Сычев К. В. - Дмитрий Красивый

– А что нет твоего батюшки? – спросил ехавший рядом с князем Дмитрием сын татарского мурзы Кавгадыя Сатай. – Обычно все ваши коназы с радостью посещают облавную охоту…

– Батюшка что-то приболел, – грустно ответил Дмитрий Романович. – Он уже немолод…Это всем известно и не позорно…А вот удивительно, что не пришли другие князья, особенно суздальские…

– Все коназы еще вчера ушли в дальний поход, – улыбнулся Сатай, слыша правильную, почти без акцента, татарскую речь русского князя, – в свою Залесскую Орду!

– А почему? – вздрогнул Дмитрий Романович. – Неужели послушали князя Юрия? И двинулись против Михаила Тверского?

– Наш государь молод, но очень умен, – кивнул головой Сатай. – Он решил уважить просьбу Юрке-коназа и одарить его своей милостью…А как же быть, если он теперь – зять великого государя?

– Недолго этот князь Юрий побыл во вдовстве, – грустно промолвил князь Дмитрий, – и взял в жены сестру самого царя! Вот уж хитрец!

– Хитрец хитрецом, но и наш государь не промах! – весело сказал Сатай. – Сестрица-то его – уже в годах! Засиделась в девках…Правда, и Юрке уже не юноша…Однако он – сильный муж! Его очень хвалила одна наша рабыня! Этот Юрке очень жаден на молодых женок и может зараз познать не одну! И почему вы, коназы урусы, не примете нашу праведную веру, чтобы спокойно себе познавать многих женок? У вас и так нет верности к своим супругам, и вы охотно познаете красивых женок, если доведется! Вот и твой батюшка, занемог…Я думаю, от телесного утомления…Мой батюшка посылал к нему намедни красивых девиц, богатых телом, и он ни от одной не отказался!

– Как же мне противен этот князь Юрий! – покраснел, опустив от смущения голову, князь Дмитрий. – Неужели его мерзкое лицо приятно женкам?

– Истинный муж славен не лицом, – усмехнулся Сатай, – но своей тайной штучкой! – Он сделал выразительный жест рукой. – И длительной возможностью, которая всегда радует хороших женок…Что с того, если рожа этого коназа некрасива, а его нос горбат? И волос у него белый, и глаза его – водянистые? Ты же сам светел волосом и глаза у тебя синие…Зачем осуждать внешность этого Юрке?

– Так-то оно так, – кивнул головой Дмитрий Романович. – Мы все, русские князья, похожи друг на друга…У нас горбатые носы и светлые волосы…Но если вам не по нраву наши лица и наружность, чего же тогда сама царевна согласилась на женитьбу с таким уродом?

– Я же тебе только что объяснил, – поднял руку молодой татарский мурза. – Сердца наших женок непредсказуемы…Царевна сама попросила нашего государя выдать ее за Юрке! Кто знает, что на уме у этих царственных женок? Может, какой каприз…Говорили, что эта перезрелая девица позавидовала женкам-урускам и хвалила урусов, что у них только одна супруга и нет гарема. Будто единственный муж будет дарить свои ласки только ей одной! А Юрке покорно выслушал волю нашего хана и сразу же согласился!

– Этот московский князь не выпустит из своих рук даже драной мортки! – возразил князь Дмитрий. – Еще неизвестно, будет ли он платить этой царевне своей верностью и любовью? Особенно если он, как ты сказал, горяч до многих женок! Однако это не мое дело, а лишь пустые слова…От этого Юрий будет иметь большую выгоду! Я вот только не пойму, зачем государь отменил свое собственное решение и, несмотря на то, что еще в прошлом году продлил князю Михаилу право на великое княжение, дал грамоту этому князю Юрию?

– Это не так, – покачал головой Сатай. – Мне недавно говорил батюшка, что государь не отнимал ярлык у того Мыхаыла!

– А зачем же он послал войско на Тверь? – спросил с недоумением молодой князь.

– Это не войско, – весело сказал Сатай, – а лишь отряд в полтумена…Там мой батюшка, а с ним – Асадай и Ордахудай…Пусть Юрке сам добывает себе славу…И ведет свои полки на Мыхаыла! Надо чтобы Мыхаыл покорился коназу из Мосикэ! А Юрке пусть посылает за своими людьми в Мосикэ-бузург и воюет с ними против своего соперника! А мой батюшка идет не на войну, а лишь как советник этого Юрке!

– Да, все задумано очень хитро, – пробормотал потрясенный русский князь, – да так, что мне не постичь всей государевой мудрости…Неужели этот князь Михаил не испугается имени государя и славы этого Юрия, царского зятя?

– Испугается, – уверенно сказал молодой татарин, – и сам откажется от ярлыка на великое коняжение…Тогда все наладится, и в Залесской Орде установится полный порядок…Но если Мыхаыл заупрямится…

– Князь Михаил очень горяч, – покачал головой князь Дмитрий. – Неужели не возмутится? Он очень ненавидит Юрия Московского! Все может случиться…Я теперь понимаю, почему здесь нет других русских князей…Одни из них отправились домой, а другие пошли в войско Юрия…

– Это так, Дэмитрэ, – кивнул головой Сатай. – Те коназы, которые стали кунаками вздорного Юрке, пошли с ним на улус Мыхаыла, а прочих коназов наш государь отослал домой и не стал настраивать против Мыхаыла! Пусть сами решают с кем дружить: Мыхаылом или наглым Юрке! А лучше всего им тихо сидеть в своих улусах и не вмешиваться в дела тех коназов!

– А почему нас, брянских князей, оставили в Сарае? – удивился князь Дмитрий. – Разве мы нужны государю?

– Да, Дэмитрэ, – сказал, посерьезнев, молодой мурза. – Наш государь доволен вами и не хочет, чтобы вы ввязывались в ту залесскую «замятню». Он опасается, что твой батюшка пойдет на помощь этому Мыхаылу…

– Вряд ли мой батюшка стал бы ему помогать, – покачал головой русский князь. – Он уже не раз отказывал в союзе этому гордому Михаилу! Он не хочет воевать с этим Юрием Московским и подвергать нашу брянскую землю опасности…Мой батюшка верен государю и не пойдет ни на какой союз без его воли! И не станет связываться с Тверью!

– Неужели? – усмехнулся Сатай. – А я слышал другое…Якобы люди Ромэнэ ездят в Тверь и дают тому Мыхаылу полезные советы…

– Это клевета! – вздрогнул Дмитрий Романович. – Такого не было! Откуда у тебя эти сведения?

– Это я говорю только тебе, – тихо сказал, оглядываясь по сторонам, молодой татарин, – и будем считать, что ты ничего не слышал…

– Однако же, брат, – пробормотал князь Дмитрий, снимая с пальца золотой греческий перстень, блеснувший алым драгоценным камнем, и протягивая его Сатаю, – возьми этот подарок! Поведай же мне, своему верному кунаку, всю правду! Я вижу, что моего батюшку оклеветали! И кто же это сделал?

– Тогда сохрани все в тайне! – сказал, выпучивая глаза и надувая от важности щеки, молодой мурза.

– Клянусь, брат, – прижал руку к сердцу Дмитрий Романович. – Никто от меня ничего не узнает!

– Тогда слушай, Дэмитрэ, – наклонился к его уху ехавший конь-в-конь татарин. – Об этом говорили нашему хану люди коварного Юрке…