Виктория Холт - Украденные ночи

— Ты ничего не забыла?

— У меня с собой мало вещей. Весь багаж, как ты знаешь, уехал в Коломбо. Сейчас его, наверное, уже грузят на корабль. Аи revoir [9] До свидания ( фр .). , Сэйра. Я никогда не забуду всего, что ты для меня сделала.

Мне стало очень грустно. Я так к ней привязалась. Я и представить себе не могла, какой будет без нее моя жизнь. Она быстро подошла к двери и, открыв ее, оглянулась на меня. У нее в глазах стояли слезы. В следующую секунду она исчезла.

Я откинулась на спинку кресла, прислушиваясь к звуку колес отъезжающего от дома экипажа.

Внезапно со мной начало происходить что-то невероятное. Эти перемены подкрались незаметно, потому что с момента отъезда Селии прошло уже не меньше десяти минут. Я почувствовала, что жемчужины всем весом давят мне на шею. Мне показалось, ожерелье начало затягиваться у меня на горле, стремясь меня удушить. Но это было еще не все. Комната наполнилась туманом.

Происходило что-то поистине необъяснимое.

Я попыталась встать. Комната покачнулась, и я крепко схватилась за спинку кресла, пытаясь удержаться на ногах.

В этот момент вошел Клинтон.

— Сэйра! — закричал он, но его крик донесся до меня еле слышно, как шепот. — Что случилось? Сэйра… Сэйра!

Он бросился ко мне и подхватил как раз в тот момент, когда я начала оседать на пол.

— Ожерелье, — услышала я собственный голос. — Оно меня душит.

Усадив меня в кресло, он склонился надо мной, пытаясь расстегнуть фермуар.

— О Боже! — воскликнул он. — О Боже! Нет!

Ожерелье упало мне на колени. Клинтон уже был у двери. Я опять услышала его крик:

— Врача! Скорее! Врача! Как можно скорее! Вы меня слышите? Гоните изо всех сил!

Одним прыжком он вернулся ко мне. В руке он держал горшочек, в котором хранились мои шпильки, а его губы уже прижались к моей шее. Я была слишком слаба, чтобы понимать, что он делает. Я потеряла сознание.

Придя в себя, я услышала голоса. Я увидела Клинтона. Он лежал на полу. «Какой он большой, — совершенно не к месту подумала я. — Он еще больше, чем я думала». Он был смертельно бледен и совершенно не похож на себя.

До меня донесся голос врача:

— Немедленно перенесите миссис Шоу на кровать.

Я почувствовала, что меня подняли на руки и понесли, но я уже опять теряла сознание.

Помню только, что я подумала: мне снится очередной кошмар. Скоро я проснусь.

Кто-то сидел у моей постели. Это оказалась Клития. Она держала меня за руку.

— Сэйра, — прошептала она, увидев, что я открыла глаза. — Все будет хорошо, Сэйра. Доктор приехал вовремя.

Я широко открыла глаза. Мне казалось, что меня по голове бьют молотком.

— Я ничего не понимаю. Что тут произошло?

— Это не имеет значения. Тебе надо спать.

— Я хочу знать… — я не закончила фразу, потому что опять провалилась в сон.

Я оказалась в странном мире на дне моря. Заклинатель акул пел свою заунывную песнь, а песок вокруг меня был усеян жемчужинами. Они начали надвигаться, покрыли меня с головой и не выпускали.

Я отчаянно сопротивлялась.

Откуда-то издалека донесся голос Клитии:

— Все будет хорошо, Сэйра, все будет хорошо.

Насколько мне известно, она всю ночь просидела у моей постели. Я вновь открыла глаза только на рассвете.

— Клития, — позвала я, — ты все еще здесь?

— Да, Сэйра, я все еще здесь.

— Где я… и что случилось?

— Ты в своей постели, и уже все хорошо.

— Но что произошло?

— Тебя отравили. У тебя на шее была царапина, в которую попал яд из фермуара ожерелья.

— Ожерелья!

— Да, этого проклятого ожерелья, — отозвалась Клития.

— Яд… оставался там все эти годы?..

— Нет, не годы. Он попал туда недавно.

— Но кто хотел меня отравить?

— Мы не знаем.

— Клинтон… — прошептала я.

— Клинтон в другой комнате. Если бы он вошел на несколько минут позже…

— При чем тут Клинтон?

— Доктор говорит, что он спас тебе жизнь. Он распознал этот яд по запаху. Он не стал дожидаться доктора, а начал высасывать яд из ранки. Иначе было бы слишком поздно. Яд успел бы попасть в твою кровеносную систему. Это смертельный яд… Он убивает быстро, как яд кобры.

— Клинтон… Клинтон меня спас… а я думала…

— А теперь попытайся уснуть. Шеба здесь, с нами, и Ральф тоже. Мы все приехали, как только услышали, что тут случилось. Мы побудем с тобой, пока ты не оправишься. Мы будем ухаживать за тобой… и Клинтоном.

Я не совсем поняла ее последние слова, но слишком устала, чтобы пытаться во всем разобраться. Я опять провалилась в глубокий сон, а когда проснулась, то уже чувствовала себя намного лучше. Я даже попросила есть. Мне дали немного бульона, и я позвала Клитию.

— А теперь расскажи мне, что тут произошло, — сказала я ей, когда она вошла в комнату.

— Во рту змеи на фермуаре ожерелья оказался яд. Через ранку у тебя на шее он попал в твою кровь.

— Но кто налил туда яд?

— Мы не знаем. Но слава Богу, Клинтон подоспел вовремя. Он очень хорошо разбирается в ядах, включая восточные. Уловив специфический запах, он понял, что тебе угрожает смертельная опасность и что действовать необходимо без промедления. Он прибегнул к самому примитивному способу, которым часто пользуются в джунглях, — отсасыванию яда из раны и сплевыванию его в сторону. Это ему удалось очень хорошо, что и спасло тебе жизнь.

Клинтон… спас мне жизнь! А я-то считала, что он вместе с Анулой задумал от меня избавиться. «Анула, — подумала я. — Это она налила яд в контейнер. Ей, наверное, помогла Лейла».

— И это еще не все, Сэйра, — продолжала Клития. — Клинтон очень болен… очень тяжело болен.

— Что ты хочешь этим мне сказать?

— У него на лице была открытая рана. Он порезался во время бритья. Через этот порез яд попал в его кровь.

— Значит, спасая меня, он отравился сам?

— Да. Высасывать яд из раны всегда опасно и сопряжено с риском для жизни. На это отваживаются только самые смелые.

— Я должна быть с ним, — сказала я.

— Пока нет. Он без сознания. С ним врач. Мы послали еще за одним врачом.

— Значит, он очень плох?

— Он очень сильный, Сэйра.

— Клинтон! — произнесла я и еще раз повторила его имя.

Мне трудно было в это поверить. Клинтон пожертвовал собой ради меня! Из-за этого он теперь опасно болен…

— И это еще не все, — продолжала Клития. — К тебе из Индии приехал друг. Он приплыл из Бомбея вчера вечером на «Ланкарте». Сюда он приехал еще утром, но я сказала ему, что ты больна и принять его не сможешь. Но он и не подумал уезжать. Он сказал, что будет ждать. Он так переживал и так настаивал. Он утверждает, что должен сообщить тебе что-то необычайно важное. Мы сказали ему, что с тобой произошел несчастный случай, и после этого он еще сильнее начал настаивать на свидании с тобой.