Александра Хоукинз - Очаровательный соблазнитель

– Наглый, коварный ублюдок! – прорычал Невин и бросился на Кинана, не успев договорить.

Кинан нарочно позволил противнику толкнуть его к стене. Опираясь об нее руками, боксер резко выбросил назад правую ногу. Удар пришелся Невину под дых. Ухнув, тот повалился на стол, за которым еще недавно сидел Милрой. В таверне повисло напряженное молчание.

Кинан стоял над поверженным разозленным братом.

– По всей видимости, тебе никогда не давали под зад. – Он протянул руку, а другую сжал в кулак – на тот случай, если Невину придется еще раз напомнить о том, кто из них старше и хитрее.

– Иди к черту! – Дрейк оттолкнул протянутую руку и встал.

Его приятель что-то шептал по-испански. Все попытки отговорить Невина от этой стычки оказались тщетными. Испанец в отчаянии воздел руки к небу, а затем направился к другому столику.

Явился хозяин таверны и попытался утихомирить разбушевавшихся клиентов. В таверне ничего не разбили, и хозяин не желал больше доставлять неудобства своим богатым посетителям. Столы и стулья поставили на место. Взволнованная барменша принесла им пиво за счет заведения.

Кинан взял кружку, и на его суровом лице заиграла циничная усмешка.

– Невин, мне просто интересно: мы столько лет прожили в одном городе, и тебе всегда удавалось не замечать моего существования. Что на сей раз заставило тебя искать встречи со мной? Внезапно вспыхнувшее желание прижать любимого брата к груди?

Голландец неодобрительно хмыкнул.

– Кинан, невелика доблесть – избить единокровного брата.

– Тут я с тобой не согласен. Почему ты думаешь, что мне не доставит удовольствия выбить дурь из головы этого щенка?

– Только попробуй! – усмехнулся Невин, ничуть не испугавшись.

Голландец потер больную руку.

– Если бы вы пораскинули мозгами, вы бы поняли, что оба жаждете потешить свое самолюбие. С таким дерзким подходом вы проиграете.

Кинан сердито взглянул на приятеля.

– Позже напомни, чтобы я поблагодарил тебя, Голландец, за безграничную веру в мои силы.

– Ты неправильно меня понял, – заметил его приятель. – Я нисколько не сомневаюсь ни в твоем мастерстве, ни в твоих силах. Я веду речь о цели.

Невин поднялся и снисходительно посмотрел на Голландца.

– Кто ты такой, чтобы совать нос в чужие дела? Всего лишь жалкий пьяница. Кто дал тебе право вмешиваться?

Кинан засмеялся.

– Голландец, не обращай на него внимания. Ты же знаешь, насколько сильны у Рекстеров кровные узы.

Он перехватил руку Невина, едва тот успел замахнуться. У Кинана была стальная хватка, и единственное, что оставалось Дрейку, чтобы снова не опозориться, – сесть на стул.

– Голландец, ты, наверно, хочешь попрощаться с прекрасной Мег?

Воспользовавшись предлогом, его приятель надел шляпу и встал.

– Отличная идея. – Он наклонился и прошептал: – Поосторожнее с этим молокососом, Милрой. Я люблю эту таверну. Если ты все здесь разнесешь, нас сюда больше не пустят. – И, кивнув на прощание, Голландец оправился флиртовать с барменшей.

– Мы остались за столом вдвоем, сидим, пьем пиво. – Кинан покачал головой. Не верилось, что только благодаря его железной хватке противник его не ударил. – Кто бы мог подумать, что после стольких лет вражды мы сможем мирно и цивилизованно общаться?

Невин попытался высвободиться, но через секунду понял, что рискует сломать себе руку.

– Я бы не помочился рядом с тобой, даже если бы ветер дул в твою сторону! С чего мне с тобой любезничать?

– Потому что я сильнее тебя, щенок. – Кинан намеренно обозвал его обидным словом. – Ты же сам искал встречи со мной. Говори, что хотел, и уходи.

– Отлично.

Горящие взгляды братьев встретились.

– Сначала отпусти мою руку.

– Заключаем перемирие? Но предупреждаю, еще раз дернешься – пожалеешь. Твой друг-испанец вынесет тебя отсюда.

– Договорились.

Кинан отпустил его руку и стал бесстрастно наблюдать за тем, как Невин ее разминает.

– Итак, зачем ты пришел?

Его брат не стал делать вид, будто не понимает.

– Ты мешаешь мне жить. Последнее время, куда бы я ни пошел – всюду слышу твое имя, вижу твое лицо.

– Я не напрашиваюсь, меня приглашают. И в клубах я желанный гость, – спокойно ответил Милрой. – Возможно, мое присутствие задевает твои чувства, но, честно говоря, ни ты, ни твоя драгоценная семья не могут мне помешать.

– Если тебе так спокойнее, можешь продолжать жить иллюзиями, Милрой. – Невин встал. – Но предупреждаю тебя: к мисс Бидгрейн не приближайся. Если хочешь – отомсти мне. Но девушка тут ни при чем.

Слова Невина разозлили Кинана. Этот человек совершенно его не знал и тем не менее считал настоящим чудовищем, которое охотится на невинных девушек. Но, как ни прискорбно, это было правдой. Кинан не знал пощады. И, чтобы отомстить Рекстерам, готов был использовать мисс Бидгрейн.

Милрою стало неуютно от этой мысли, и он передернул плечами. Вся его жизнь была борьбой – за сухое место для ночлега или за краюху хлеба, благодаря которой он мог продержаться еще один день. Он очень быстро понял, что милосердие, порядочность и честность могут позволить себе только весьма богатые люди. До недавнего времени эти качества были для Кинана роскошью. Теперь, когда у него появились деньги, его душа оскудела. Он был слишком опытен, чтобы позволить себе проявлять великодушие и благородство.

– Поверишь мне на слово, Невин?

– Никогда, – отрезал тот. – Ведь ты уже знаком с мисс Бидгрейн. Она достойная, чистая девушка, которой никогда не понять ничтожного ублюдка, выросшего в трущобах.

Кинан прикрыл глаза и снова увидел, как растрепанная бедняжка барахтается в грязи, пытаясь сбросить с себя негодяя, который был в три раза тяжелее ее. Вспомнил девушку, вкус губ которой отведал в саду. Этот простодушный, по словам Невина, ангел дважды нуждался в нем. И оба раза Кинан оказывал ей помощь, хотя нисколько не сомневался в том, что Уинни будет избегать его общества. Он улыбнулся, вспоминая ее двуличность. Кинан знал мисс Бидгрейн лучше, чем его единокровный брат. Эта мисс порхала между двумя мирами – его и своим. Он был так этим заинтригован, что захотел выяснить причину.

– Все мои несчастья из-за Рекстеров.

Невин поджал губы и кивнул.

– Считай, что я услышал твое предупреждение, – произнес Милрой. – Значит, договорились?

Мог ли он оставить мисс Бидгрейн в покое? При одном воспоминании о ней у Кинана возникало непреодолимое желание разыскать эту девушку. Он часто думал о том, будет ли их второй поцелуй таким же волнующим, как и первый. Растает ли это хрупкое создание в его объятиях? Сгорит ли в ослепляющем пламени, которое возникает, когда два тела сливаются в одно? Бесполезно было отрицать, что он очарован этой девушкой. И причина тому не его соперник.