Джоанна Линдсей - Страстное убеждение (ЛП)

- Спокойной ночи, дорогая. Лучше мне раствориться, как призраку. Будет нехорошо, если Ваша семья узнает о Вашей склонности к ночным свиданиям.

Натан ушел. Едва уловимая угроза, плюс сомнения, которые он постарался в ней посеять, будут, как он наделся, достаточными для того, чтобы она пока держала рот на замке. Он собирался снова залезть на грот-мачту, но не в силах побороть искушение обернуться, он просто встал в тень, отбрасываемую грот-мачтой. Она была на полпути к квартердеку, когда тоже обернулась. Может она думала, какую еще клевету про него придумать? Но он расслабился, когда увидел, что она высматривала не его, а книгу, которую обронила. Она вернулась поднять ее.

Несколько мгновений позже он упустил ее из виду, когда она вошла в капитанскую каюту, но ее образ все еще был у него перед глазами. Это женщина была слишком красивой, но она грозила неприятностями. Ему придется найти лучший способ удержать ее от высказывания своих подозрений другим людям. Но это может подождать до завтра.

Утром Натан нашел Корки, чтобы поговорить о своей новой проблеме – Джудит Мэлори. Но его другу дали задание вычистить верхнюю палубу, занятие для чернорабочего, о чем Корки, не переставая, ворчал достаточно долго, чтобы можно было что-то предложить. Натан все равно составлял ему компанию, проверяя перила на наличие расшатавшихся гвоздей. Он не подумал бы заниматься этим в начале плаванья, если бы вчера вечером не увидел Джудит Мэлори, стоявшую у перил.

- Осторожно, Капитан, - внезапно сказал Корки. - Я думаю, что неприятность, о которой ты мне говорил, направляется к нам.

Натан повернулся и увидел Джудит, решительно шагавшую к нему и Корки, быстро отошедшего в сторону. При дневном свете она выглядела еще красивее: солнце освещало ее восхитительные медно-золотистые волосы, на ней был длинный бархатный плащ нараспашку поверх льдисто-голубого платья, отделанного желтым кружевом, а её кобальтово-голубые глаза воинственно блестели.

Прошлой ночью она потеряла несколько шпилек для волос, которые он нашел на палубе после того, как она ушла, поэтому он не удивился, что сегодня она заплела свои волосы в косу. Шпильки были с россыпью бриллиантов. Он подумал, что можно было бы оставить их у себя как напоминание, но теперь выудил их из кармана и отдал ей, надеясь, что это остановит очередную тираду. Не помогло.

- Мне совершенно не понравилось, как Вы мне вчера угрожали, - начала она.

Натан пожал плечами.

- Когда Вы подвергаете мою семью риску, это ни с чем не идет в сравнение! - яростно выпалила она. - Я требую объяснений.

Натан сжал зубы от досады. Он не собирался во всем ей признаваться и рассказывать о своей необычной ситуации, когда он не знал ее, и у него не было причин доверять ей. Необычайно красивая, она все равно была аристократкой. И он также не был уверен, что она станет рассказывать о своих подозрениях. Если бы это было так, то с чего бы ей искать его сегодня утром, чтобы еще раз обсудить это? Ему просто нужно было найти способ обеспечить ее молчание или, по крайней мере, найти такое объяснение, которому она поверит и сочтет свои треклятые выводы смешными. Или возможно будет достаточным сказать небольшой кусочек правды…

- Тремейн, - неожиданно прокричали с квартердека.

Натан прошипел себе под нос:

- Черт возьми. Я же знал, что не стоит с Вами разговаривать, когда у Вас целый корабль родни, включая моего капитана.

- Почему Вы вообще на борту? Спасаетесь от петли в Англии?

Раздраженный, он ответил:

- Нет, гоняюсь за своим кораблем, который у меня украли.

- Очередная ложь? Боже мой, хоть что-то из того, что вы говорите, правда? - потом она усмехнулась. - Но сейчас в голосе дяди слышалось только «иди сюда», а не «иди сюда и умри». Вы познакомитесь с этим тоном, когда я скажу ему, кто Вы на самом деле, Натан Тремейн.

У него уже не было времени переубедить ее, поэтому он сказал:

- Дайте мне шанс объяснить, пока Вы не сделаете что-нибудь, о чем мы оба пожалеем. Все не так, как Вы думаете.

С этим он ее оставил, в надежде, что она начала сомневаться и пока подержит свой милый ротик на замке. Натан подошел к капитану Мэлори довольно раздраженный. Он не мог выбрать более неудачного времени для своего требования подойти, так у Натана все еще висел над головой Дамоклов меч в виде его племянницы. Но он не думал, что еще пара минут с Джудит поможет ему убрать это меч. У неё было две недели, чтобы убедиться, что ее подозрения насчет него были правдой. Ему может потребоваться столько же времени, чтобы убедить её передумать, если он сможет. А если он не сможет? Если она все равно расскажет о своих подозрениях?

Он подумал, что мог бы опередить события и признаться во всем её дяде – поговорить как капитан с капитаном. Только черта с два! Это было бы разумно, если бы он не был лордом. Чертовы аристократы слишком непредсказуемы. И он не знал о дяде Джудит Мэлори ничего, кроме того, что он был богатым лордом с кувалдами вместо кулаков, и любил подраться. У Натана определенно сложилось такое впечатление позапрошлой ночью.

По крайней мере, он не думал, что ему придется избегать именно этого Мэлори. Он сомневался, что капитан захочет расплатиться за то, что случилось на пристани, когда он сам позволил ему догнать матроса Хэммета. Однако, как капитан он был королем на корабле во время плавания, и его приказы исполнялись вне зависимости от того, были ли они справедливыми или нет, и если Натан только что испортил с ним отношения из-за женщины, Натан будет я ярости, в основном, обращенной на себя самого.

Той ночью он был очень глуп, позволив этому красивому личику ослепить себя. Он говорил с ней, не ожидая никаких последствий, и потом абсолютно забыл об этом, пока она не начала его обвинять, что грозило еще худшими последствиями. Он должен был уйти, пока был шанс, пока она не поняла, кто он.

Это было смешно. Эта часть путешествия должна была быть легкой. Трудная часть не должна была начаться, пока они не приплывут в Коннектикут, и ему не придется убеждать Янки, стоящих там во главе, помогать ему, англичанину, расправится с их собственными преступниками. В лучшем случае, они над ним хорошенько посмеются. В худшем, они могут вместо этого бросить его в тюрьму за его наглость, или выдворить его из города. Но у него еще было в запасе несколько недель, прежде чем он узнает, как сильно все еще враждуют две страны, которые не раз воевали друг с другом.

Он не посмотрел назад, чтобы убедиться в том, ушла ли причина всех его проблем. Но его разум все хорошо помнил: изысканная, с полными чувственными губами, он никогда не видел женщины красивее. Если он не сможет уговорить ее молчать, надо попробовать соблазнить.