Мэри Бэлоу - Мелодия души

– Ты захватила с собой сюда свои принадлежности для рисования? – спросил он, прикоснувшись кончиками пальцев к ее подбородку, чтобы она повернула к нему голову.

– Да, – кивнула она.

– Но ты не пользовалась ими после отъезда из Боудена?

– Нет, – покачала она головой.

– Почему?

– Я, – показала она ему жестами и сияющей улыбкой, которую он заметил в Лондоне, – была слишком занята, наслаждаясь жизнью. Мне было не до живописи.

– Понимаю. Но живопись важна для тебя Эмми.

– Да, – неохотно согласилась она, немного помедлив.

– Наслаждение жизнью ради наслаждения в конце концов приедается, – сказал Эшли. Она наморщила лоб, не поняв смысл сказанного. – Такой жизнью нельзя наслаждаться вечно, – пояснил он.

Она потупила взор, очевидно соглашаясь с ним. Он дал ей время подумать, но был намерен довести разговор до конца. Его не покидало тревожное чувство, что, овладев ее телом, он вытолкнул ее из мира, который она создала для себя из собственного безмолвия. Это был счастливый мир, равнозначной замены которому она не нашла. Он должен постараться хотя бы вернуть ей ее мир.

– Эмми... – Он прикоснулся к ее руке, заставляя взглянуть на него. – Ты сделаешь для меня кое-что? – Она насторожилась. – Я пригласил тебя сюда, чтобы помочь обрести свободу. Ты отстояла свободу, отказавшись выйти за меня замуж. Это был необычайно мужественный поступок, учитывая, что вся семья, объединив усилия, оказывала на тебя давление. Ради свободы ты отказалась от всего, что было самым красивым и самым важным в твоей жизни. Я хочу вернуть тебе это. – Он обвел широким жестом реку и парк. – Ты меня понимаешь? Или я слишком многословен и ты устала меня слушать?

Она остановилась и посмотрела на него встревоженно.

Но показала жестом, что поняла его.

– Эмми, – продолжал он, – позволь мне дать тебе кое-что действительно ценное. Я хочу, чтобы ты вела себя здесь так, как тебе хочется. Если не хочешь ездить с визитами вместе с Люком и Анной, не езди. Если хочешь ходить с распущенными волосами или босиком, так и поступай. А самое главное, продолжай писать картины. Это твой способ высказаться, не прибегая к помощи слов. Если хочешь, отнеси свои краски и мольберт в летний домик. Ты примешь от меня этот подарок?

На мгновение в ее глазах выступили слезы, но она не позволила им пролиться и кивнула.

– Д-а-а, – произнесла она Хотя он предлагал ей свободу, па самом деле ему безумно хотелось прижать ее к себе покрепче и никогда не отпускать. Но он понимал, что Эмми – натура свободолюбивая и никогда не будет счастлива в неволе Если бы она вышла за него замуж тогда, в тех обстоятельствах, она никогда не была бы счастлива, как ни горько эго сознавать.

Ведь вполне может случиться, что подходящих обстоятельств никогда не будет. Эгоистические соображения не помогают, а только мешают.

– Эмми, – сказал он, – можно мне бывать с тобой... хотя бы время от времени? Не все время. И даже не часто.

Всего лишь иногда? Ты и не представляешь себе, как много я получаю всего лишь от пребывания рядом с тобой. – Она кивнула. – Ты разрешаешь? – Он поцеловал ей руку. – И мы продолжим занятия и сделаем из тебя настоящую болтунью.

Она весело улыбнулась и, пожав плечами, подняла кверху обе руки.

– Почему бы и нет?

– Может быть, начнем сейчас? И увеличим вдвое твой словарный запас? – Оба рассмеялись. – Какое слово ты хотела бы научиться произносить? «Нет»?

– Нет, – решительно возразила она и указала пальцем ему на грудь.

– Эшли? – догадался он. – Давай попробуем.

Эмми покраснела и закусила нижнюю губу. Он сразу же понял, что она, должно быть, пробовала произносить его имя перед зеркалом. Движения губ были четкими и точными. Но он скорчился от смеха, услышав, что получается, Эмми ущипнула его за плечо, раздраженно нахмурилась, а потом тоже рассмеялась.

– Не Азхлее, – поправил он. – Эшли.

– Я так и сказала, – нетерпеливо показала она ему жестом и плечами.

– Шш-шш-шш, – произнес он, держа одну ее руку перед своими губами и прижимая пальцы другой к своему горлу.

– Ш-ш-ш, – послушно повторила она. И наконец, после пятиминутных стараний, выговорила:

– Ахшли.

Надо бы еще поработать над произношением, подумал он, но его имя, произнесенное ее милым, низким, глуховатым голосом, звучало восхитительно.

– Да, – кивнул он, нежно улыбаясь. – Да, Эмми.

– Да-а, Ахшли, – сказала она и, закрыв лицо руками, рассмеялась.

Он обнял ее за плечи, привлек к себе, и оба смеялись, раскачиваясь из стороны в сторону. Когда она взглянула на него, глаза ее искрились весельем.

– Да-а, Ахшли.

Очень довольные собой, они улыбнулись друг другу.

За последние полчаса он обнаружил, что в разговоре нег необходимости. Утром они с Эмми сумели разделить радость, не прибегая к помощи слов. Когда они возвращались домой, Эшли чувствовал себя почти в ладу с самим собой.

До сих пор самым любимым местом Эмили на земле был Боуден. Она любила его больше, чем Элм-Корт, где родилась и прожила до четырнадцати лет. Она всегда считала, что в Боудене будет чувствовать себя как дома до конца жизни. Но Пенсхерст, еще до того как она обследовала все уголки парка и дома, вызывал у нее странное, щемящее чувство. Возможно, потому, что принадлежал Эшли.

Позднее, после завтрака, когда воздух прогрелся, все вышли прогуляться. Сначала они чинно гуляли с детьми по дорожкам, и Эшли показывал им то липовую аллею, то искусственное озерцо, то открывающийся живописный пейзаж Вскоре детям потребовались более подвижные развлечения, и Люк с Эшли принялись играть с ними в мяч, а Эмили и Анна уселись отдохнуть на траве.

– Мама, – попросил Анну Джордж, – можно мне пойти поиграть с маленьким мальчиком?

– С маленьким мальчиком? С Эриком из коттеджа?

Но он, возможно, занят, Джордж. Да и я не могу отпустить тебя одного.

– Со мной может пойти тетя Эмили.

Эмили улыбнулась и кивнула, поднимаясь.

Когда они почти дошли до ворот, Джордж побежал вперед и увидел Эрика, по обыкновению катавшегося на калитке перед коттеджем. К тому времени как Эмили подошла к ним, они уже оживленно беседовали. Она улыбнулась Эрику.

– Джордж пришел ко мне поиграть, – сказал ей Эрик. – Мне четыре года. А как зовут вас? – Он взглянул на Джорджа, потом снова перевел взгляд на нее. – Вы не можете слышать и говорить? А меня вы понимаете?

Эмили кивнула. На пороге коттеджа, вытирая руки о белый фартук, показалась миссис Смит.

– Мама! – крикнул Эрик, не отрывая взгляда от лица Эмили. – Джордж пришел поиграть со мной. А эта леди не может слышать и говорить. Но она все понимает. Только надо смотреть на нее.

Миссис Смит смутилась и поманила рукой Эмили.

– Входите, пожалуйста, – проговорила она, старательно произнося слова.