Бонни Винн - Летняя роза

По некоторым причинам Касси сомневалась в том, что роль, которую Шэйн сыграл в направлении Майкла в юридическую школу, была столь уж невинной. Но, поскольку положение Шэйна как главы семейства было до неудобства близко к ее собственному, Касси решила оставить эту тему.

— Позавчера я познакомилась с Майклом.

— Ты?

На лице Сары отразилось удивление.

— Его приводил Шэйн.

Удивление переросло в шок.

— Ну и ну.

Касси взглянула немного застенчиво.

— Надеюсь, мы могли бы быть друзьями, несмотря на моих овец и стычки с Шэйном.

Сара разразилась смехом, совсем не подходящим для чопорной леди, мгновенно забыв о прошлом.

— Мне совершенно наплевать на овец, — наконец выдавила она из себя. — А цапаетесь вы с Шэйном.

Испытывая неловкость от того, что Сара сестра Шэйна, Касси напряженно проговорила:

— Я смогу понять, если мои сложности с Шэйном могут вызвать неудобства, осложняя нашу дружбу…

— Чепуха. Дай мне повеселиться! Надеюсь, ты заставишь Шэйна как следует поплясать. И я хочу видеть все это из первого ряда!

— Как поживаешь, Фоулер? — лениво спросил Шэйн, оглядывая кораль Касси с видимым безразличием.

— Отлично, мистер Лэнсер. Просто отлично.

Фоулер нервничал, капли пота выступили на лбу, глаза беспокойно рыскали по двору.

— Нравится работать на мисс Дэлтон?

Работник, волнуясь, одновременно и кивнул, и пожал плечами.

— Разумеется, все в порядке.

Вспомнив об отравленной воде, обнаруженной в одном из водоемов на территории Касси несколько дней тому назад, Шэйн пристально вгляделся в вспотевшее лицо и затем вкрадчиво спросил:

— Ты случаем не писал ли в лужицы несколько дней назад, Фоулер?

Голова Фоулера дернулась, на лице появилась тревога.

— Смотри, не дай бог, если это твоих рук дело.

Голос Шэйна звучал вкрадчиво, но в нем отчетливо чувствовалась сталь.

— Запугиваешь моего помощника? — раздался поблизости голос взбешенной Касси.

— Оставляю это занятие тебе. — Взгляд Шэйна скользнул по ее лицу и фигуре. Он стоял отрешенный и холодный.

Волна раздражения нахлынула на Касси, в то время как усилием воли она старалась погасить сладостное томление, пробуждавшееся внутри. Одно дело планировать равнодушное отношение и самоконтроль, когда он далеко, но в его присутствии у нее предательски кружилась голова. «А я-то считала, — с неприязнью подумала она, — будто подобные чувства отправила на покой еще много лет тому назад». Но еще мучительнее было то, что эти чувства возрождались по вине такого беспринципного человека, как Лэнсер.

— Уж не намекаешь ли ты, будто я не знаю, как обращаться с работниками?

Шэйн бесцеремонно взял Касси за руку и отвел в сторону, чтобы Фоулер не слышал их разговора. Она отказывалась признаться даже самой себе в том радостном волнении, которое ощутила при его прикосновении. Сила, таившаяся в его длинных тонких пальцах, одновременно возмущала и успокаивала ее.

— Я уже пытался объяснить тебе прежде, что такому, как Фоулер, не место у тебя.

— Полагаю, ты знаешь, кто может работать у меня?

Его глаза вновь сделались жесткими. Должно быть, ей померещилась та мягкость, которую она видела в них в тот памятный день на лугу. При каждой встрече с ним глаза его казались ей притворными и бесчувственными.

— Продай землю, и тогда никого не надо будет нанимать.

— Не трать понапрасну силы, — ответила Касси, испытывая горячее желание оказаться подальше от него. Но ступить назад сейчас означало бы показаться трусихой. Поэтому она прочно впечатала каблуки своих башмаков в землю.

— Как долго, по-твоему, ты сможешь обходиться без продуктов?

Шэйн усилием воли заставил себя вспомнить цель своего визита. Ведь он пришел не восхищаться блеском ее глаз и не предаваться грезам о плавных линиях ее тела, скрытых под обтягивающими брюками.

Удивление и боль, отразившиеся на ее лице, почти заставили его пожалеть о сказанных словах. Почти. Жители города имели основания для своих действий. Ему тоже не следует забывать, что и у него есть не менее веские причины.

— Значит, ты из тех, из-за кого мне не продают продукты? — Она произнесла это обвинение тихо, с явным сомнением. Потрясенная этим открытием, она не дала ему увидеть свою реакцию. Неужели он наплел горожанам какую-то жуткую историю про ее дядюшку?

— Верь, если тебе от этого станет легче. Но я тебя предупредил, чтобы ты продала землю.

— А если я не соглашусь, ты позаботишься, чтобы голод вынудил меня к этой гнусной сделке.

— Я не успокоюсь, пока не получу эту землю, Касси.

Его предупреждение повисло в воздухе, и без того пронизанном напряжением. Касси сглотнула подкативший к горлу ком. Сложные чувства переполняли ее, мешали дышать.

Когда она наконец заговорила, голос звучал глухо, в нем чувствовались едва сдерживаемые эмоции.

— А я не продам, — заявила она решительно.

Шэйн прочел на ее лице целую бурю чувств: разочарование, гнев, сожаление и неодолимое упрямство. Он стиснул зубы так, что на щеках заходили желваки. Ему хотелось проявить к ней сочувствие, но прошлое неотступно напоминало о себе, и от него нельзя было отречься.

— Продашь. Просто ты этого пока еще не знаешь. Ну, а пока советую присматривать за Фоулером, чтобы не расстаться с жизнью во сне.

Касси побелела. Уж не намекает ли он, что Фоулер причастен к убийству дяди? Она прижала ладони к губам, словно боялась вскрикнуть. И означает ли это, что сам Шэйн режиссировал его гибель?

Не в силах произнести ни слова, Касси уставилась невидящим взором в пыльное облако, поднятое ускакавшим прочь Шэйном. Помнившее его поцелуи тело восставало против подобных обвинений. Но когда в смятении она взглянула на Джима Фоулера, тот поспешно отвернулся. Касси вдруг почувствовала, что ее все сильнее и сильнее охватывает ужас. Если то, на что намекал Шэйн, правда, значит, она сама готовит почву для собственного убийства.

Дни медленно проходили один за другим, Касси напряженно ждала, когда Фоулер начнет расставлять ловушки. Но ничего не происходило, и она в конце концов расслабилась. Взяв корзину с кормом, Касси бросила несколько пригоршней на землю, поглядывая при этом назад.

Очевидно, уловка сработала. В книгах говорится, что для того, чтобы в стаде появился вожак, нужно приучить овец следовать за определенным человеком. Похоже, у овец неплохая память, хотя они и не способны думать.

Касси улыбнулась, увидев следовавшую за ней кучу овец, и почувствовала себя как Мэри с ее маленькими ягнятами, про которую поется в известной песенке. Она перестала сыпать зерно, чтобы проверить, продолжат ли овцы идти за ней. Преданная группа как тень следовала по пятам.