Мэри Бэлоу - Наперекор судьбе

— Ты выпала из экипажа, — пояснил Кристофер. — Дверца оказалась незапертой, а ты прислонилась к ней.

— А ты был со мной? — спросила она.

— Да. — В его взгляде промелькнул страх. — Я думал, что ты умерла.

Глаза девушки скользнули по его густым темным волосам, лицу и широким плечам. Она слегка сжала его пальцы. Но никакого знакомого ощущения не возникло. Элизабет вздохнула.

— Мы давно женаты? — спросила она.

— Семь лет, — ответил Кристофер,

Семь лет. Но из-за этой шишки все выскочило у нее из головы. Целых семь лет!

— Мы поженились по любви? — Элизабет пожалела, что у нее вырвался этот вопрос. Она боялась услышать отрицательный ответ.

— Да, — ответил Кристофер.

— И мы все еще любим друг друга? — Она пытливо посмотрела ему в глаза.

Он кивнул и поднес ее руку к своим губам. Ей было приятно. Элизабет улыбнулась ему, но сразу же снова посерьезнела.

— О Кристофер, между нами, должно быть, столько общего: слова, дела… Но я ничего не помню. Я обращаюсь с тобой как с чужим, и это расстраивает тебя.

— Нет. — Он покачал головой и пристально посмотрел ей в глаза. — Я буду относиться к этому как к игре, романтической иллюзии. И я снова заставлю тебя влюбиться в меня.

— Думаю, это будет нетрудно, — откликнулась Элизабет. — Ты такой красивый. Разве я не говорила тебе это? — Она снова улыбнулась.

— Мне всегда нравилась твоя лесть, — отозвался он, улыбнувшись ей в ответ.

— Семь лет назад я, наверное, влюбилась в тебя с первого взгляда, — предположила она. — Да? Это было головокружительное знакомство?

— Да, — ответил Кристофер.

— А ты тоже влюбился в меня сразу? — спросила Элизабет. Но эта легкомысленная болтовня не могла сдерживать охвативший ее ужас. Улыбка слетела с ее лица, и девушке показалось, что она близка к обмороку. Голова раскалывалась от боли.

— Кристофер, как я выгляжу?

Ее сковал жуткий страх, пока она ждала, когда Кристофер принесет зеркало из соседней комнаты. Она не знала, кого увидит в зеркале, узнает ли свое лицо. Может, это поможет вернуть ей память?

Лицо оказалось округлым, ничем не примечательным, но и не уродливым, с облегчением заметила Элизабет. Правда, оно было совершенно бесцветным, светлее ее золотистых волос, разметавшихся по подушке. Глаза были большими, темно-серыми, опушенными темными ресницами.

Кристофер взял из ее рук зеркало и отложил его в сторону.

— Ты самая красивая женщина, которую я когда-либо встречал, — сказал он.

Элизабет казалось, что ее голова раскалывается на части. “Как это ужасно, — думала она, — когда смотришь в зеркало и видишь там незнакомое лицо”. Для большинства людей такой страх мог быть всего лишь ночным кошмаром, но для нее он стал реальностью.

— Кристофер… — Она закрыла глаза и в поисках утешения прикоснулась к его руке. — Что же делать? Что делать?

Он наклонился к ней, а его руки обняли ее. Кристофер приподнял ее и прижал к себе, положив ее голову на свое плечо.

— Не думай ни о чем и поправляйся, — сказал он. — Тебе придется заново узнавать себя и знакомиться со мной. И с Пенхэллоу. Когда память вернется к тебе, мы снова будем счастливы. И будем вспоминать эти дни как необычный эпизод, давший нам возможность заново узнать друг друга.

У Элизабет закружилась голова, когда он посадил ее, все тело ныло, но ей было очень тепло и уютно от его крепкого мускулистого тела и от его слов, которые он прошептал ей на ухо. “Мое место здесь”, — подумала она, и эта мысль принесла огромное облегчение.

— Я люблю тебя, — сказала она, потершись щекой о плечо мужа. — Я чувствую это, Кристофер. Это эмоциональные воспоминания, хотя нет никаких фактов, подтверждающих мою любовь. — Но все равно это уже что-то значит, правда?

— Правда, — согласился он. — Ив последующие дни мы подтвердим их фактами.

Элизабет приподняла голову и посмотрела на него. Она не знала, что Кристофер имел в виду, правильно ли она поняла его. Кристофер спокойно смотрел на нее. Его голубые глаза стали еще прекраснее. Конечно, он имел в виду именно это. Ведь он ее муж уже целых семь лет.

— Это моя комната? — спросила девушка. Кристофер отрицательно покачал головой.

— Мы принесли тебя сюда, чтобы ты несколько дней провела в покое, — пояснил он. — У нас с тобой общая комната.

— Да? — Она почувствовала, что краснеет, и неуверенно засмеялась. — Тебе может показаться смешным, что после семи лет совместной жизни эти слова вгоняют меня в краску.

Кристофер погладил ее по голове, стараясь не прикасаться к шишке.

— Это действительно весьма возбуждающе, — пошутил он и нежно и ласково поцеловал ее. Это оказалось так чудесно.

— Проголодалась? — спросил Кристофер, осторожно положив ее голову на подушку.

— Да! Я готова проглотить медведя, — ответила Элизабет. У нее перехватило дыхание от легкого поцелуя мужа. — Я всегда их ела?

— Каждое утро на завтрак, — подтвердил он. — Я так и не смог отучить тебя от этой привычки. Элизабет рассмеялась.

— Кристофер, — спросила она, — а где находится Пенхэллоу? И кто еще здесь живет? У меня миллион вопросов, которые не дают мне покоя.

— Больше ни одного вопроса, — возразил он. — Я ненадолго оставлю тебя, чтобы ты могла отдохнуть. А когда завтрак будет готов, я попрошу Нэнси принести тебе его.

— Нэнси? — спросила она.

— Моя сестра, — пояснил Кристофер. — Твоя золовка.

— Ox! — вырвалось у Элизабет, и она почувствовала, как ужас снова охватывает ее. — Кристофер! — Она протянула ему руку. — Возвращайся скорее. Я люблю тебя. Я очень люблю тебя, да?

Он взял ее руку, поцеловал ладонь, нежно положил ее на кровать и вышел из комнаты.

“Я люблю его”, — подумала Элизабет. Да, в этом она была уверена. Хотя это было не воспоминание, а скорее чувство, но чувство настолько сильное, что оно не могло быть обращено к незнакомцу, каким бы красивым и привлекательным он ни был. Она любила его и отчаянно ухватилась за эту единственную реальность в ее теперешнем положении.

Через полчаса Нэнси понесла Элизабет поднос с завтраком, хотя делала это с большой неохотой и с чувством, что стала соучастницей коварного преступления.

— Мы просто тюремщики, — сердито заявила она своему брату. — Мы держим Элизабет в плену — и тело ее, и душу.

Кристофер строго посмотрел на нее.

— Ты не должна ей говорить ничего, что противоречило бы моим словам. Нэнси, — сказал он. — Это только смутит ее. Она и так напугана, у нее все перепуталось в голове.

— Поэтому ради тебя мне придется лгать, — спокойно ответила Нэнси.

Он ничего не ответил.

— Я совершенно иначе представляла твой приезд, — произнесла Нэнси.

Лицо Кристофера подобрело, и он погладил сестру по волосам, мягко спадающим на плечи.