Джорджетт Хейер - Арабелла

Улисс был готов признать что угодно, а еще последовать за хозяином туда, куда он только пожелает. Об этом красноречиво свидетельствовал весь его довольный вид.

— Ну, куда ты залез? Это же место Клейтона, — сказал мистер Бьюмарис, садясь в свой тильбюри.

Клейтон, ухмыляясь, предложил взять собаку на колени, но мистер Бьюмарис покачал головой.

— Нет, боюсь, ему это не понравится. Ты сам оставайся дома. — Он махнул рукой своему груму и, обращаясь к собаке, сказал: — Ну что ж, нам предстоит довольно скучное занятие — разыскать друга нашего молодого повесы, Феликса Скантопа. Посмотрим, может, из тебя выйдет хорошая ищейка.

Он подъехал к дому, где снимал жилье мистер Скантоп. Там ему сказали, что молодого человека нет дома — он собирался пойти в клуб «Будлз». Мистер Бьюмарис тут же поехал на Сент-Джеймс-стрит и вдруг увидел мистера Скантопа, который неторопливо шел по мостовой. Мистер Бьюмарис натянул поводья и громко окликнул молодого человека.

— Скантоп!

Мистер Скантоп, конечно, сразу увидел, кто управляет прекрасной гнедой лошадью, запряженной в изящную повозку, но он не ожидал, что Несравненный знает его, поэтому очень удивился и неуверенно спросил:

— Вы меня, сэр?

— Да, вас. Где молодой Таллант? — Юноша насторожился, испуганно захлопав глазами, и мистер Бьюмарис нетерпеливо добавил: — Хватит валять дурака. Этим вы только навредите ему. Не думайте — я не собираюсь сдавать его в полицию.

— Он в гостинице «Кок», — неохотно сообщил мистер Скантоп, и вспомнив, что его друг жил в Лондоне под чужим именем, добавил: — Если вы имеете в виду мистера Энсти.

— У вас есть братья? — спросил мистер Бьюмарис.

— Нет, — ответил мистер Скантоп, удивленно глядя на него. — Я единственный ребенок.

— Слава Богу! Передайте мои поздравления вашим родителям.

Мистер Скантоп сдвинул брови, пытаясь сообразить, что имеет в виду Несравненный, но так и не понял, и поэтому решил уточнить:

— У меня только мать, — сказал он. — Отец умер через три месяца после моего рождения.

— Это понятно, — заметил мистер Бьюмарис. — Удивительно только, что он протянул так долго. Ну, и где находится эта гостиница, о которой вы говорите?

— Я... я не могу сказать вам, — замялся мистер Скантоп.

— Послушайте! Если вы мне не скажете, вашему другу будет хуже.

— Ну... это на углу Дак-Лейн, в районе «Тетхилл», — вынужден был признаться мистер Скантоп.

— Так... понятно, — сказал мистер Бьюмарис и тронул лошадь.

Однако гостиница «Кок» — маленькое приземистое здание, — несмотря на район, в котором она находилась, оказалась довольно приличным заведением. Улица Даклейн была запущена и завалена мусором, а сама гостиница выглядела сравнительно чистой и ухоженной. Здесь держали даже конюха, который вышел из ворот и с удивлением смотрел на изящную повозку. Когда же он понял, что господин, управляющий лошадью, остановился не для того, чтобы узнать дорогу, а собирается передать ему экипаж, весь засветился, представив себе ту немалую сумму, которую наверняка получит за работу, и поспешил заверить своего богатого клиента, что все сделает на высшем уровне.

Мистер Бьюмарис оставил тильбюри и вошел в бар гостиницы. Находившиеся там официант, кучер, двое рабочих, уборщик и хозяин, прервав разговор, в изумлении взглянули на него.

— Добрый день! — сказал мистер Бьюмарис. — Мистер Энсти у вас остановился?

— Да, ваша честь! Да, конечно! Джо, выгони эту дворняжку. Если ваша честь...

— Не делай этого, Джо! — остановил его мистер Бьюмарис.

— Это ваша собака? — удивленно проговорил хозяин гостиницы.

— Конечно, моя. Редкая порода! Родословная совершенно необыкновенная. Мистер Энсти у себя?

— Он в своей комнате, сэр! Приходит в себя, так сказать... Пройдите в гостиную, я сейчас за ним сбегаю. Один момент!

— Нет, я сам поднимусь к нему, — сказал мистер Бьюмарис. — Улисс, прекрати вынюхивать крыс. Сегодня у нас нет времени на охоту. За мной!

Улисс, который нашел в углу соблазнительную дыру и осторожно принюхивался, рассчитывая на добычу и не понимая, что обитательница норы теперь не скоро покажет свой нос в этой комнате, неохотно подошел к хозяину и последовал за ним наверх по крутой, узкой лестнице. Хозяин гостиницы негромко стукнул в одну из трех дверей, и мистер Бьюмарис, услышав «Войдите», кивнул своему проводнику, зашел в комнату и, закрыв за собой дверь, сказал весело:

— Здравствуйте! Надеюсь, вы не будете иметь ничего против моей собаки?

Бертрам, который сидел за маленьким столом, в сотый раз обдумывая выход из своего трудного положения, поднял голову и, мгновенно побледнев, вскочил на ноги.

— Сэр! — только и смог он выдавить из себя, схватившись дрожащей рукой за спинку стула.

Улисс, которому не понравился тон молодого человека, зарычал, но хозяин прикрикнул на него.

— Сколько раз я должен напоминать о том, чтобы ты вел себя повежливее? — строго заметил он. — Нельзя рычать на человека, в гостях у которого ты находишься. Ляг сейчас же! — Он стянул перчатки и, бросив их на кровать, сказал Бертраму дружелюбным голосом: — До чего же вы неугомонны, молодой человек!

Бертрам, который теперь стал красный как рак, пролепетал:

— Я собирался прийти к вам в четверг, как мы договорились.

— Я не сомневаюсь. Но если бы вы не поторопились покинуть гостиницу «Рэд-Лайен», вам не пришлось бы скрываться здесь и доводить себя до безумия. А мне не нужно было бы приходить сюда с Улиссом, которому, как видите, не очень нравится это местечко.

Бертрам изумленно взглянул на Улисса, который в ожидании сидел у двери, и сказал:

— Вы же не знаете, сэр! Я совсем обанкротился. Мне грозила тюрьма.

— Да, это я и предполагал, — ответил мистер Бьюмарис. — Поэтому и послал вам на следующее утро сто фунтов, а еще написал, что не собираюсь настаивать на возвращении мне той огромной суммы, которую вы проиграли. Конечно, надо было сказать вам об этом сразу, а еще лучше — с самого начала выставить вас из клуба. Но вы же помните, обстановка не позволяла...

— Мистер Бьюмарис, — с трудом проговорил Бертрам. — Я... я не могу сейчас вернуть вам долг, но клянусь — я расплачусь. Я собирался прийти к вам в четверг, объяснить все и... и попросить отсрочки.

— Понимаю, — кивнул мистер Бьюмарис. — Только не в моих правилах выигрывать крупные суммы у школьников, и я не собираюсь изменять своим принципам, даже если это бьет по вашему самолюбию. Давайте присядем. Или вы не доверяете здешним стульям?

— О! Извините! — пробормотал Бертрам, залившись краской. — Конечно! Я просто растерялся. Садитесь вот сюда, сэр! Может быть, вы хотите что-нибудь выпить? Здесь мало что могут предложить, только пиво и портер, и еще джин. Если вы, конечно, пьете джин...