться в это путешествие и привезти домой барыш. Но они не смогут протянуть долго…

Дрейк махнул рукой служанке, и та принесла кувшин эля и поставила перед Эваном. При этом она наклонилась ниже, чем было необходимо, и хитро подмигнула Эвану. Ее корсаж с тугой шнуровкой открывал больше, чем скрывал.

Тот сделал вид, что ничего не заметил, и девушке пришлось уйти. Дрейк засмеялся:

— Ты слишком красив, Эван. Не интересуешься, да?

Эван пожал плечами:

— От подобных развлечений бывают дети. А я считаю, что этот мир не для них.

— Не говори так. Ты слишком молод, чтобы быть пессимистом.

Эван стукнул кулаком по столу:

— Так дай мне повод для надежды, Фрэнсис!

Улыбка Дрейка превратилась в сурово сжатую складку.

— Как бы я хотел это сделать! Вся Англия была возмущена предательством в Сан-Хуане, но финансировать нашу месть, объявив Испании войну, никто не хочет. Королева не допустит этого.

Разочарование тяжелым грузом легло на плечи Эвана.

— Даже Хокинз? Он же твой родственник.

Дрейк пригладил всклоченную бороду.

— Он заявил, что я бросил его у Сан-Хуана. Его корабль едва смог добраться домой.

Эван услышал в голосе Дрейка нотку уязвленной гордости.

— Он вынужден был так сказать, ведь за неудачу несет ответственность именно капитан флотилии. Он ведь потерял «Джизус оф Любек», собственный корабль королевы. Но неужели он действительно считает, что ты не думал о нем? — Эван хлопнул Дрейка по плечу. — У тебя есть недостатки, дружище, но трусость не входит в их число. Хокинз это отлично знает.

— Ага, только ему понадобится много времени, чтобы признать это.

— Возможно, у Хокинза просто нет средств, чтобы отправиться в очередное путешествие.

Дрейк откинулся на спинку стула и принялся раскачиваться на его задних ножках.

— Ни у него, ни у других, к кому я обращался. Черт возьми, Эван! Оскорбление, нанесенное испанцами, все еще жжет, как свежее клеймо. А у нас нет ни кораблей, ни денег, чтобы отомстить.

— Ты становишься таким же нетерпеливым, как и я, — заметил Эван, глядя на взволнованное лицо друга.

Дрейк, вернув стул в прежнее положение, наклонился вперед, делая видимые попытки успокоиться.

— Срочное дело, — сообщил он. — Я скоро женюсь.

— Женишься?! — Эван удивленно уставился на друга. — Ты?! На ком?

К еще большему удивлению Эвана, Дрейк покраснел:

— Ее зовут Мэри Ньюман, она из Корнуолла. Мы… неплохо ладим.

Эван усмехнулся:

— Мне известны браки, основанные и на меньшем. Прими мои поздравления, Фрэнсис, желаю счастья.

— А ты? — спросил Дрейк, явно стараясь перевести разговор с Мэри Ньюман. — Тебя не ждет какая-нибудь уэльская красавица?

— Нет.

Ответ Эвана был простым и уверенным. В его жизни больше не было места женщине, а в сердце — любви.

— Я никогда не обременю себя женой. Мне нечего предложить ей, кроме нищеты и неизвестности.

— Не торопись с такими заявлениями, Эван. В мире полно женщин, и весьма интересных.

Почему-то Эван подумал о девушке, которую видел в Сан-Хуане, с залитым слезами лицом, мокрыми спутанными волосами и глазами, полными скорби и гнева. И если такая свирепость и мстительность присущи ей как девушке, то какой она будет тогда, когда станет женщиной? Не хотелось бы мне иметь дело с такой особой…

— Господа, могу я присоединиться к вам?

Эван поднял голову и увидел незнакомца, задрапированного в черный плащ. Свет, падавший из грязного окошка, осветил узкое угловатое лицо, гладкие седеющие волосы, острую бородку. Цепь на шее и эфес шпаги стоили столько, что на них можно было купить фрегат.

Как и Эван, Дрейк быстро оценил незнакомца. Он изобразил сердечную улыбку моряка, встал и поклонился:

— Конечно, сэр. Меня зовут…

— Я знаю, кто вы такие.

Незнакомец подал знак рукой, и как по мановению волшебной палочки, на столе появился кувшин вина.

— Капитан Дрейк и его помощник Кэроу.

Дрейк прищурился:

— Вы что, от ростовщика? Черт бы его побрал, но я же сказал этому скупердяю, что…

— Успокойтесь, мой друг, — незнакомец поднял руку, и губы его превратились в узкую полоску. Печать увядающей красоты привлекала внимание к его лицу. Эван предположил, что незнакомец попытался улыбнуться. — Вся Англия слышала о резне в Сан-Хуане. Полагаю, вы бы хотели, чтобы свершилось правосудие.

— Именно так, сэр. Я как раз…

— Подожди.

Эван услышал что-то в мягком сладкозвучном голосе незнакомца, и в душе его внезапно шевельнулось подозрение. Этот человек — иностранец, возможно, испанский шпион.

— Кто вы такой, сэр? — поинтересовался Эван.

— Меня зовут Андрэ Скалия, я выходец из Венеции, но уже многие годы живу в Англии.

Венецианец. Во всем мире не найдешь еще таких предприимчивых и бесстрашных людей, как венецианцы.