Лора Бекитт - Прощения не ждут

Вернулась Эвиан и тронула его за плечо.

— Идем. Дункан уснул. Нам надо поговорить.

Арни, пошатываясь, прошел в комнату и опустился на стул.

— Я убил его, — повторил он бесцветным голосом, и глаза Эвиан вспыхнули, озаряя лицо.

— Хвала Господу, в чье милосердие я уже не верила! — выдохнула она, и Арни вздрогнул.

Эвиан прошлась по комнате, сжала руки, потом опустила их. В выражении ее просветлевшего лица была сосредоточенность и все та же неожиданная сила.

«Что ж, — подумал Арни, — ее обретает тот, кто обрел свободу. А для отчаявшегося неважно, как он освободился».

— Он хотел задушить Дункана?

— Мне показалось, что да. А когда я на него закричал, он наставил на меня револьвер. И тогда я выстрелил.

— Ты спасал моего сына.

Арни тяжело покачал головой.

— Не совсем так. Были другие причины.

— Не было никаких причин, — твердо произнесла Эвиан. — Произошел несчастный случай. Винтовка выстрелила, но никто не нажимал на курок.

Арни криво усмехнулся.

— Оружие не стреляет само. Это известно всем, тем более — шерифу.

— Стреляет, если, скажем, ударится о землю. Об этом знаю даже я.

— Дункан все видел, — произнес Арни после паузы.

— Да, — подтвердила Эвиан, — и он расскажет все так, как надо. Я с ним поговорю. Он не проболтается.

— Это нечестно. Нельзя учить ребенка лгать.

— Нельзя хватать ребенка за шею и пытаться его задушить, — веско произнесла Эвиан, и Арни не нашел, что ответить. Он только спросил:

— А Эрик?

— Эрик был дома. Он не свидетель.

Арни уставился в пустоту.

— А что я скажу Надин?

— Она не должна ничего знать.

Арни подумал о том, насколько тесно они были связаны с Надин все эти годы. А теперь ему придется обманывать ее до конца жизни?

— Нет, я не сумею. Я сдамся властям.

— Ты хочешь, чтобы тебя повесили?! Ты нужен здесь, Арни, нужен всем нам. Иверс не стоит того, чтобы разрушать свою жизнь. Нашу жизнь. Ты лишишь Надин мужа, детей — отца, а меня — человека, на которого я всегда и во всем могу положиться.

Он схватился руками за голову.

— Положиться на меня?! Чтобы жениться на Надин, я выдал вас с Кларенсом, сказав ему, что вы отправились в Денвер!

Если лицо Эвиан омрачилось, то только на миг, а после она убежденно произнесла:

— Пока Иверс был жив, я не могла быть счастлива ни с Кларенсом, ни с кем-то другим. Так или иначе мне пришлось бы жить в неуверенности, в страхе, что рано или поздно он отыщет меня и вернет назад. Он всегда твердил, что закон на его стороне, и это было правдой. Я всегда знала, что обрету свободу лишь с его смертью. Ты не просто спас Дункана, ты освободил меня, Арни. И вообще — хватит слов. Мы должны пойти туда и привезти его на ранчо. Возьмем повозку. Думаю, мы справимся вдвоем.

Арни вскинул взор.

— Ты не боишься?

Его поразил ее спокойный ответ:

— Чего мне бояться? Я всегда желала увидеть его мертвым.

Когда все было сделано, Арни отправил верхового в Шайенн, а сам пошел в прачечную. В тот день была большая стирка, и Надин, Энни и Хейди все еще находились там.

На улице стояла невыносимая жара, а в прачечной было еще жарче, потому платье Надин насквозь промокло от пота. Она расстегнула лиф, и прозрачные ручейки сбегали в ложбинку между грудями. Пряди волос прилипли ко лбу, а лицо и руки были такими красными, словно их ошпарили кипятком. Она тяжело дышала, однако выглядела оживленной и даже веселой.

Работа доставляла ей радость. Когда она закончит стирку, чистые простыни будут трепетать на веревке, надуваясь от ветра, как паруса. Надин никогда не мечтала о путешествиях и кораблях. Ей нравилось пребывать в своей собственной уютной и тихой гавани.

Увидев мужа, женщина удивилась. Что заставило его посетить женское царство? У Арни было серое лицо, и он выглядел непохожим на самого себя.

Ему казалось, что он никогда не сможет говорить с женой так, как говорил прежде, когда их существование было пронизано ощущением на первый взгляд незаметной и вместе с тем удивительно глубокой гармонии.

— Надин, твой отец…

Он не успел закончить фразу — послышались торопливые шаги: Арни догоняла Эвиан. Ее лицо было непроницаемым, взгляд тяжелым, а голос твердым:

— Произошел несчастный случай, в котором никто не виноват. Надин, мистер Иверс мертв.

Молодая женщина переводила растерянный взгляд с одного лица на другое. Она видела, что Арни растерян, почти убит, и знала, что смерть ее отца положила конец страданиям Эвиан. Джозеф Иверс никогда не уделял своей дочери ни малейшего внимания, но все-таки он не был для нее чужим, потому она сперва всхлипнула, а потом, не таясь, зарыдала.

Надин потянулась к Арни, и тому ничего не оставалось, как обнять жену. Слова застревали в его горле, но прикосновения были искренними. Хотя бы так он мог попросить у нее прощения за свою слабость и свою ложь.

Из-за страшной жары похороны пришлось организовать почти немедленно, еще до приезда шерифа.

Джозеф Иверс никогда не ходил на кладбище, и оно выглядело неухоженным. Надин следила лишь за могилой матери, а остальные камни покосились, заросли травой, были изъедены ветром и дождем.

Церемония была очень скромной. Никто не знал, что сказать; ковбои переминались с ноги на ногу и поглядывали то друг на друга, то на кучку близких родственников покойного. Надин тихо плакала. Арни держался натянуто, на пределе сил. Дети выглядели испуганными. Эвиан стояла у гроба, спрятав руки в складках черного вдовьего платья и слегка наклонив голову, так, чтобы никто не заметил, что в глубине ее глаз прячется радость.

Накануне похорон она усадила сына на стул и очень спокойно и четко объяснила, что он должен говорить шерифу и всем окружающим.

Мальчик долго смотрел на мать темными глазами. Он следил за малейшим движением Эвиан и впитывал каждое слово. Она давно научила его вести себя в соответствии с обстановкой, и хотя в нем нередко прорывались неистовство и дерзость, в целом он отличался недетской осторожностью и умом, равно как отчужденностью и независимостью. У него было свое, особое детство, не такое, как детство беззаботного и всеми любимого Эрика.

Дункан спокойно относился к тому, что мать никогда не обнимала и не целовала его. Ему с лихвой хватало ласки тети Надин.

Зато он привык доверять Эвиан, потому что она всегда отвечала на все его вопросы и с раннего детства говорила, как со взрослым.

Сейчас, выслушав ее, он промолвил:

— Почему я должен обманывать?

— Потому что в противном случае дядя Арни попадет в тюрьму. Разве ты хочешь этого?

— Конечно, нет. А Эрику я могу сказать правду?

— Не надо. Пусть знает то, что знают все. Ты расскажешь ему, когда вы станете взрослыми. Просто мне кажется, сейчас Эрик не сумеет правильно понять то, что произошло.