Шеннон Дрейк - Обрученная с ветром

— Я не знаю, следует ли мне оставлять его так надолго, Мэри Кейт! Конечно, это верно, что он уже пьет из чашки и ест довольно хорошо, но он все еще нуждается во мне!

— Он сосет из груди все меньше и меньше, и слава Богу, — уверенно заявила Мэри Кейт. — Продолжать его кормить — это значит страшно иссушить себя, вот что! К тому же вы едете всего на два дня. Это прекрасная возможность начать отнимать его от груди.

— Да, но как он…

— Я позабочусь, чтобы ему всего хватало! — заверила Мэри Кейт. — Знаете, юный герцог так ловко управляется с чашкой, что я уже теперь могу представить, как со дня на день он начнет вместе с вашим отцом прикладываться к виски.

Роза засмеялась. Боже, как приятно слышать ее смех.

— Может, ты и права, — согласилась Роза. Она вздохнула. — Только я никогда не отсутствовала больше часа, когда занималась поместьем.

— Вот и пора, — строго сказала Мэри Кейт.

— Пора, потому что почти пришло время возвращаться в Англию, — решительно заявила Роза.

Схватив сына в охапку, она встала, решив хорошенько покормить его в этот вечер. Начать отучать она может и утром.

Мэри Кейт с любовью следила за ней.

— Помните, радость моя, тот давний, давний вечер, который вы провели, шумя, неистовствуя и рассказывая мне об отвратительном лорде Дефорте?

Роза, закрыв глаза, откинулась назад. По ней разлилось волшебное чувство тепла и уюта, которое она испытывала всегда, когда сын, вцепившись в ее грудь, начинал нежно сосать. Услышав слова Мэри Кейт, она вдруг окаменела.

— Да, я помню.

— Но вы полюбили его, верно?

— Да.

— Тогда, Роза, сделайте еще одну попытку! — мягко упрашивала Мэри Кейт.

Они не понимают, думала Роза. Они просто не понимают. Она хотела сделать еще одну попытку…

Просто она не могла забыть. И почему-то была уверена, что такой любви не может больше быть.

Она должна найти способ доказать невиновность Пирса. Обелить его имя.

Возможно, это единственная для нее возможность снова вернуться к настоящей жизни, не говоря уже о любви.

— Посмотрим, Мэри Кейт, посмотрим. — Она изобразила громкий зевок. — Я устала. Вуди может спать со мной, Мэри Кейт. Пожалуйста, не возражай, завтра ты прекрасно управишься, я знаю.

Она прикрыла глаза, изображая сонливость, которой на самом деле не было. Но хотя она любила Мэри Кейт, ей хотелось побыть одной.

Она прижимала к себе ребенка. Закрыла глаза, желая, чтобы все оставили ее в покое. Как бы она ни старалась, ей никогда не забыть Пирса.

И она не хотела снова любить. Нет, ведь воспоминания все еще, днем и ночью, преследовали ее. Боль, предательство, гнев… и любовь.

Она долго лежала без сна и вспоминала.

Утро для нее наступило быстро. Она обнимала Вуди, играла с ним и кормила грудью, потом отдала на попечение Мэри Кейт.

— Все будет прекрасно, — заверила ее Мэри Кейт. — Я больше беспокоюсь о вас. Мне следовало бы ехать с вами, — неодобрительно причитала она.

— Я — вдова и, говорят, хищная, как барракуда, — сказала Роза с легкой улыбкой. — Отец ужасно волнуется, что мои деловые способности могут разрушить для меня возможность еще раз выйти замуж — независимо от того богатства, которое он сумеет дать за мной в приданое!

Мэри Кейт вздохнула.

— Роза, вам действительно не подобает ехать одной…

— Я долго была одна, Мэри Кейт, — настаивала Роза. — Сэра Уэсли считают совершенным джентльменом, и я уверена, что в его доме я буду под надежной охраной.

— Однажды нас обманули, — сказала Мэри Кейт.

— А теперь я гораздо старше и умнее, — заверила Роза.

— Не намного старше!

— Зато бесконечно умнее! — Роза мгновение помолчала. — Больше никогда и никто не сумеет обмануть или принудить меня. Клянусь! — Она не осознавала холодной решительности, которую почувствовала, услышав свои слова, и поспешно улыбнулась, чтобы снять напряжение. — У меня все будет хорошо, Мэри Кейт. И я никогда не покинула бы Вуди, если бы ты не оставалась с ним. — Она обняла горничную. — Скоро мы все вместе отправимся в Англию.

Мэри Кейт кивнула. Роза улыбнулась ей в последний раз, потом повернулась, направляясь к двери.

На мгновение она остановилась. Странное чувство ледяного холода, казалось, внезапно охватило ее.

Ей не следует переступать этот порог…

Ощущение холода было настолько сильным, что в течение нескольких секунд ей казалось, будто она не может ни шевельнуться, ни даже вздохнуть. Она превозмогла его.

У нее есть дела, она должна жить!

— Роза? — с беспокойством поинтересовалась Мэри Кейт.

— Все прекрасно, Мэри Кейт. Умоляю, береги мальчика!

Потом она поспешно ушла. Экипаж ждал внизу, чтобы отвезти ее на пристань.

День был великолепный.

Бояться было нечего.

Нечего…

Наступило ясное прохладное утро. Пирс запрыгнул на носовой настил и стоял, чувствуя, как его овевает океанский ветерок и солнце светит ему в лицо. Слегка расставив ноги и упершись руками в бока, он смотрел на запад. Рубашка, подхваченная ветром, хлестала и шуршала по рукам и груди.

Он всматривался в линию горизонта, сдвинув на лоб повязку и прищурившись в солнечных лучах, отраженных от вечно подвижного моря. Там… точка на горизонте.

Потом он услышал впередсмотрящего, окликнувшего с «вороньего гнезда».

— Вот он, капитан! Вот он! «Леди Мэй»! Идет в нашу сторону точно по курсу!

— Да, это он! — тихо повторил Пирс. — Это он.

Он повернулся, отдавая приказы Джею как первому помощнику, который прокричит их для всей команды.

— Приготовиться к стрельбе! Потом подождем, когда он достаточно приблизится. Целить в сторону, стрелять мимо! Нам надо взять его на абордаж и добраться до Нименса. Помните, это один из наших собственных кораблей. Нам не нужна схватка. Только корабль. «Леди Мэй».

И леди Роза, добавил он про себя.

Его ожидание почти окончено.

О, да.

Почти совсем окончено!

— Огонь!

Прозвучал первый выстрел. Пирс следил, как вспыхнула пушка, ядро взлетело, и вода поднялась фонтаном, горячим и белым. Ядро не долетело, как он и хотел.

— Дай подзорную трубу! — окликнул он Сина.

Через несколько секунд, прижав к глазу подзорную трубу, он смотрел поверх катящихся волн на «Леди Мэй».

Сердце его, казалось, лихорадочно ударилось о грудную клетку, потом замерло.

Она стояла у рулевого колеса с Нименсом.

Ах, Роза!

Его охватила дрожь. Она мало изменилась. Так мало. Красивая, пылкая, с медными волосами, сияющими на солнце, она спорила с Нименсом.

Он был уверен, что она готова сама расправиться с пиратами. Да, это Роза. Готовая к битве. Она должна была испугаться. Но непохоже. Она настойчиво в чем-то убеждала Нименса — возможно, что она намерена остаться на палубе.