Ирина Шуппе - Ночной лебедь

— Я знаю. Но она утверждает, что этого не произойдет. Будем надеяться, она знает, что говорит. В конце концов она ведь устроила эту свадьбу, черт ее знает как.

— Женщины, что с них возьмешь.

Оба мужчины насмешливо улыбнулись.

— Можете поцеловать невесту — священник улыбнулся . Когда он еще будет венчать такую красивую пару!

Энтони наклонился и медленно поцеловал Диану — он никак не мог поверить, что теперь она его жена. Выпустив ее из своих объятий, он заметил, что она усмехнулась. Так она уже усмехалась и, как он понял, такая улыбка была у нее всегда, когда она что-то замышляла. Они начали спускаться, медленно направляясь к двери. Несмотря на поспешность, церковь была заполнена до предела. Те, кому не хватило места внутри, ждали своей очереди поздравить новобрачных у входа.

Первой к Диане подошла Кетрин. Она гордилась своей дочерью и не без оснований.

— Желаю тебя счастья, дорогая.

— Спасибо, мама.

— Он хорошая пара, не так ли?

Диана бросила взгляд на Тони и улыбнулась.

— А когда я выбирала что-то плохое?

Кетрин улыбнулась. Но ее улыбка быстро погасла.

— Что случилось?

— В общем-то ничего, но…

— Кетрин…

— Он здесь? — с надеждой в голосе спросила та.

— Да, он ждет нас у меня дома.

Лицо Кетрин Эндрюс сразу же прояснилось.

К ним подошел мужчина.

— Простите, миледи, мне бы не хотелось омрачать…

— Кто вы?

— Я Альберт Маре, из посольства. Мне было поручено срочно сообщить Вам…

Если снова письмо от короля, она пошлет все это очень далеко…

— Не тяните. Говорите, что хотели, и дайте мне наконец поехать домой.

— Не могли бы мы минутку поговорить наедине?

— Конечно. — Диана повернулась к Энтони. — Это не то, что ты подумал. Подожди меня, я сейчас вернусь.

Диана прошла в маленькую комнатку, недалеко от выхода.

— Говорите.

— Прискорбно сообщать Вам эту новость, да еще в такой важный для вас день, но… — Маре сделал паузу. — Ваш отец и брат погибли.

Диана не верила своим ушам.

— Погибли?.. Как? — ее голос был спокоен, а глаза озарились злорадным блеском.

— Это был несчастный случай. Их карета сорвалась в пропасть.

— В Англии нет пропастей.

— Это случилось в Шотландии, миледи. Меня просили сообщить, что похороны уже организованы, и что теперь вы герцогиня Дено.

Диана знала, других родственников у них не было.

— Кто-нибудь еще уже знает об этом?

— Нет.

— Тогда пусть все так и остается. Никто не должен об этом знать, по крайней мере до завтрашнего дня. Не хочу выслушивать соболезнования на собственной свадьбе.

— Вы так спокойны.

— Конечно. Я ненавидела их, так почему же я должна быть не спокойной, когда они покинули сей мир? — С этими словами Диана покинула комнату, оставив Маре с разинутым ртом.

О смерти Джейсона и Кевина она не сказала даже Кетрин. Она знала, что мать не расстроится из-за смерти мужа, но вот Кевин… Как ни крути, а он был ее единственным родным ребенком… Это будет для нее ударом.

А уже через час она находилась в своем доме, за пределами Парижа.

— Леди и джентльмены, попрошу несколько минут вашего внимания. — Диана смотрела, как головы всех присутствующих постепенно поворачиваются в ее сторону, в том числе и голова ее мужа. — Вас всех, должно быть, интересует, какой же теперь будет реакция короля на мое замужество. — По залу прокатился смешок. — Так вот, хочу для начала представить вам герцога Кеннингема.

Все начали вертеть головами, пытаясь увидеть этого загадочного герцога. Все, кроме Николаса, Кетрин и еще одного мужчины, стоявшего возле нее. Ранее он был представлен как Федерико Рикардо Лопес. Диана наблюдала за суматохой, которую создала, и улыбалась.

— Позвольте представить вам Энтони Олбрайта, шестого графа Морбриджа, герцога Кеннингема и моего мужа.

— Вы шутите! — Выкрикнул кто-то из толпы и его поддержали все присутствующие.

— Нисколько.

— Но как? — спросил у нее Стивен Олбрайт.

— Просто. Это подарок моего короля.

— Никогда не слышал о таких подарках — сказал кто-то еще.

— Почему же об этом никто не знал? — спросил кто-то другой.

— Почему? Да все очень просто, друг мой — сказала с сарказмом Диана. — Просто мне не хотелось быть редкостным товаром, за которым ведется утонченная охота.

На нее бросили возмущенный взгляд.

— Так значит Вы сами выбирали себе мужа?

— Конечно.

— Но это же противоречит всем правилам!

— Я сама создаю правила.

После этого заявления миссис и мистер Олбрайт незаметно ускользнули, оставив позади шумящую толпу. Они прошли в противоположное крыло дома, где царили тишина и покой. Сумрак играл на стенах и молодоженах, пока они шли к своей спальне.

— И как долго ты собиралась скрывать это от меня?

— Я поступила так, как и собиралась, объявила обо всем в день своей свадьбы.

— Могла бы сказать мне и раньше.

— Зачем? Разве я могла испортить сюрприз?

— Не ехидничай, тебе это не идет. А я уже было начал строить планы о том, где мы будем жить после того, как король выгонит меня из страны.

— После того, как реконструируем Олдхаус, решим.

— Но Олдхаус принадлежит твоему отцу.

— Теперь нет. Он умер, кажется, позавчера.

Тони смотрел на нее с нескрываемым изумлением.

— И ты так спокойна?

— Конечно. Эта скотина заслуживала смерти. Жаль, что не я его убила, но я ведь обещала и маме, и королю…

— А твой брат?

— У меня нет брата. Хотя если ты говоришь о Кевине, которого все считают моим братом, как и Джейсона Эндрюса моим отцом, то он тоже умер. Они свалились с обрыва в Шотландии. Хотелось бы мне знать, какого черта они там делали, но этим я займусь потом.

— Ты говоришь так, как будто ненавидишь их. И что значит «все считают»?

— Они избивали Кетрин, пока я не увезла ее в свое поместье. А на счет «все считают»… Мой отец Федерико, я сегодня представила его тебе.

— Но как?

— Когда-нибудь я тебе все расскажу, а сейчас я говорить не хочу.

Диана повернулась к нему и накрыла его собравшиеся что-то сказать губы, страстным поцелуем, после которого он больше не проронил ни слова.

Нетерпеливо открыв дверь спальни, Тони подхватил жену на руки и внес в комнату, ногой закрыв дверь. Остановившись у кровати, он опустил ее на пол, и неторопливо освободил ее от мешавшей обоим одежды.

Лунный свет играл на ее загорелой коже. Его рука последовала от нежного изгиба шеи вниз и накрыла нежное полушарие груди. За рукой последовали губы.

Быстрые пальцы Дианы быстро освободили его от одежды, и оба повалились на постель, не переставая ласкать друг друга.

Когда с ее губ сорвался стон наслаждения, Тони повернул лицо Дианы так, чтобы его освещала луна. В этом свете ее глаза показались ему черными, как будто зрачки заполнили всю радужную оболочку глаз. Такие глаза бывают только у птиц, почему-то подумал он. Она его птица, только в его возбужденном мозгу сейчас творился такой беспорядок, что он при всем желании не мог определить, какую именно птицу она ему напомнила.