Мэри Бэлоу - Идеальный брак

Он улыбнулся:

– Надеюсь только, что наш первый ребенок будет мальчик.

Он взглянул ей прямо в глаза, и Эбби мучительно покраснела.

– Как ты к этому относишься? – спросил он. – В этом случае наш счет немного выровняется. Надеюсь, наш первенец родится здоровым. Тебе нравится мысль об этом?

– Да, – резко произнесла она, чувствуя себя невероятно удрученной и желая поскорее оказаться за воротами на оживленной улице. Вот было бы здорово, если бы кто-нибудь подошел и прервал их разговор. – Я совершила сегодня утром опрометчивый поступок и надеюсь, что ты не слишком рассердишься.

– Неужели? – весело спросил Майлз. – Разве ты к этому еще не привыкла?

– Ты говоришь прямо как Борис, он любит надо мной издеваться.

– Так что же ты натворила, Эбби?

– Наняла себе личную горничную, – ответила Абигайль. – Мне вообще-то она не была нужна, поскольку ты и так предоставил мне одну в распоряжение, но не думаю, что Элис нравится прислуживать дамам. Уверена, миссис Уильямз будет довольна, если она вернется к своим прежним обязанностям.

– Эбби? – Граф вернул ее к теме беседы.

– Я думаю, что работать с мадам Савар не слишком приятно, – ответила она, – и если ты не против, я не буду больше заказывать у нее одежду. Она, конечно, шьет замечательные платья, но я считаю, что человек, который так неучтиво обращается со своими служащими, не достоин процветания. Как ты думаешь?

– Я полностью с тобой согласен, – ответил он. – А что все-таки произошло?

– В ее мастерской работает одна портниха, которая, может быть, немного медлительная и несколько неуклюжая, – пояснила Абигайль, – а еще она очень худенькая и все время как будто чем-то напугана. Я даже представить себе не могу, что будет, если мадам решит ее уволить, Майлз. Сегодня утром мадам Савар довела бедняжку до слез, обвиняя в том, что лиф моего розового муслинового платья сидит не слишком хорошо. Хотя я пришла совсем не для того, чтобы отругать кого-то, а только чтобы они кое-что подправили. Думаю, не слишком красиво доводить работника до слез перед клиентом.

– Так ты наняла эту девушку? – удивился Майлз,

– Ты догадался? – обрадовалась Эбби. – Да, Майлз, я это сделала. Когда мадам на несколько минут отошла, чтобы поговорить с другой клиенткой, я спросила у Эллен, так зовут эту девушку, не хочет ли она работать у меня. Майлз, если бы ты видел, как у нее загорелись глаза! Ты не сердишься на меня?

– У меня такое чувство, – сказал граф, – что тебя можно будет провезти через бедные районы Лондона только в карете с плотно запахнутыми шторками, иначе мой дом треснет от огромного количества беспризорных детей.

– Вижу, ты рассердился, – огорчилась Эбби.

– Напротив, – с улыбкой разуверил ее граф. – Ты уверена, что эта девушка сможет укладывать тебе волосы и выполнять остальные обязанности горничной?

– У меня никогда не было горничной, – ответила Эбби, – я привыкла сама себя обслуживать. Если мне не понравится, как она меня причесала, я подожду, пока она выйдет из комнаты, чтобы не задеть ее чувств, и переделаю прическу по своему вкусу. Нет ничего проще.

Граф Северн, стоя посреди оживленной улицы, вдруг запрокинул голову и разразился смехом.

– Эбби, – всхлипнул он, – где ты была раньше? По-моему, я научился смеяться только три или четыре дня назад.

– Ну что же, – размеренно проговорила она, не зная, оскорбиться ей или присоединиться к его смеху, – я рада, что развлекаю тебя, Майлз. Да, именно так.

Она разделила его веселье.

Графу Северну было весело. Похоже, он недооценил свою жену во всех отношениях. Это открытие могло бы обеспокоить его, ведь он женился через два дня после знакомства, приняв ее за совершенно другого человека. Но он не волновался, он веселился.

Прежде всего, подумал граф, когда за пару часов до начала бала он постучался в дверь ее комнаты и остановился на пороге, Абигайль не была серой мышкой. Сегодня на ней было то бальное платье, которое с самого начала больше всего понравилось графу еще тогда, когда он увидел его в журнале мод. Нижнее платье из бледно-зеленого шелка просвечивало сквозь чехол из белого брюссельского кружева. Низкий вырез открывал взору нежные округлости ее груди. Длинные перчатки и туфельки были подобраны в тон нижнему платью. Горничная сделала Абигайль примерно такую же прическу, как в день свадьбы, которая очень шла ей. Щеки молодой женщины пылали румянцем, а глаза сверкали, как звезды,

Нет, она не была серой мышкой. Но, конечно, красавицей ее нельзя было назвать. Во всяком случае, в ней не было картинной красоты Френсис, она была несравненно лучше. Майлз понимал, что Френсис была красавицей, но она совершенно не привлекала его, а Абигайль притягивала его своим внутренним очарованием. Она уже наслаждалась предстоящим вечером, хотя они еще даже не вышли из дома.

И она не была зажатой и стеснительной, как он предполагал вначале. Может быть, она и вела себя так, но только в первые дни их знакомства. Когда Эбби волновалась, она становилась очень говорливой, но, оказавшись перед лицом трудностей, она мигом успокаивалась. Граф улыбнулся при воспоминании о том, как ловко она вела беседу с его знакомыми в Гайд-парке сегодня в течение целого часа, а он почти совсем не помогал ей.

Майлз понимал, что вряд ли стоит надеяться на ее благоразумие. Он с трудом подавил ухмылку, вспомнив о грандиозных планах в отношении Джералда и о том, как она наняла горничную, не зная даже, умеет ли та причесывать.

Ему стоило всерьез задуматься об этом. Было совершенно очевидно, что она никоим образом не отвечала тому идеалу жены, который он неделю назад расписывал Джералду.

– По-моему, я выгляжу просто замечательно, – возвестила она, кружась перед огромным трюмо, – и я намерена наслаждаться своим видом так долго, как только смогу. Уверена, когда мы войдем в дом леди Тревор и я увижу остальных дам, все мое самолюбование мигом улетучится. – Эбби счастливо рассмеялась,

Элис сделала реверанс и бесшумно покинула комнату.

– Ты будешь королевой бала, – серьезно сказал граф, – ты выглядишь чудесно.

– Спасибо, сэр, – она склонилась в глубоком реверансе, – но вы бессовестно лжете. Ого, Майлз, да ты идеально подходишь мне по цвету: ты весь в серебряном и зеленом. Признайся честно: чтобы завязать так шейный платок, тебе понадобилась целая вечность?

– У меня есть камердинер, – ответил Майлз, – который воображает себя человеком искусства. Повернись.

– Так? – Она повернулась к нему спиной и широко развела руки.

– Да. – Он опустил руку в карман атласного фрака и извлек оттуда бриллиантовое колье, которое купил сегодня утром. Граф осторожно застегнул его на шее у жены. – Это мой свадебный подарок, Эбби, – сказал он, целуя ее в шею чуть пониже застежки колье.