Джоан Вулф - Обман

Начала я, как всегда, с довольно долгой прогулки шагом, которая должна была разогреть мышцы животного. Затем я пустила ее резвой рысью. При этом я то и дело заставляла кобылу делать круги и менять направление движения. После пятнадцати минут такой разминки я, демонстрируя возможности лошади, пустила ее галопом.

Если всадник держится в седле и управляет лошадью в классической манере, животное, идущее галопом, чутко реагирует на каждый его посыл, движется стремительно и прекрасно держит равновесие. При этом его задние ноги выносятся далеко вперед, а гибкая спина лошади служит как бы мостиком между задними ногами и удилами, находящимися под контролем всадника. У Эльзы это получалось просто блестяще. Мышцы ее были мощны и упруги, всем своим видом она выражала сосредоточенность и внимание и выглядела на ходу так, словно была вдвое моложе.

Получаса такой интенсивной работы вполне достаточно для верховой лошади. Когда они минули, Адриан открыл ворота манежа и, пока я спешивалась, подошел к самой морде кобылы. Я, как всегда, похвалила Эльзу и дала ей кусочек сахару. После этого Уилли отвел ее обратно в стойло, где она получила честно заработанную порцию сена.

— Мне всегда хотелось ездить на ней именно так, но я не знал, как это делается, — заговорил Адриан.

— Меня этому научил мой отец, — сказала я. — До революции он учился в Сомюре.

Покинув конюшню, мы с графом пошли по дорожке, посыпанной гравием, обратно к дому. Моя голова едва доставала ему до плеча, и я заметила, что он укорачивает шаги, приноравливаясь ко мне.

— Я, к сожалению, вынужден был учиться по книгам, — сказал он. — «Искусство верховой езды» Герньера было для меня чем-то вроде Библии, но брать практические уроки мне было не у кого.

Над нами по ярко-голубому небу плыли маленькие белые облачка. Со стороны дома доносился запах древесного дыма.

— Вы прекрасно обошлись и без посторонней помощи, — заметила я. — Когда я впервые села верхом на Эльзу, то сразу почувствовала, что ее хозяин был весьма умелым всадником, и это меня, честно говоря, удивило. Англичане обычно так тяжелы и неповоротливы в седле.

Лорд Грейстоун не ответил, и я, вдруг вспомнив, что он в прошлом был офицером кавалерии, испугалась, что его обидели мои слова.

— Я только хотела сказать, что они не используют классическую посадку, — поспешно поправилась я.

— Когда герцог Веллингтонский был молодым, — сказал Адриан, — он обучался верховой езде в Анжере. Он всегда считал, что в английской кавалерии искусство верховой езды находится на весьма низком уровне.

Мой отец придерживался того же мнения, но я решила, что сейчас об этом лучше не упоминать.

— Слова герцога наверняка к вам не относились, — сказала я. Адриана явно позабавило то, что я так горячо отстаиваю его умение держаться в седле.

— Я стараюсь совершенствоваться, — коротко заметил он.

В это время мы проходили мимо старой сыроварни. Тень от ее стен закрывала прилегающий к постройке участок земли от прямых лучей солнца, и потому в этом месте на дорожке поблескивал нерастаявший лед. Я опустила глаза, внимательно глядя под ноги, чтобы не поскользнуться, и услышала, как Адриан сказал:

— Когда я был в Лиссабоне, я имел возможность поездить верхом в Королевском манеже. Для меня это было настоящим открытием.

Я подняла голову и встретилась с ним глазами. Он улыбнулся. Улыбка была какой-то особенной. Никогда раньше я не видела на его лице ничего подобного. И сердце мое странно екнуло.

— Я привез с собой лузитанского жеребца, — добавил Адриан.

От удивления я раскрыла рот. Лузитанская порода лошадей являлась национальной гордостью Португалии. Ее выводили веками, и представители этой породы особенно легко поддавались дрессировке.

— Сюда, в Англию?! — воскликнула я.

Удивление мое было легко объяснить: португальцы очень строго следили за тем, чтобы лузитанские лошади не попадали за пределы их страны.

— Да, в свое поместье Грейстоун-Эбби. Вы должны как-нибудь заглянуть туда и покататься на нем верхом.

— Ваш брат рассердился, когда узнал, что вас отчислили из университета? — спросила я у Гарри, который впервые приехал с визитом в Лэмбурн после того, как пять дней назад здесь в первый и пока что в последний раз побывал Адриан.

Мы с Гарри, как обычно, сидели в библиотеке. Младший брат Адриана с завидным аппетитом уплетал обильно смазанные маслом оладьи миссис Ноукс. Я к ним даже не прикасалась: в последние пять дней аппетит у меня снова пропал. Проглотив очередной кусок, Гарри мрачно ответил:

— Нет, Кейт, он не рассердился. Он просто очень разочарован. Если бы он разозлился, мне было бы легче.

Я прекрасно его понимала.

— Разумеется, он надеется, что в следующем году я снова отправлюсь в Оксфорд, чтобы продолжить учебу. А пока буду заниматься с приходским священником, чтобы не отстать.

— Как вы думаете, у вас все же будет время, чтобы заняться поисками Пэдди? — с тревогой осведомилась я.

— Поиски Пэдди для меня стоят на первом месте, Кейт, — заверил меня собеседник, старательно поглощая оладьи.

Я почувствовала огромное облегчение. Меня серьезно беспокоил тот факт, что приезд Адриана каким-то образом помешает мне в проведении моего расследования.

— Вы видели вчерашнюю «Морнинг пост»? — спросил Гарри с набитым ртом.

— Нет, — ответила я. — Газеты приходят сюда с опозданием на несколько дней.

— Ну, Адриану-то их доставляют вовремя. — Гарри наконец разделался с оладьями и иронично приподнял одну бровь, как это делал его старший брат. Никогда раньше я не видела на его лице этого выражения. — Там в колонке светской хроники есть кое-что интересное.

— Может быть, вы скажете мне что именно или так и будете сидеть и ухмыляться? — спросила я, нетерпеливо постукивая ногой по ковру.

— Я вовсе не ухмыляюсь, — обиделся Гарри.

— Нет, ухмыляетесь.

— Нет, не ухмыляюсь.

Я зажмурилась и принялась считать в уме до десяти. Дойдя до восьми, я услышала шелест бумаги и, открыв глаза, увидела, что Гарри стоит около моего кресла, держа в руках газетную вырезку. Я сразу же увидела, что она именно из «Морнинг пост», и, наклонив голову, принялась читать.

«Кое-чем интересным», как охарактеризовал это Гарри, был первый абзац колонки под рубрикой «Говорят, что…» «Где же супруга некоего графа, который недавно вернулся из-за границы? — прочла я. — Соответствуют ли истине слухи о том, что граф в скором времени намерен с ней развестись? Если это так, то что же тогда будет с его политической карьерой?»

— О Господи! — С трудом оторвав глаза от газетных строк, я посмотрела на Гарри. — Ваш брат, вероятно, просто в бешенстве?